— Прости меня, Серёжа, если ты сейчас вдруг читаешь эти строки. Для правдоподобности своего рассказа мне пришлось в тот вечер озвучить твоё имя и описать твою внешность. Ну, ты понимаешь, всех девчонок всегда ужасно интересуют подробности чужой личной жизни, а я, к сожалению, была не в состоянии так, сходу, придумать что-нибудь приличное и достаточно правдивое. Ну и кроме того, Лиля Ко́зел тебя в сквере видела. Кстати, она мне потом шепнула на ушко, что ты очень даже видный парень, так что имей это в виду.

А я на этом празднике, пусть ненадолго, но почувствовала себя звездой. Весь вечер я находилась в центре внимания и, между прочим, не только своих институтских подруг. Некоторые посетители кафе, то ли не разобрав суть звучавших в мой адрес поздравлений, то ли пребывая в не совсем адекватном состоянии, подходили ко мне, чтоб попросить у меня автограф.

Я — девушка не высокомерная, поэтому автографы раздавала направо и налево, а вот фотографироваться с желающими запечатлеть себя в моём обществе, к счастью, отказывалась. Всё-таки хоть немного, но соображала, то бишь контролировала свои действия. Честно скажу: я всегда стараюсь относиться к себе по возможности объективно и, если есть за что меня хвалить, я обязательно себя хвалю. Как видите, всё по справедливости. Да, мы, взрослые девушки, такие!

Не забываем подписываться и ставить лайки))))) В моих планах — целая серия книг о приключениях Астры Ивановой. Как я писала в комментариях, Астра — это персонаж, списанный с реального человека. А потому мне есть, мои дорогие, что вам рассказать. Но, к сожалению, я не вижу пока какой-то реакции, за исключением нескольких девочек (моя вам искренняя признательность!), которые поставили мне лайки. Буду очень рада любым отзывам

С того памятного девичника прошло уже немало лет, а я до сих пор с ужасом вспоминаю, как на следующий день после нашей весёлой вечеринки у меня жутко болела голова. Она так разламывалась от невыносимой боли, что мне хотелось её открутить и поставить куда-нибудь в сторонку, так сказать, до более лучших времён. Я ведь вчера не только перепила, но ещё и сигарет накурилась до одури.

Помню, как мучительно припоминая все известные мне рецепты лечения от похмелья, я, держась за стеночку, с трудом добралась до кухни. Открыла кран, налила себе холодной воды, выпила. Но лучше мне не стало. Трясущимися руками приготовила крепкий кофе, однако, от него головная боль почему-то ещё больше усилилась.

Ощущая себя по меньшей мере Ньютоном, я продолжила свои эксперименты. Умудрилась на самой нижней полке холодильника (в этот, весьма сложный для меня ввиду моего физиологического состояния, момент я почувствовала себя Ольгой Корбут) отыскать среди банок со всевозможными маринадами и вареньями бидон с квашеной капустой. Стремясь побыстрее получить желаемый эффект, наложила себе сразу полную чашку, но уже вторая ложка с капустой встала мне поперёк горла.

Тогда я выпила стакан холодного кефира. Затем минут пятнадцать лежала на диване, подобно святым, скорбно сложив на груди руки, и прислушиваясь к своей голове. Она упрямо продолжала болеть.

Кряхтя и спотыкаясь едва ли не на каждом шагу, как столетняя старуха, я опять побрела на кухню. Вновь продемонстрировав кухонным стенам (единственным безмолвным свидетелям моих нечеловеческих потуг) сложный гимнастический трюк, я достала из нижней полки холодильника банку солёных огурцов.

Рискуя уронить двухлитровую ёмкость себе на ноги, я налила полный бокал огуречного рассола и залпом выпила его. При этом меня не покидало жуткое ощущение, что мои, враз онемевшие от холодного напитка, зубы сейчас посыпятся прямо на кухонный пол.

Ради избавления от невыносимой головной боли я была готова в то утро на любые жертвы. Однако, по закону подлости, мне не помогла ни одна, из предпринятых мною экстренных мер. Более того, из-за смешения несовместимых между собой напитков у меня случилось, пардон, расстройство желудка.

Но даже и этой напасти, разгневанному моим легкомыслием Господу Богу, показалось мало. На другой день у меня так прихватило горло, что я потеряла голос, лежала и не могла ничего толком поесть. Зато головная боль прошла. Правда, за своё выздоровление я заплатила достаточно высокую цену. Но будучи сознательным членом общества, на следующий день с похмелья я на чём свет стоит ругала себя за своё глупое поведение.

Да, я взяла достойный реванш: негодный ветреник Филимонов бы прилюдно посрамлён, а также подвергнут жестоким мукам ревности. И поделом ему! Нечего вводить в опасное заблуждение неопытных порядочных девушек. Ходить без обручального кольца на пальце, выступая в соблазнительной роли холостяка. У нас и так в стране мужчин мало, а тут тебе женатики под ногами путаются, воду мутят.

Я на личном опыте узнала, что значит быть звездой. Честно скажу: тяжела она, шапка Мономаха. Простым людям жить легче и даже приятнее: от повышенного внимания к твоей персоне очень быстро устаёшь. Короче говоря, игра не стоит свеч.

Мне без особого труда удалось, аккурат перед самым нашим расставанием, возвыситься в глазах своих институтских подруг. Ведь добрая половина девчонок, разменяв третий десяток, не имела даже самого завалящего жениха (отчасти по причине однородного полового состава нашей студенческой группы).

Трёх наших одногруппников я в расчёт не беру, поскольку они позволили себя охомутать уже на первых курсах института, из-за чего, в том числе, у нас в годы учёбы вошли в моду девичники, будь они неладны!

Как вспомню последний из них, так до сих пор дрожь от ужаса по телу бежит. Всё-таки не умеем мы, девчонки, нормально веселиться без парней: они одним своим присутствием держат нас в нужном тонусе. Ну а в их отсутствие, чувствуя себя несправедливо обделёнными мужским вниманием, мы начинаем хулиганить.

Только не подумайте, что я себя оправдываю. За свои поступки нужно отвечать, как бы тебе постфактум не было стыдно, когда больше всего на свете хочется поскорее забыть о том, как ты накануне по дурости набедокурила, заявив, подобно тому вору из байки: «Я — не я, и лошадь — не моя». Нет, я ни от чего не отказываюсь: что было, то было.

Моя беда в том, что я редко пью. Правда-правда, не смейтесь! Я принимаю спиртное только по большим праздникам, из-за чего мой организм к нему плохо адаптирован. В переводе на русский язык это означает, что я не умею пить, то бишь не знаю своей нормы. Но как «незнание закона не освобождает от ответственности», так и моё неумение пить порой приводит меня к весьма печальным последствиям.

Зная об этой деликатной особенности моей сверхчувствительной натуры, подружки на вечеринках обычно следили за мной в оба глаза. Но на этот раз они дали маху, поскольку сами напились до беспамятства на радостях от того, что нескончаемым зубрёжкам и предэкзаменационному мандражу пришёл-таки конец.

Теперь (конечно, при условии, что кому-то из них придёт в голову заняться педагогической деятельностью) они сами могут с полным правом доводить других до мандража. По закону бумеранга.

А ведь мои изначальные намерения носили, можно сказать, весьма возвышенный характер. По примеру бальзаковской героини, я хотела с достоинством покинуть общество, в котором для меня не нашлось места под солнцем. Согласно моему утончённому замыслу, весь мой внешний вид, сказанные мною в ходе нашего вечера слова, моё поведение должны были сводиться к тому, чтоб окружающие запомнили меня «молодой и красивой».

Чтобы ни у кого не закралось даже мысли, будто у меня есть какие-то проблемы. Чтоб никто не посмел подумать, что я рассталась с Филимоновым не потому, что мне так захотелось, а потому что другой развязки у нашего любовного романа быть не могло. Согласитесь, всё ж по уму было придумано, верно? Вот только что получилось на деле…

Но прошу вас, не надо иронизировать. За своё легкомысленное поведение на девичнике я саму себя наказала просто нечеловеческими страданиями. Уж стыдила, как не стыдит, наверное, за грехи тяжкие самый строгий и придирчивый священник на исповеди. Ревела белугой так, что глаза от слёз опухли, из-за чего пришлось примочки на веки прикладывать, а, выходя на улицу, одевать солнцезащитные очки. Ругала себя самыми последними словами.