И меня бы это вполне устраивало. Я довольствовалась спокойной жизнью, книгами и выпивкой, периодически мечтая о вампире, но теперь всё изменилось. Безопасная, предсказуемая жизнь, которую я думала вести, была перевёрнута с ног на голову. Я была в ужасе и всё же не испытывала особой печали, наблюдая, как исчезает та старая жизнь.

— Прости, Сэм. Мне нужно уладить кое-какие дела. Если ты услышишь, что я уничтожил весь ноктюрн, это, вероятно, будет неправдой.

Клайв переключил передачу, направив машину на крутой холм. Он проверил движение в обоих направлениях, прежде чем проехал перекрёсток и поднялся на следующий холм.

— Всё в порядке.

В любом случае потребуется несколько часов, чтобы моё дыхание пришло в норму.

— Вообще-то нет. Я приношу извинения за то, что остановился, — он протянул руку и на мгновение стиснул мою ладонь. — Некоторых из моего вида нужно избить до полусмерти.

— Что происходит?

— Слишком многие считают, что имеют право диктовать, как мне жить. Я Магистр, а не... Извини. Я уже давно хотел поцеловать тебя. Я хотел, чтобы всё было идеально.

— Так и было.

Усмехнувшись, он покачал головой.

— До проклятий и телефонных звонков? — его взгляд метнулся ко мне, а затем на дорогу. — Так оно и было, не так ли?

— Клайв, ты сказал, что у тебя есть кто-то, кто может отследить заклинание для волков. Почему мы не используем этого человека, чтобы проследить видение до источника?

— Он пытался. Я говорил о Дейве, — сказал он, поворачивая к стоянке на Лендс-Энде.

— Мой Дейв? Он может отслеживать заклинания?

— Дейв может многое. Я отправлю его. Если с землями стаи те же проблемы, что и с тобой, они могут быть связаны.

Он остановился на верхней ступеньке лестницы, ведущей к "Убиенной Овечке".

— Я думала об этом. А вдруг всё это связано? Что, если женщин, которых мы нашли в заливе, пытали, чтобы накормить демона, работающего с колдуном, который постоянно заманивает меня в ловушку видений?

Но вот чего я не понимала, так это зачем? Я никто, просто книжный бармен. Зачем кому-то прилагать столько усилий, чтобы убить меня?

— Мы что-нибудь придумаем. Помни, не выходи посреди ночи. Крепко запри свои обереги. Не выходи в залив, какой бы ни была приманка. Позвони мне, если кто-нибудь или что-нибудь попытается причинить тебе боль.

— Как? Ты только что раздавил свой телефон.

Он задумался на мгновение, рассматривая раздавленный металл.

— Сегодня вечером заменю.

Наклонившись, он крепко поцеловал меня, а потом открыл дверь.

— Выходи. Мне нужно дисциплинировать вампиров.

На следующее утро Макс — ведьмак с кроссвордами — сидел за столиком в баре и работал над новой головоломкой. Похоже, он проштудировала весь философский отдел книжного магазина в поисках ответов. Разве это не считается обманом? Гор, который, как мне сказали, был Гором, египетским богом неба, сидел возле книжного магазина и пил чёрно-коричневый напиток. Не спрашивайте. Я понятия не имею, был ли он настоящим Гором, как и не в курсе, что он делал в Сан-Франциско. Он немного напугал меня, поэтому я старалась общаться с ним как можно меньше.

Когда вошёл Оуэн, я выудила из него информацию, считая себя вполне вежливой, коль уж позволила ему убрать рюкзак, прежде чем набросилась на него.

— Что ты знаешь о чёрных ведьмах? — спросила я.

— Хм?

Он налил себе содовой, глядя на меня как на сумасшедшую. Возможно, он был прав.

— Вчера вечером я разговаривала с Альфой стаи Бодега-Бей. Он сказал, что они натолкнулись на заклинание на своей территории. Один из их детёнышей чуть не умер. Они думают, что это дело рук чёрной ведьмы. Клайв посылает Дейва проверить и, может быть, отследить заклинание, — я бросила вишенку в его стакан. — Я подумала, может быть, всё это было связано. Вдруг тот, кто околдовал земли стаи, также издевается надо мной.

— Серьёзно? Я о чёрной ведьме, накладывающей проклятия на землю стаи? И Дейв отслеживает заклинания? Что ж, всё это очень интересно.

Нахмурив брови, Оуэн уставился в окно, погрузившись в мысли.

— Они так говорят. Альфа противник всех ведьм, так что, возможно, это не они, но угроза казалась достаточно реальной.

— Мы, — сказал он.

— Мы, что?

— Ведьмы это не они, это мы. Ты — часть нас.

Оуэн стряхнул с себя беспокойство и поднял бокал в салюте.

— Мы ещё не знаем этого наверняка.

Может быть, мама и была ведьмой. Хотя, наверное, так оно и было. Но это не означало, что я ею являюсь.

— Поверь мне, мы знаем. Я чувствую, как растёт твоя магия. Это похоже на низкий гул в воздухе.

Он допил свой напиток, а затем начал крутить бутылки, так что все их этикетки были обращены вперёд.

Мне не хотелось думать о том, испускаю ли я магическое гудение, поэтому я сменила тему.

— Ты знаешь какую-нибудь чёрную ведьму? Кого-нибудь из тех, кого ты знаешь и кому доверяешь? У меня есть несколько вопросов.

Оуэн уставился на меня, отвращение отразилось на его лице.

— Нет. Я не общаюсь с чёрными ведьмами. И, прежде чем ты спросишь, я также не общаюсь с колдунами.

Я подняла руки.

— Прости. Слишком невежественная, чтобы понять, что это оскорбительно.

Он отмахнулся от моих извинений, но я могла сказать, что он всё ещё был раздражён.

— Оуэн, прости меня. Я пытаюсь понять, кто хочет моей смерти, кто бросает этих бедных женщин на мой порог. Неужели они связаны? Кажется невозможным, что между ними нет связи, и всё же, что за связь?

— Ты.

Сделав вид, что не расслышала, я продолжила:

— Я ни в коем случае не собиралась порочить твой образ, — когда он неохотно кивнул, принимая мои извинения, я продолжила: — Ты сказал “колдун", как будто это отличается от ведьмы. Я думала, что эти термины синонимы.

Оуэн огляделся.

— Тебе лучше надеяться, что никто не слышал, как ты это сказала.

Когда никто не бросился в бар, чтобы ударить меня, Оуэн объяснил:

— Я ведьмак. Все ведьмы, которые приходят сюда, используют белую магию, магию земли. Мы не причиняем вреда нашими заклинаниями.

— Чёрные ведьмы используют кровь и смерть в своей магии. Жертвоприношения животных, даже людей, используются для увеличения силы их заклинаний. Это дорого обходится для их душ. Каждый раз, когда они занимаются чёрной магией, они оскверняют свои души. Вот почему это называется чёрной магией; душа практикующего несёт на себе отпечаток его работы.

— Ты можешь видеть души людей?

— Их ауры, да. Аура — это проявление души. Когда ты совершаешь зло, твоя душа становится более закопчённой или чёрной. Мы видим зло, окружающее чёрных ведьм. Мы держимся от них подальше, а они от нас.

Оуэн переключился на наполнение чашек с закусками и оглядел комнату, чувствуя себя неловко от этой темы.

Я ещё больше понизила голос.

— Ты видишь мою ауру?

Оуэн улыбнулся, впервые с тех пор, как я затронула эту тему.

— Оборотней почти невозможно прочитать. Мы думаем, что двойственность вашей природы затрудняет восприятие ауры. Твою, однако, трудно не заметить. Это яркое, блестящее золото, — он снова улыбнулся мне. — Именно поэтому сюда приходит так много ведьм. Один взгляд, и они знают, что тебе можно доверять.

— Это просто колдовство или все могут видеть ауры?

Это был бы классный трюк и чертовски полезный.

— Ведьмы, некоторые фейри, но не вампиры или оборотни. В любом случае, ты не дала мне закончить. Чёрные ведьмы используют кровь и жертвоприношения в своём ремесле. Колдуны используют демонов.

Оуэн, должно быть, заметил моё замешательство и продолжил объяснять:

— Колдуны продают свои души за силу и знания. Чёрная ведьма может зарезать корову, чтобы усилить заклинание. Колдун берёт фермера в заложники и вызывает демона, чтобы сорвать с него кожу, по одной полоске за раз. Он использует боль, ужас и кровь, чтобы накормить демона, который затем помогает колдуну творить магию.