— Ах, да не бойся меня, — снова проговорил демон, — я не причиню тебе вреда.

— Тогда скажи мне, кто ты, — потребовал я.

— Я твой Хранитель.

Я опешил. Нет, я догадывался, что у каждого человека есть свой Хранитель, но чтоб такое… Нет, с одной стороны, он выглядел более, чем внушительно, и даже немного нравился мне (да, вот такие у меня странные пристрастия, неудивительно, что к оркам и таисианам у меня похожая симпатия), но удивлял тот факт, что такие вообще служили… ну в общем, вы поняли.

— Какой то ты… Ну… в общем, я думал, что Хранители выглядят иначе, — недоверчиво пробормотал я.

— У каждого свой Хранитель. Хранители очень редко встречаются со своими подопечными при жизни напрямую, но когда это необходимо, то появляемся мы в том облике, в котором подсознательно хочет видеть нас подопечный. Так что претензии, почему я не ангел с белоснежными крыльями и нимбом на голове, предъявляй исключительно к себе, — с улыбкой ответил Хранитель.

Боль из глазницы почти ушла, но пришла другая, не менее важная мысль…

— Но почему у меня возникла эта боль? Значит ли это, что я в своей прошлой жизни правда был орком Дменном? А ты…

— Да, я был тем самым, кто виновен в твоей смерти, — Хранитель со стыдом опустил голову, — я поддался зависти к твоим талантам и подстроил твою гибель. Даже не вызвав тебя на бой лично, а чужими руками. Потом я страшно сожалел об этом, причем не только потому, что последние две недели моей жизни были страшной пыткой, а уж своей смерти я бы не пожелал никому и никогда. Тем не менее, всё это сняло с моей души часть вины, и мне было дозволено стать Хранителем.

— Скажи мне, случайно ли вышло, что ты стал моим Хранителем, или же ты сам вызвался?

— Я сам вызвался. И огромное везение, что именно мне выпало им стать. Знал бы ты, сколько желающих было оберегать тебя. Ведь твоя жизнь и твоя миссия имеют просто огромное значение для твоего мира.

— Это для тебя унижение? — осторожно задал я вполне закономерный вопрос.

— Конечно, нет, — мелодично рассмеялся Хранитель, — ты просто не имеешь понятия о том, как устроено все по ту сторону. Вернее, ты знал, но забыл. Не по своей вине: так было надо. Там нет отрицательных эмоций или взглядов на другие поступки. Это все исключительно продукт по эту сторону жизни.

— А…

— Прости, что перебиваю тебя, Демьян, но мы сперва должны закончить одно дело. А потом можешь задавать мне абсолютно любые вопросы. Я отвечу на все. Центр дал добро.

— Что за…

— Потом, все потом.

Он бережно, но цепко взял меня за руку и повел к месту, где появился портал. Взмахнув рукой, он снова открыл его и шагнул, вовлекая меня за собой.

Само путешествие я очень плохо запомнил. Оно было очень быстрым — мне думается, что Хранитель намеренно сделал его таким коротким, иначе мой разум не вынес бы этого радужного мельтешения энергий, сопровождаемого хором голосом и тысячей взглядов. Но вот мы ступили на твёрдую землю. И хотя я никогда не был в этой стране, было понятно: я в своём мире. Я наконец-то дома. Странное дело — но мне казалось, что вокруг нас со странной силой бушует непогода, а я не ощущаю ничего.

— Я кожей чувствую, как мне рад мой мир, — сказал я тихо, — это оттого, что ты рядом, или мне просто кажется?

— Нет, тебе не кажется, — ответил Хранитель, — этот мир рад твоему возвращению.

— А почему мы…

— Это маскировка. Чтобы лишние нас не видели. Мы в глазу урагана, в его эпицентре, так что не переживай — мы в безопасности.

— Скажи мне хотя бы, как тебя зовут. Не может быть, чтобы у тебя не было имени.

— Меня зовут Флексорт, — с улыбкой сказал демон. Что-то он подозрительно часто улыбается. Надеюсь, когда он оберегал меня в течение моей жизни, то улыбался всё же чаще, чем бил себя рукой по лицу.

— Где мы? — задал я новый вопрос, уже предвкушая встречу с семьей.

— Мы в Мексике. Старинный город Чичен-ица. Пирамида Кукулькана. Именно сюда ты должен был привести пятеро потомков Одарённых.

— Мексике? Но почему сюда? Зачем так далеко?

— Потому что именно здесь вас должны были ждать. И уже ждут, — сказал мой хранитель, увлекая меня по лестнице.

— Но что мы должны были сделать, — спросил я, послушно поднимаясь за Флексортом наверх.

— Предотвратить конец света, — ответил Хранитель, — 21–23 декабря 2012 года. Именно в это время шестеро должны были прийти сюда и отдать свои дары. Если этого не произойдёт — Землю постигнет страшная катастрофа.

— Но ведь из этих шестерых в живых остался лишь я! Что я смогу сделать сам? — тяжело дыша, спросил я, с завистью наблюдая, как ступни Флексорта без труда чеканят ступеньку за ступенькой.

— У тебя есть всё, что нужно, — Хранитель обернулся и, проследив направление моего взгляда, снисходительно улыбнулся и позволил мне перевести дыхание, — они отдали тебе свои вещи, зарядив их частичкой своей силы. Пусть всего частичкой — это не имеет значения. Сила либо есть, либо ее нет. Платок Ростислава. Лента Хи. Бусина Олега. Крестик Мирталики. Чётки Синэ Сато. И ты. Всё, что надо, есть. Осталось лишь провести ритуал.

Мы поднялись на вершину пирамиды и вошли в храм внутри неё. На меня, как мне показалось, строго зыркнул стоящий там жертвенный ягуар, высеченный из красного камня, затем с уважением взглянул на Флексорта и снова замер. Хранитель же подвел меня к стоящему там Чак-Моолю (Каменному изваянию головы) и провел над ним рукой. Каменная поверхность сверху разъехалась в две стороны, и из-под неё вышел другой диск. На нём было шесть небольших углублений, и в каждом из них был схематичный рисунок. Ладонь, ухо, глаз, нос, губы по пяти углублениям вокруг и углубление с изображением мозга в центре. Нетрудно догадаться, что это значит.

— Так если нас уже ждут, — сказал я, ложа в нужные лунки платок и ленту, — значит ли это, что сегодня…

— К сожалению, да. Сегодня двадцать третье декабря 2012 года. В своём мире ты отсутствовал почти полтора года.

Я отвернулся, сдерживая слёзы. Как жестоко. Моя семья, мои близкие… как же они страдали. Целых полтора года…

— Не переживай, Демьян, — успокаивающе сказал мне Флексорт, кладя руку на плечо, — ты совсем скоро их увидишь.

Вытерев рукавом слёзы, я положил в лунку с глазом крестик Мирталики. Готово. Остался только я.

— Я ведь потеряю свой талант верно? — спросил я, обернувшись. Хранитель кивнул.

— Жаль, — вздохнул я, — но если это моя судьба, то я хочу её исполнить. Тем более, мне кажется, Хранительница отчасти была права: не дано простому смертному реализовать такой дар во всей полноте. А…

— Нет, прочие таланты останутся с тобой, — предугадал мой вопрос синекожий демон, — Ты их честно заработал, и никто их у тебя не отнимет.

Отвернувшись, я посмотрел на диск. Выемки мягко светились. Оставалась лишь моя. Я аккуратно положил ладонь на неё и…

Что происходило дальше, объяснить очень трудно. Как будто что-то вошло в меня и очень осторожно и бережно из моей руки поползло внутри тела выше. Дойдя до моей головы, оно остановилось. Я почувствовал лёгкую щекотку в своей голове, но длилась она не более мгновения. После это нечто вновь поползло вниз, и через руку ушло в Чак-Мооль.

— Готово, — сказал Флексорт, подходя ко мне и аккуратно подхватывая, как будто угадав, что я от этого потеряю почти все силы. Он аккуратно посадил меня возле ягуара…

А над Чак-Моолем в это время появилось шесть огоньков.

— Серый, касание, металл, — начал пояснять Хранитель, — синий, слух, вода. Зелёный, обоняние, дерево. Голубой, зрение, воздух. Красный, речь, огонь. И фиолетовый, интуиция, космос.

Огоньки, приподнявшись над Чак-Моолем, начали крутиться. Они крутились всё быстрее и быстрее, пока не образовали единый сияющий круг света. А потом этот круг внезапно остановился. Вот только вместо шести огоньков там был один. Радужный. Вспыхнув, он полетел вверх и прошёл сквозь потолок. Последними остатками своего таланта я увидел, что над пирамидой висит космический корабль в виде летающей тарелки, к которой и летел огонек. Один из люков приоткрылся, и огонек юркнул туда. Поймав огонек, тарелка полетела прочь.