Но нет. Один удар сердца и она разворачивается и уходит. Махнув рукой и выдав еле слышное: «Сука».

Я из дома вышла спустя три минуты. С сумкой и списком…

— Баба Зоя, встречайте! — приоткрытая дверь позволила распахнуть ее плечом и втиснуться внутрь с двумя объемными пакетами.

— Ой, милая, как же так! — кинулась ко мне соседка с первого этажа, прижав руки к груди в привычном жесте, — ты давай, ставь сюда, ставь! Я потом сама донесу! Сама!

— Да ладно, баб Зоя, — отмахнулась я от причитаний, насколько это было возможно, и, скинув одним движением кроссовки, решительно прошла на кухню и быстро выложила нехитрые покупки из одного из пакетов на стол.

Соседке я покупала продукты и еще что-нибудь «по мелочи» довольно давно. Намного раньше, чем ко мне перекочевала дверь — так что про шкурный интерес и благодарность говорить не приходилось. Сын старушки постоянно пропадал на работе, да и мужчина в магазине со списком это тот еще квест. Так что баба Зоя периодически обращалась за помощью, а мне это даже в радость было. Соседка хорошо помнила моего отца и частенько рассказывала о нем, попутно угощая пирожками, булочками, а то и комплексными обедами и ужинами собственного приготовления. И то, что происходило с моей матерью на ее глазах, женщину совсем не радовало.

Но разговоры не помогали, полиция — тоже, а других способов «достучаться» никто и не знал.

Вот и сейчас, когда во втором пакете, моем, выразительно звякнула стеклотара, соседка поморщилась и отвернулась.

— Мать отправила?

Ну, а кто же еще…но вслух ответила совсем другое.

— Угу.

— А я грешным делом подумала, что Валентина за ум взялась, решила «завязать». Давно такой тишины я уже не припомню…

Я только вздохнула, еле заметно качнув головой. А потом с горечью осознала ту самую простую вещь, которая так мешала мне определиться всю неделю с этой злосчастной поездкой. Надежда.

Я ведь тоже где-то в глубине души понадеялась, что покой в собственной квартире продлиться чуть дольше. Что мать, наконец, поняла, куда катится и что пропускает в жизни. Что решила хоть что-нибудь исправить…

— Настенька, ты…в общем, если хочешь — приходи ко мне, — решительно обозначила она мои возможности и разрешения, — судя по всему, всю ночь гудеть будут без продыху, весь подъезд опять на уши поставят. Нечего тебе там делать, не дай Бог что-то случится! А я тебе на диване постелю, переночуешь нормально. Пирожков напечем…

Улыбка получилась вымученной, но уж какая есть. Веселья в этом разговоре было до неприличия мало.

— Спасибо, баба Зоя, — легко провела я ладонью по старческому запястью, не в силах выразить ту самую благодарность словами, — но я сама. Уже есть планы…

— Ну, смотри, как знаешь…

Решение оформилось на этот раз быстро и без малейших заморочек. Стоило на секунду представить, как я сижу вечером в квартире бабы Зои и слушаю то, что твориться наверху, как накатило неприятие на грани отвращения. Стены картонные, слышимость более чем отличная, так что «погружение» будет полным. Захотелось сбежать на край света и отсидеться в тишине и покое…

И, остановившись на межлестничной площадке, я выудила из кармана телефон, с облегчением присев на подоконник.

Чтобы сказать собеседнику то, что он так жаждал услышать..

— Паш? Привет. Нет, ничего не случилось. Просто я согласна. Во сколько поедем? Ага…да. Да, поняла. Заметано.

Договорившись с другом, я тихо вернулась домой. Ловко выложила продукты в холодильник и быстро закрыла дверцу, понадеявшись, что мои хитрости заметят не сразу.

Потому что добавлять свои деньги на покупки я не стала. И мнения своего не изменила. Поэтому сервелат был заменен на более дешевую колбасу, красная икра — на имитированную, а поход занял в три раза больше времени, чем обычно из-за поиска скидок в ближайших супермаркетах. И это с учетом того, что красную рыбу я не взяла.

Но совесть меня не мучила ни капли. Лишь привычное недовольство от невозможности провести день дома. И злость на равнодушие той, которой я обязана появлением на свет, а также комплексами, неврозами и хроническим недосыпом. Да что уж теперь. Снова ворошить — только настроение себе портить.

Спустя час, собрав рюкзак и не попрощавшись, я вышла из квартиры.

— Привет, — радостно скалится рыжий парень, обходя машину и распахивая переднюю дверь с пассажирской стороны, — знаешь, а я уже подумал, что ты и в этот раз меня продинамишь. Сам себе не поверил, когда ты позвонила.

Он ловко сдергивает рюкзак с моего плеча, закидывая его на заднее сиденье, пока я с улыбкой устраиваюсь поудобнее и пристегиваюсь. От одного вида и голоса Пашки на душе становится спокойнее, а настроение начинает плавно ползти вверх, выбираясь из бездонной ямы.

— Считай это подарком на все праздники до конца года, — отшучиваюсь, пока друг садится на свое место. Заводит машину и закидывает в рот подушечку «Дирола» — старая привычка, оставшаяся еще со времен автошколы. Права он получил в начале первого курса — мама сделала парню щедрый подарок в честь успешного окончания школы и поступления на бюджетное место в институт. К правам прилагалась подержанная, но вполне надежная Тайота белого цвета, как оптимальный вариант для начинающего водителя.

Может, у кого-то и возникли бы претензии к марке и возрасту авто, но Пашка был счастлив. Любил тачку безмерно и баловал, как ребенка — мыл раз в две недели, полировал, чуть ли не вылизывал. А уж покопаться во внутренностях — так вообще самый лучший праздник. И не дай бог при нем покритиковать любимую «девочку»! Пашка умел быть и злым, и злопамятным…

— Можешь даже на Новый год ничего не дарить, — подмигнул друг, выруливая на перекресток за домом, — но только если выполнишь два условия!

— Каких? Учти, пить не буду ни за какие коврижки, — потянувшись вперед, я чуть покрутила регулятор канала радиоприемника, настраивая на «Европу+». Мне единственной это разрешалось делать без спроса.

— Да ну тебя, — дернул плечом рыжий, отмахиваясь, — уж мне могла бы и не напоминать про свой «сухой закон». Или ты мне настолько не доверяешь?

— Конечно, доверяю, — улыбнулась я, чуть толкнув его плечом, — просто пошутила. Так какие там условия?

— Ничего криминального, — хмыкнул парень, аккуратно перестраиваясь, — ты поможешь мне сейчас закупить продукты и организовать стол…

— Само собой, мог бы и не спрашивать, — пожала я плечами, на секунду закатив глаза. А моем мире такое даже не обсуждалось.

— И останешься с ночевкой, — закончил Пашка, не среагировав на мое фырканье.

А я…

Я рот открыла. И закрыла.

Это в мои планы не входило. Хотя, в свете того, что будет твориться сегодня дома…но на даче, в окружении незнакомых людей…хотя, какая разница, только дома они будут все еще и упитые в хлам…

— Обещать не буду, Паш, — дала я себе возможность отступить, — но я подумаю. Честно.

Друг кивнул.

И в этот момент мы заехали на парковку гипермаркета.

Это было незабываемо. Настолько, насколько может оказаться поход по магазинам с парнем твоего возраста, впервые самостоятельно собирающего гостей за городом.

Пашка складывал в корзину пиво в жестяных банках, а я — одноразовые стаканы. Он — ведерко шашлыка, а я салфетки и пластиковые столовые приборы. Он — чипсы, а я хлеб и овощи. Меня успели покатать к тележке, едва не опрокинув последнюю. Потом мы дрались на «шпагах» из упаковок ватных дисков. Затем случилась игра в прятки среди колонн и стеллажей. В итоге даже получили замечание от охранника, но настроение это не испортило совершенно.

И спустя всего полтора часа мы выдвинулись по направлению к даче.

Ехать было недалеко — минут двадцать на средней скорости. Я там уже бывала, целых два раза — но тогда меня приглашала мама Пашки, поэтому в никакое сравнение с молодежной гулянкой не шло. Но мне понравилось, даже очень — было там как-то душевно и по-домашнему, несмотря на обычный, в целом, для такого места набор построек. Красивый деревянный дом с мансардой, которая выполняла роль второго этажа. Широкое крыльцо с плетеным столиком и тремя такими же стульями. Просторная круглая беседка справа от дома, будочка туалета недалеко, баня…Не шикарно, но очень уютно. Участок располагался впритык к небольшому лесочку, поэтому вид довершали высокие ели, словно из сказки.