Эллин хмыкнула. Эта темноволосая женщина сразу показалась непростой. И дело было не только в неприлично дорогом обруче. Во взгляде, в повадках женщины сквозили какая-то загадка и властность.
— Ну а про себя-то ты можешь сказать? — с улыбкой сказала Эллин, — как тебя зовут?
Девушка робко улыбнулась в ответ.
— Надайя, — ответила она и прикоснулась ко второй девушке, которая все это время молча наблюдала за ними, — а это Лирена, она не понимает ваш язык. Мы здесь для того, чтобы ухаживать за вами и помочь вам… — она на короткий миг запнулась и опустила глаза, — помочь вам привыкнуть.
Ее слова ошарашили Эллин. Она ожидала чего угодно: пленения, оков, охрану, жестокое обращение, но уж точно не служанок. Но все-таки этот мерзавец продал ее Владыке, а, значит, ничего хорошего ждать не стоит. И надеяться на сказочный прием и легкую жизнь тем более. В принципе, на жизнь надеться не стоит. Все, кто попадают к Владыке, умирают. Все.
Но ведь всегда можно попытаться не быть как все.
Можно попытаться выжить.
Ее отец всегда говорил, что знание — это сила и ценное оружие. Так что для начала следовало вооружиться фактами. И вытянуть из девушки все, что только возможно.
— Почему вы должны ухаживать за мной? — дружелюбно спросила Эллин и поднялась с постели. В комнате стоял полумрак, и было непонятно, какое сейчас время суток: то ли рассвет, то ли закат.
Надайя склонила голову и произнесла:
— Говорят, вы новый соловей нашего владыки. То есть, станете соловьем.
От упоминания владыки у Эллин затряслись поджилки. Почти с младых лет она слышала о нем только самое страшное. Никто не пугал ее сильнее, чем эта личность. Отец часто говорил, что бояться чего-либо опасно — страхи могут сбываться. Она не верила в это и посмеивалась над этим убеждением, но теперь поняла, что папа был прав. Ее самый нелепый страх стал реальностью.
— Что… что это значит — соловей? — голос Эллин дрожал, и чтобы немного себя успокоить, она принялась медленно расхаживать по темной комнате.
Надайя взглянула на нее с недоумением, словно та произнесла какую-то глупость.
— Соловей поет, — ответила Надайя.
— Для вашего владыки?
— Соловей поет, — с той же интонацией повторила Надайя.
Эллин подошла к ней ближе и заглянула в глаза. Словно надеялась прочитать в них хоть что-то, дарующее надежду, дающее ответ.
— Ваш владыка любит музыку? — вкрадчивым голосом, почти не дыша, произнесла Эллин.
Надайя испуганно дернулась и прошептала что-то на незнакомом языке. Вторая девушка подбежала к ней на цыпочках и что-то произнесла в ответ. Несколько секунд они шепотом о чем-то спорили, а затем подошли к двери, скрытой в полумраке.
— Мы не можем, — пролепетала Надайя, — не должны говорить о… о нем. Прошу, не спрашивайте меня больше. Вы должны идти с нами.
Вид у нее был очень напуганный, словно она увидела ожившую тень. Это только усилило мрачные мысли Эллин.
«Если только один разговор о владыке вызывает у них ужас, — думала она, — то даже подумать страшно, что это за человек. Да и человек ли?»
Люди толковали, что Владыка западных земель — не человек. А полубог. По обычным меркам, жил он точно дольше, чем большинство людей. Эллин услышала о нем еще в раннем детстве от пожилой соседки, а та узнала о нем, когда сама была ребенком. Говорили, что он долго живет за счет чужих жизней. Жизней молодых девиц и их крови. Много что говорили о нем, и все истории были одна страшнее другой.
Эллин никогда не верила слухам. Но только это были не просто слухи. Слишком много жертв было, слишком много девиц пропало без вести в его владениях, слишком многие не вернулись домой.
И теперь она одна из них. Одна из множества, чьи имена утонули в пучине времени.
Только Эллин не собиралась становиться жертвой.
Надайя осторожно коснулась ее руки и кивком указала на дверь.
— Вам нужно идти с нами, — тихо, но настойчиво сказала она, — я должна отвести вас в вашу комнату. И познакомить с остальными.
Эллин обреченно вздохнула и пошла следом за девушками. Пройдя по сумрачному коридору несколько беззвучных шагов, она наконец вспомнила о своем сокровище.
— Где она? — громко сказала Эллин и остановилась, — где моя скрипка?
Надайя не остановилась и даже не взглянула на нее.
— В вашей комнате, — спокойно ответила она, — прошу, поспешим!
Эллин вздохнула с судорожным облегчением. Музыка всегда приносила ей радость, а после смерти отца еще и утешение. Скрипка была ей и другом, и советчиком, и источником вдохновения. И сейчас ей была она нужна как никогда прежде. Просто коснуться пальцами упругих струн… Обрести покой и тишину в мыслях.
Одна только мысль о музыке, податливом смычке и знакомых струнах успокоила Эллин и внесла в сумбурные мысли немного ясности.
Девушка глубоко вздохнула и огляделась по сторонам. Узкий коридор, по которому они следовали, был скрыт в полумраке, пол устилал жемчужно-серый ковер, а из дверных проемов колыхались прозрачные занавески.
Было тихо, темно и безлюдно. Пока они бесшумно ступали, никто не встретился им на пути. Словно это место вымерло, и его населяли призраки. Они шли долго. Эллин даже стало казаться, что она сама умерла от пойла, что дал Рикар, и попала в потусторонний мир. Иного объяснения этому странному месту и ощущению, что время здесь застыло, у нее не было.
Когда эта мысль уже перестала казаться дикой фантазией, впереди забрезжил тусклый желтый свет. Они вышли в круглое помещение, которое тускло освещали толстые свечи. Пол был устлан красным ковром. Кроме него и нескольких кресел, в помещении ничего не было.
Прямо на полу сидели три девушки и о чем-то тихо переговаривались. Одна из них, красивая блондинка, подняла голову и пристально посмотрела на Эллин. А затем что-то прошептала, и вся троица дружно рассмеялась, глядя на Эллин. И хотя она не расслышала, что же было сказано, и о ней ли вообще, но почему-то была уверена, что именно так. И смех этот был вовсе не добрый.
«По крайней мере, они не выглядят замученными», — ободрила себя Эллин и отвернулась.
Надайя покачала головой и жестом указала на овальную дверь, скрытую в полумраке.
— Нам сюда, — произнесла она и скрылась за дверью.
Эллин последовала за ней. Ей и не хотелось оставаться в одном помещении с этими девицами, которые беззастенчиво разглядывали ее, словно приценивались.
Девушка ожидала увидеть очередное полутемное помещение, и на мгновение ее ослепил тот свет, что заливал комнату. Здесь было много, очень много света. Пухлые свечи на полу, лампы на изогнутых подставках, золотистые фонарики у окон. Эллин показалось, что увидела даже пару светлячков — все искрилось от мягкого, теплого света.
— Наконец-то! — воскликнул чей-то звонкий голосок, и к Эллин подбежала светловолосая кудрявая девушка. Все ее хорошенькое лицо было усеяно веснушками, она была ниже Эллин на полголовы и больше была похожа на ребенка, чем на девушку.
Незнакомка схватила Эллин за руки и повернулась к Надайе.
— Надайя, ты можешь идти, остальным я займусь сама. Спасибо и доброй ночи!
Надайя тепло улыбнулась и покинула комнату.
— Ну, — веселым голосом произнесла девушка, — теперь можно и познакомиться. Меня зовут Мелисса, и я просто не могла дождаться твоего прихода, с тех пор как только услышала, что тебя привезут. Сейчас я тебе все покажу, идем, — она, не выпуская руку Эллин, потянула ее в глубь комнаты, — здесь мы иногда собираемся с другими девушками, а вот тут…Ой! Что-то я совсем разболталась. Прости. Давай сначала. Я Мелисса, а тебя как зовут?
Эллин непроизвольно улыбнулась.
— Эллин, — ответила она, мягко высвобождая свою руку, — очень приятно, конечно. Но что тебе известно обо мне? Что это за место? Кто ты и другие девушки, о которых ты говорила?
Мелисса посмотрела на руки Эллин и пожала плечами.
— Я разузнала от Кейла, это охранник казначея, что скоро привезут новую девушку. Да не просто девушку, а соловья. Рикар всем сказал, что привезет соловья. И привез! Я просто не могла дождаться!
