— Знаешь, они могли бы выбрать какое-нибудь другое прозвище для меня. Гений подошло бы лучше.

— Показушник, — возражаю я.

— Или Самый Популярный...

— Самый Тщеславный, — продолжаю я.

Он снова улыбается.

— Красавчик.

Мой взгляд скользит к его белой рубашке, которая так идеально сочетается с его темно-синими глазами.

— Возможно.

Он делает глоток вина и машет мне, чтобы я продолжала.

— Я практически получил от тебя комплимент, почему ты остановилась?

Наше подшучивание разжигает огонь в моем сердце. Я могла бы поцеловать его. Но вместо этого, я с сожалением поворачиваюсь обратно к большому экрану. Я понимаю, что пропустила свой ответ на вопрос о плетках или наручниках. Но в любом случае, мой ответ был уклончивым. А Лили, скорее всего, выдала свое эммм.

Теперь на экране появляется аналогичное интервью парней.

Лорен пристально смотрит в камеру, нетерпеливо ожидая вопросы Саванны.

— Блондинки или брюнетки?

Ло сурово смотрит.

— Брюнетки.

— Да мне наср*ть на цвет волос, — говорит Райк, сидя в кожаном кресле и положив руки на бедра.

Коннор сидит, откинувшись назад, а его лодыжка покоится на колене — он выглядит как генеральный директор многомиллиардной компании. Его пальцы касаются подбородка, создавая задумчивый образ.

— Что случилось с рыжими?

Саванна прочищает горло.

У нее рыжие волосы.

— Или рыжие?

— А как насчет седых волос? — его глаза слегка вспыхивают. Он бросает взгляд на Скотта, который стоит за кадром. — Ты еще забыла о черных волосах. И фиолетовых, синих, оранжевых...

Ло снова появляется на экране, сверля взглядом камеру.

— Ого, — говорит Ло, его рука покоится на голове Лили, все еще прячущейся под его свитером. — Они обрезали твою маленькую тираду, Коннор. Каково это?

— Это разбило мне сердце, — спокойно говорит Коннор.

— Иди сюда, я подотру тебе попку.

Коннор улыбается, делая глоток вина. Но его, должно быть, раздражает тот факт, что Скотт может вырезать непонравившиеся ему моменты с помощью простого редактирования. Я вижу это раздражение в напряженных мышцах его челюсти.

— Кто из вас самый неряшливый?

— Райк.

— Я.

— Райк.

— Вы когда-нибудь раньше были с мужчиной?

Ло склоняет голову набок. Он усмехается колкой, сухой улыбкой, не давая никому ответа на вопрос.

— Нет, — говорит Райк.

Коннор сидит с непроницаемым выражением лица.

— Многие люди хотят быть со мной. Я могу дать им все свое внимание, но я выберу из них лишь горстку людей, из которой мне по-настоящему понравятся лишь несколько человек.

— У кого самые красивые ноги?

— У Лили, — говорит Лорен. — Но она не поверит мне, если я скажу это.

Райк задумчиво потирает губы.

Лорен смотрит на него так, словно хочет сказать «тебе лучше, черт возьми, не называть ее имени», но я думаю, что мы все равно прекрасно понимаем, что он думает о Дэйзи.

— У Роуз, — гримасничает Райк.

Я смеюсь, делая глоток шампанского.

— У Роуз, — говорит Коннор. — А потом у меня, конечно же.

— Сверху или снизу?

Ло сердито смотрит в камеру.

— Сверху.

Райк раздраженно качает головой.

— Мне все равно.

— Сверху, — усмехается Коннор. — Всегда.

— Как ты думаешь, Дэйзи так же сексуально активна, как и Лили?

Глаза Ло вспыхивают. Он встает.

— С меня хватит этого д*рьма.

— Что это за еб*нутый вопрос? — спрашивает Райк. Он встает с кресла и бросает подушку.

— Нет, — решительно говорит Коннор. Он встает и застегивает пиджак. — На сегодня достаточно.

Пока идет рекламная пауза, Дэйзи наконец-то поднимается с пола, все еще держа в руке телефон. Она старается не встречаться взглядом ни с кем из парней. Очевидно, что СМИ пытаются определить, будет ли моя младшая сестра похожа на Лили.

И этот факт заставляет Лили еще больше прятаться в свитере Ло, теперь уже не только из-за стыда, но и из-за чувства вины.

Моя грудь болит за обеих моих сестер, но не в моей власти изменить случившееся. Может быть, моя линия одежды не стоит такого внимания.

Я беру свой телефон и прокручиваю сайт. Мои продажи... пока что выросли на десять процентов. Должно быть, рекламные ролики после шоу делают свое дело. В них говорится:

Покупайте одежду, которую носят сестры Кэллоуэй, прямо сейчас!

А затем идет ссылка на веб-сайт CC (Calloway Couture).

Мне бы хотелось не так сильно радоваться этому небольшому успеху. Часть меня хотела, чтобы это реалити-шоу провалилось, и я могла бы легко поставить благополучие своих сестер выше своей мечты. Мне следует так поступить. Думаю, что два года назад я бы так и сделала. Но мне интересно, простит ли Лили себя когда-нибудь за то, что угробила мою компанию. Я думаю, ей нужно знать, что с моим делом все в порядке и что она не разрушила все из-за своей зависимости.

Телефон Дэйзи выскальзывает у нее из рук и с грохотом падает на пол. Она наклоняется, чтобы поднять его, забывая, что на ней короткое черное платье с открытой спиной, разработанное мною. Платье тут же задирается, открывая половину ее задницы и трусики-шорты.

Моя младшая сестра сегодня в достаточной степени покорила толпу.

Райк стоит ближе всех к Дэйзи.

— Черт, — ругается он, быстро вставая позади нее. Он хватает подол ее платья и тянет вниз.

Парни оглядываются через плечо на ближайшую камеру.

— Они видели ее…? — Ло замолкает, не в состоянии говорить о заднице Дэйзи без того, чтобы не съежиться.

— Вот этот видел, — говорит Коннор, указывая на фотографа в очках и жестом приглашая того подойти к нам. Когда фотограф кивает и приближается, Коннор достает свой телефон и делает быстрый звонок.

Дэйзи изо всех сил пытается поднять свой мобильник с пола.

— Дэйзи, да подними ты уже этот гребаный телефон, — говорит ей Райк, одергивая ее платье уже в третий раза, пока она наклоняется.

Наконец она хватает телефон и поворачивается к нему с широкой улыбкой.

— Получилось!

Райк смотрит на подол ее платья, чтобы убедиться, что оно не задралось. Мне бы следовало быть на месте Райка и помогать Дэйзи с платьем, но я немного пьяна и боюсь свалиться на своих десяти сантиметровых каблуках. Меня уже слегка покачивает в стороны. Если бы не рука Коннора, удерживающая меня за талию, я бы уже свалилась.

— Ты что, разглядываешь мою задницу? — спрашивает Дэйзи, приподнимая брови.

— Да, как и все присутствующие на этой гребаной вечеринке.

— И что ты о ней думаешь? По шкале от одного до десяти, — она игриво ему улыбается.

— Я не стану оценивать твою задницу.

— Может, тогда объездишь ее?

— Дэйзи, — вмешиваюсь я. — Прекрати, — говорю я одними губами. Она перегибает палку, а Райк не из тех, кто отказывается от подобных разговоров.

Улыбка Дэйзи исчезает.

— Прости… Я просто прикалывалась, — она вертит телефон в руке. — Я пойду... пообщаюсь.

Теперь я чувствую себя хреново.

— Нет, — резко говорю я ей. — Оставайся.

— Нет, все в порядке. Мне все равно нужно поговорить с мамой, — она избегает Райка, который смотрит на нее пристальным взглядом с неподдельным беспокойством. Странно, что такой жесткий парень, как он, испытывает такое сильное сочувствие к другим. Но я видела, как он проявлял это качество, и не один раз.

Коннор говорит по телефону.

— Грэг, видите этого фотографа рядом со мной?

Значит, он позвонил моему отцу.

Коннор продолжает:

— У него есть фотография задницы вашей дочери. Я заберу у него камеру, если вы не пришлете кого-нибудь сделать это.