Вытирая лицо, я задумалась, что это значит. Я не помню случая, чтобы моя мать не волновалась. Она вздрагивала от неожиданных звуков и не спала ночами. Папы к тому времени уже не было. У меня остались лишь смутные воспоминания о том, как они смеялись вместе, когда он танцевал с ней на кухне. После того, как его не стало, мама прожила свою жизнь, оглядываясь, таща нас в машину посреди ночи.

Вопрос был не в том, чтобы избежать арендной платы. У нас были деньги. Немного, но достаточно, чтобы иметь еду на столе. Она целыми днями выглядывала из окон, проверяла меня, читала старые книги и плакала над фотографиями, когда думала, что я сплю.

Мы часто переезжали, никогда не задерживаясь на одном месте больше чем на несколько месяцев, чаще всего на несколько недель. Разные квартиры в разных домах, но все одинаковые. Выглядя более взволнованной, чем обычно, она работала над кулоном до поздней ночи. "Кое-что очень особенное для тебя", — сказала она. Я заснула на диване, наблюдая, как она сгорбилась над шатким столом, бормоча что-то себе под нос, а перед ней лежали открытая книга и принадлежности для изготовления украшений.

Она разбудила меня посреди ночи, повесила кулон мне на шею и сказала, что нам нужно уходить. Он был прекрасен, но мне было всё равно. Я устала и не хотела больше двигаться. Мы пробыли на новом месте всего пару дней, и через дорогу был парк. Она утихомирила меня, сказала, что мы не в безопасности, и загрузила машину, как делала это бесчисленное количество раз до этого. Мы ехали сквозь ночь, направляясь к ещё одной неприметной квартире.

Взяв кулон с туалетного столика, я изучила камни, рисунок. Его нужно было почистить после моего погружения в океан, а цепь — починить. Однако я не могла избавиться от ощущения, что без него на шее я была открыта тому, от кого или от чего мы скрывались все эти годы. 

Мне нужен был ювелир, чтобы починить кулон, но я понятия не имела, где найти того, кому можно доверять. И я позвонила Оуэну, вот счастливчик. Несколько гудков, а потом звонок переключился на голосовую почту. Я перезвонила. Так легко не отделаешься.

— Что? — голос Оуэна был одновременно невнятным ото сна и чертовски раздражённым.

Это было впечатляюще.

— Доброе утро, Солнышко!

— Я уже вешаю трубку.

— Прости, прости. Не вешай трубку. Мне нужна твоя помощь.

Я услышала звуки движения, а затем ещё один более глубокий голос, ворчащий. Чёрт. Свидание Оуэна затянулось на ночь, и я только что разбудила их обоих.

— Тысяча извинений.

— Чего ты хочешь, Сэм? — теперь уже его голос прозвучал немного бодрее, и это было хорошо.

— Ладно, две вещи: мне нужно, чтобы ты сегодня поработал допоздна, потому что Дейв и...

— Ты серьёзно будишь меня в... 4:58 утра, чтобы обсудить моё рабочее расписание? Вешаю трубку.

Меньше сонливости, больше злости.

— Подожди! Пожалуйста, Оуэн. Это не главная причина моего звонка. Я просто втягивала тебя в разговор. Я уже несколько часов не сплю, ожидая подходящего часа, чтобы позвонить, и это время для меня оказалось самым подходящим. Прошлой ночью я чуть не умерла. Вообще-то дважды. Дейв считает, что в нападениях замешан демон, поэтому сегодня вечером мы встречаемся с суккубом, чтобы попытаться получить информацию. Вот почему мне нужно, чтобы ты задержался. Но главная причина, по которой я звоню, это спросить, не знаешь ли ты хорошего, надёжного ювелира, который может работать с очень важным ювелирным изделием.

Воцарилась тишина.

— Ты ещё там?

— Повтори ещё раз. Демон пытался убить тебя. Дважды. Что, чёрт возьми, ты сделала?

— Почему все меня об этом спрашивают?

Ну, правда, все вели себя так, будто у меня вошло в привычку вызывать демонов и колоть их вилками.

— Милая, ты в порядке?

Ах, мой Оуэн.

— Напугана, но в порядке. Так, ты сможешь задержаться допоздна?

— У меня свидание, но... — тихий разговор. — Да, конечно.

— Есть рекомендации по ювелирному магазину?

— Пошли её в магазин моей семьи. Моя сестра посмотрит, что к чему, — произнёс более глубокий, ворчливый голос, и Оуэн пробормотал своё согласие.

— Сходи в "Сокровища Дрейка" на бульваре Пристани на Побережье. Это недалеко от Восточной гавани. Маленькое местечко в здании в стиле арт-деко.

— Отлично. Спасибо. А теперь иди спать.

После нескольких часов в баре, пока я сидела и гадала, действительно ли мои мысли были моими собственными, и навязчиво проверяла свою защиту, было хорошо иметь план. Сегодня я починю кулон, а вечером допрошу демона.

— Мы уже проснулись.

— И значит стоит подумать обо всех тех прекрасных вещах, которые вы можете сделать сейчас, раз уж оба проснулись.

Я услышала глубокие смешки, а потом телефон отключился.

Ещё несколько часов напряженной ходьбы туда-сюда в ожидании открытия магазинов. В девять я отважилась выйти в город, измученная и нервная. Я постоянно теребила рукой передний карман джинсов. Ощущение успокаивающего комка в нём помогало мне расслабиться на несколько минут, прежде чем я была вынуждена проверять ритуал. Я понятия не имела, были ли верны мои догадки, что кулон заколдован для моей защиты, но поскольку мама сказала мне никогда не снимать его, и я подверглась нападению Кракеном, когда его на мне не было, мне показалось хорошей идеей вернуть его на место, где он и должен был быть.

Сан-Франциско теперь был моим домом, но на открытом воздухе, особенно этим утром, мне было не по себе. Оуэну нравилось дразнить меня тем, что я прячусь в своей хоббитчьей норе, но по сравнению с безопасностью и предсказуемостью "Убиенной Овечки" — до недавнего времени, — мир мог быть ошеломляющим.

Благоухающий жасмином восход солнца в районе Пристани заставил меня стремиться к спокойствию и нормальности. Здесь. Как и сказал Оуэн. Ювелирный магазин занимал угол прекрасно сохранившегося здания в стиле арт-деко. Табличка над дверью магазина гласила, что ювелиры работают с 1906 года.

Я вошла, и зазвенел медный колокольчик. В магазине было темно и тихо. На ковре, потёртом бархате выцветшего кобальтово-синего цвета, виднелась схема движения от двери к средней витрине, а затем вдоль ряда к каждой из других витрин. Стены были оклеены серебристо-серыми обоями в стиле деко с цветочным узором. Витрины из тёмного дерева были застеклены. Большая хрустальная люстра свисала с центрального медальона на потолке, освещая витрины, сверкая бликами на стекле, но оставляя рабочую зону за прилавками тусклой.

Сунув руку в карман, я подошла к центральной витрине. Она была заполнена старинными обручальными кольцами. Горько-сладкая тянущая за душу сила заставила меня присесть и лучше рассмотреть. Они были невероятно замысловаты, эти сияющие напоминания о том, что любовь и верность для некоторых были вечной реальностью.

— Выходите замуж?

Я подпрыгнула на месте, но потом тёплая рука подхватила мою руку, удерживая от падения назад. Я вскочила и отдёрнула руку. Прикосновение не испугало меня, но мне всё равно не понравилось.

— Что?

На меня смотрела женщина, едва ли на волосок выше меня, с коричневой кожей, длинными вьющимися чёрными волосами и яркими карими глазами. Поношенная красная фланелевая рубашка натянулась на её широких плечах. Она излучала сверхъестественное спокойствие, и я готова была поспорить на каждый пенни на моём немощном банковском счёте, что она не человек.

— Ищете обручальные кольца?

Выражение её лица оставалось нейтральным, но я видела, как её грудь расширилась. Она вдыхала мой запах, без сомнения, пытаясь определить, кто я.

— Нет, нет. Я просто... нет.

— Много отрицания в нескольких коротких словах, — уголок её рта приподнялся. — Я вас не виню. Не для меня тоже. Итак, если не кольца, то чем я могу вам помочь?

Я сунула руку в карман, но запнулась. Должна ли я отдать свой кулон некому незнакомому сверхъестественному для починки, даже если его рекомендовал Оуэн? Кто-то пытался убить меня, а от этой женщины исходил странный запах рептилии.