— Ты помнишь свою тётю Эбигейл?

В моей голове промелькнуло воспоминание: я вижу те же самые глаза, но сквозь воду. Я не могла дышать. Я брыкалась своими маленькими ножками, плескаясь в ванне, пока она удерживала меня под водой. Её голос звучал приглушённо, но я вспомнила. "Тебе не следовало появляться на свет. Мерзость".

Моя мать позади своей младшей сестры и ударила её вазой по голове. Когда Эбигейл рухнула на бок, мама вытащила меня, задыхающуюся, из ванны. Она запихнула несколько вещей в сумку, и мы побежали, это был первый из многих ночных побегов.

— О, ты действительно помнишь меня. Это прекрасно, — она улыбнулась, и у меня кровь застыла в жилах. — У меня есть для тебя ещё одно воспоминание, — сказала она, щёлкнув пальцами.

Я с завязанными глазами и борюсь, руки напряжены над головой, на мне наручники. Серебро обжигает. Мои крики, не что иное, как хриплое дыхание. Скользкая, липкая кровь стекает по моему телу, капает с пальцев ног. Щекочущий мех, он снова меняется. И вдруг меня поражает этот запах. Годы кошмаров, а я так и не узнала своего мучителя. А Эбигейл знала. Она прятала его. Сделала его безликим. Сделала его каждым мужчиной.

Рэнди. Едва став подростком, Рэнди связал меня и раскромсал на ленты. Его клыки рвали. Когти разрывали. Тошнотворные запахи забили мне нос. Жидкость омыла мой живот и ноги, порезы снова горели. Длинное зазубренное лезвие скользнуло по моей грудине, Рэнди начал резать. Ужасные воспоминания и давние вопли эхом отдавались в бесконечном цикле.

— С ней покончено, — крикнула Эбигейл, поднимаясь по лестнице. — На твоём месте я бы поторопилась. Она долго не протянет. Делай, что хочешь, потому что сегодня всё закончится.

Она перешагнула через меня и ушла, спускающиеся шаги снова застучали по лестнице.

Рэнди уставился на меня сверху вниз.

— Ну, что, принцесса, соскучилась по мне?

Лил стеклянный дождь. Действие электрошока закончилось, как только моя тётя ушла, но ущерб был нанесён. Осколки стекла сыпались, скрежеща в моей голове. В этой какофонии было трудно что-либо расслышать. Рэнди навис надо мной, его губы двигались, но я не понимала, что он говорит. Вокруг собрались высокие мужчины и одна женщина. Меня нашли. Всё начнётся сначала. Моя боль будет использована для усиления заклинаний моей тёти. Я не могла бороться, не могла пошевелиться. Парализованная. У меня в голове непрерывно шёл дождь из стекла, а мои мучители пускали слюни в предвкушении.

Рэнди поднял моё обмякшее тело. Моя кожа покрылась мурашками от его прикосновения. Он перебросил меня через плечо. Мой взгляд был таким же отрешённым, как и всё остальное во мне, поэтому, когда Рэнди поднялся на ноги, у меня не было выбора, кроме как уставиться на потёртый задний карман, замаячивший передо мной. Мой разум избегал мыслей о том, что со мной собирались сделать. Мне хотелось в последний раз увидеть книжный магазин и бар, попрощаться со своей "Убиенной Овечкой". Но вместо этого моя голова и руки отскакивали от спины Рэнди в такт его шагам. Мой конец был позорным.

Ветер, несущий запах морской воды и эвкалипта, ударил мне в нос, когда он проходил мимо моих уничтоженных оберегов. Мой мозг медленно умирал, заключенный в невосприимчивую клетку. Стекло продолжало сыпаться в моём сознании, а мир опасно качнулся и накренился. Секунду спустя я врезалась в рифлёную сталь. Дыхание покинуло моё тело. Полная луна тяжело висела в небе, стоя на страже.

Что-то с грохотом ожило, и другой мужчина устроился рядом со мной. Вид изменился, когда воздух просочился в мои лёгкие. Луна оставалась моим постоянным спутником, в то время как мимо проносились ветви деревьев, уличные фонари то появлялись, то исчезали из поля зрения. Кузов пикапа. Меня швырнули в кузов пикапа. Мне было интересно, следят ли всё ещё за мной вампиры Клайва. После прошлой ночи это было сомнительно. Как книжный бармен мог пробудить столько убийственных импульсов?

Хотя Клайв заботился обо мне. Он так и сказал, и я услышала правду в его словах. Смерть, может быть, и преследует меня на стеклянных ногах, но обо мне заботились. Я нашла дом и друзей. Это оказалось больше, чем я ожидала. Я надеялась, что чтобы ни произошло дальше, — пожалуйста, только не Ад — я смогу сохранить это воспоминание в своей душе.

Пикап лихо свернул, и я покатилась, врезавшись в покрышку. Я потеряла луну. Грязный, усыпанный листьями кузов пикапа был гораздо менее поэтичным концом.

Воспоминания вспыхнули, как домашнее видео, отражённое в падающем разбитом стекле. Проблески украденных воспоминаний. Их украли не из-за моей матери. Это было случайно. Всему виной моя тётя, которая стёрла себя, не заботясь о том, что я также потеряла свою мать. Она была там, на похоронах моей матери, бушевала из-за того, что на камне было написано имя Куинн. Что она сказала? Она стояла на могиле, ярость обжигала землю у её ног. “... избавился от этой собаки… написать его имя на её камне? Нет! Кори и Куинн... Мерзость!” Её глаза были прикованы ко мне, когда она кипела, дым поднимался от только что уложенного дёрна. Молния сверкнула и обрушилась с неба, расколов надгробие моей матери между Кори и Куинн.

Пикап совершил ещё один резкий поворот. Луна вернулась. Ритмичный стук шин по дороге и перекладины над головой подсказали мне, что мы пересекаем мост Золотые Ворота.

Я пожалела, что у меня не было времени изучить магию. Мне бы хотелось изучить свою наследственную сторону Кори. Не ту психопатическую ветвь семьи, которая произвела на свет мою тётю, а совершенно нормальную ведьмовскую сторону. Я пожалела, что у меня больше не было кулона матери не только потому, что это было единственное, что у меня осталось от неё, но и потому, что он нёс более сильные заклинания. Мама точно знала, от кого она меня защищала. Магия Коко была другой, магия дракона, у которой не было цели.

Подожди. Коко была связана с ожерельем на моей шее. Может быть… Коко! Коко! Я повторяла её имя снова и снова. Однажды она сказала, что слышала, как я кричала в её голове. Может быть, она услышит меня сейчас.

Миновав мост, машина свернула с автострады и направилась вверх по холмам. Поток мыслей в моей голове перешёл в морось. Слова начали доходить до меня.

— ... оставил здесь… эта сумасшедшая сука... вездеходы... помни, я первый с ней... — мужчина, сидевший в кузове со мной, разговаривал через окно кабины с двумя другими.

Мы свернули с мощёной дороги и поехали по гравийной. Моя голова ударилась о металл кузова пикапа. Я потеряла луну из виду за кронами деревьев. У меня зачесался нос, и моя рука была на полпути к лицу, прежде чем я поняла, что она снова реагирует на импульсы в моём мозгу. Подёргивая пальцами рук и ног, я молилась, чтобы это означало, что бы тетушка со мной ни сделала, это не убьёт меня.

Пикап поднялся на крутой холм, и я, заскользив, ударилась ногами о задний борт. Двигатель заглох, обе двери открылись. Мгновение спустя Рэнди перегнулся через борт и усмехнулся.

— Наслаждаешься поездкой? — посмеиваясь над собственной шуткой, он поднял меня и снова перекинул через плечо. — Они здесь, под брезентом.

Притворяясь всё ещё расслабленной и неподвижной, я украдкой бросала взгляды на тех, кто был с нами. Мужчина и женщина. От мужчины пахло волком, который гнал меня со скалы в океан, женщину я помнила по ночному клубу "Склеп". Она была членом стаи Бодега-Бей. Я знала это. Она проявила большую заинтересованность, когда прозвучало имя Рэнди.

Рэнди вскарабкался на холм, а затем бросил меня на землю.

— Чёрт, это даже не будет весело.

— Она больше подходит для Джо, — сказала женщина. — Тебе нравится накачивать наркотиками своих спутниц, верно, Джо?

— Пошла ты.

Ботинок столкнул меня вниз по короткому склону. Я держала своё тело свободно, пока катилась, но потом врезалась в основание дерева. Я ударилась спиной о ствол. Опустив голову на поросший мхом участок, я наблюдала за мужчинами.