- Лиза вряд ли согласится. А мы с ней дружим давно и тесно, - Марк трогает мои волосы, пропускает их через пальцы. - Когда она развелась - у нее была депрессия. А я был рядом. Двадцать один или двадцать два - сколько мне там было. Студент еще.

Стою и слушаю, и вспоминаю, как я не хотела в пансион уезжать, но отцу было некогда. И с мамой тоже остаться не дали.

А я боялась, что с Марком совсем перестанем видеться, и так и вышло.

- Что значит тесно дружите? - мне почему-то неприятно становится, эта фраза бьется в висках.

- Ну вот так. Как взрослые мужчина и женщина дружат? - он продолжает накручивать на палец мои волосы. Разговаривает ласково, мягко. - Все понимали, что я на тебе женюсь, когда ты подрастешь, Анюта. У нас семьи такие, сама знаешь. Мы с тобой друг другу подходим. И по возрасту. И по статусу. Скандалы никому не нужны.

- Ты про что говоришь? - отбрасываю от себя его руки и сдвигаюсь в сторону. - Слышать ничего больше не хочу, - в груди покалывает, представлять не могу, чем он занимался, пока я в него влюблена была.

- Аня, успокойся, - он подходит. - Будь мудрее. Все так живут. В некоторых семьях и не такие скелеты прячутся.

- Уйди отсюда! - выкрикиваю и замечаю черную тень отделившегося от стены охранника. - Ты это специально? - смотрю на Марка и трясусь, - из себя меня выводишь?

- Я ничего такого не сказал, маленькая, - он улыбается.

От этого обращения вздрагиваю, оглядываюсь на дверь и, кажется, проломить ее могу, так рвусь туда, на улицу, в солнце, к нему, к Виконту, что мне Ницше в сообщениях цитировал.

Открывается кабинет, и мама стучит каблуками в холл.

Смотрит на меня с сочувствием. И говорит:

- Аня, все украшения надо будет снять. Одежду я не привезла, но здесь выдадут, ночнушку, халат...не волнуйся. Пару дней полежишь, отдохнешь...А Марк пока к свадьбе готовиться начнет.

Размешиваю сахар в кофе.

В коридоре хлопает дверь.

Делаю глоток.

И слушаю возбужденный голос Лизы:

- Марк, я тебе говорила, что тянуть некуда. Аня еще в прошлом году, когда приезжала, остыла к тебе. Обижалась. Поэтому. Надо было помолвку что ли какую организовать. Еще год она бы тебя дождалась.

- Твоего точно нет дома? - Марк тоже на взводе, говорит отрывисто. - Он меня в прошлый раз по лестнице спустил.

- Не дома он, видишь обуви нет, - она раздражается. - Ты не слушаешь. Мы живем не ради будущего, Марк, - цитирует она. - Мы живем, чтобы хранить свое прошлое.

- Вся жизнь - спор о вкусах и взглядах, дорогая, - цитирует он в ответ. - Но это твои интриги, Лиза, не мои. Мне надоело. В больнице девчонку закрыть - это перебор.

Пью кофе.

- А как еще ее от моего мужа отвадить? - их шаги приближаются. - У меня репутация, родной, и я такого позора не допущу. Моя дочь, выпускница элитного пансиона, увела у меня мужа. Я профессор, Марк. Ладно. Кофе будешь?

Они заходят на кухню.

Оба резко тормозят, когда видят меня за столом.

Лиза кидает взгляд вниз.

Выставляю вперед туфлю.

Сижу в собственной квартире в обуви.

Сотни тысяч бактерий на квадратный сантиметр подошвы. И число их увеличивается с каждым шагом.

А мне плевать.

- Ты почему дома? - она спрашивает у меня, но косится на Марка. Взбивает волосы.

- Аня в какой больнице? - отставляю чашку и встаю из-за стола.

- Ты слышал? - Лиза поджимает губы. Дергает Марка, который уже пятится в коридор. - Стой ты.

Так крепко она в него вцепилась. Как в меня когда-то.

- Ее оттуда не выпустят, Кирилл, - с каждым моим шагом она повышает голос. - Ничего ты не сделаешь. Отказ я не напишу. Включай голову. И, - она смотрит на мои туфли. - Будем прибираться. Бактерии же, Кирилл, - напоминает мне.

Усмехаюсь и подхожу ближе.

Моя мания чистоты, страх инфекций, одержимость порядком с тех пор и появились, когда эта змея ко мне переехала.

Теперь, когда у меня есть маленькая - я на мир по-прежнему смотрю, как несколько лет назад, до Лизы.

- Бактерия, выметайся, - толкаю любовника Лизы в коридор. 

- Кирилл, - она цепляется в мою руку, зовет, - Марк, останься, видишь, он не в себе.

Стряхиваю ее хватку и снова толкаю его. Он отступает, выставляет ладони перед собой. Хмыкает:

- Да ухожу, я все. Черт подери тебя, Лиза.

- Кирилл, успокойся, - Лиза семенит рядом, пока я провожаю Марка до двери. - Что на тебя нашло? 

Закрываю за ним и поворачиваюсь.

- Я с тобой выяснять ничего не буду, - дергаю на себя ее сумку. Открываю, проверяю, на месте ли телефон.

- Я тебя просто не узнаю, - она складывает руки на груди. - Больница хорошая. Кормят хорошо. В наше безумное время никому не повредит отдых. И, вообще, почему я перед тобой оправдываюсь? Ты кто такой? Это моя дочь, я ее родила. И я решаю, когда ей нужна помощь. Ты ее соблазнил, задурил мозг...что ты делаешь?

Она заглядывает в экран телефона.

Смотрит на черные печатные буквы черного сообщения:

"Аня в больнице, приезжай срочно"

Нажимаю отправить. 

Конвертик улетает ее бывшему мужу.

- Ну и зачем? - Лиза смотрит в экран и кусает губы. - Кирилл. Это просто несерьезно. Чего ты этим добьешься? Ну вытащит он ее из больницы, - она топчется рядом, пока я отпираю дверь. - И что дальше? Ты знаешь, кто ее отец? Знаешь, что он на Минооборону работает? Думаешь, он обрадуется что мой муж его дочь совратил?

- Больница какая? - выхожу на площадку.

Она молчит несколько секунд, краснеет.

И хлопает дверью у меня перед носом.

Кошусь на экран ее телефона, жду ответа. По ступенькам сбегаю вниз.

На улице жарит солнце, асфальт плавится.

Марк еще не уехал, сидит напротив подъезда в белом кабриолете и с кем-то трещит по телефону.

Равняюсь с ним.

Он смотрит на мою тень на траве и поднимает голову.

- Перезвоню, - бросает в трубку и отключается. - Чего? - лениво откидывается в кресле.

По глазам вижу напряжение, эта поза обман, он нервничает.

- Адрес дай мне. Анин.

Он барабанит пальцами по двери.

- Я жениться собираюсь, - говорит. - Мы дружим семьями. Ты очень некрасиво влез, Кирилл.

- Я видел, как вы дружите с Лизой, - киваю.

- Все немного не так. 

Смотрю на него, на поблескивающие очки и гвоздик в ухе, и я знаю причину, почему у Лизы муж и любовник один другого моложе.

Она сама молодится.

Ей это важно, как воздух необходимо, ее женская привлекательность, ее страшит старость.

- Марк, - наклоняюсь. Пальцем постукиваю по стеклу его очков. - Я тебе их сейчас в твою смазливую морду впечатаю. Если будешь молчать.

- Беспредел какой-то, - он отшвыривает мою руку. Сдергивает очки и на солнце смотрит в стекло. - Аня в центре, - он морщится. - Психоневрологическое отделение. Всё? Отвалишься от моей тачки? Мне ехать надо.

Калачиком сворачиваюсь на постели.

От слез уже глаза опухли.

Трогаю синий халат с желтыми стрекозами. В таких все здесь ходят. Я словно снова в пансионе, всё одинаковое.

А еще...

Меня кто-то грубо встряхивает за плечо, вырывая из мыслей.

Поворачиваюсь на полную санитарку в зеленой пижаме.

- Давай, вставай, - она снова трясет меня. - Пошли.

Я уже была у врача.

Видела туалеты. 

Столовую.

Скоро ужин, а меня тошнит.

Вечером сказали будут давать таблетки.

Но я ведь здорова.

Где же Кирилл. Если и он меня здесь бросит...

Вяло сползаю с кровати. Плетусь за санитаркой. Затылком чувствую взгляды соседок по палате, их здесь так много.

А еще лето.

Жара.

Дышать совсем нечем.

Выходим в коридор. Она манит меня мимо поста, дальше, мимо столовой, туалетов, ванной. Сворачивает в другой коридор. И толкает дверь какой-то комнаты.