Тайбери заметно побледнел, но упрямо дёрнул головой.

— Глупости, — резко сказал он. — Девчонка могла расплакаться, убежать, устроить шумную истерику, в конце концов, но топиться явно не в её характере. Шарф на воде не доказательство.

— Канал сейчас прочёсывают, — процедил Баррас. — Её тело найдут рано или поздно, если его не унесло течением.

— Не найдут. Потому что его там нет. — Тайбери зевнул. — Да и тебе-то что переживать, Баррас? Даже если она жива, она больше не студентка, и твой сын наконец может выдохнуть. Представь, если бы девчонка, да ещё и новичок в Академии, обставила Юлиуса по всем дисциплинам! Кто бы стал наследником рода в глазах мэтров?

Глаза Барраса сверкнули. Неужели Тайбери попал в точку? Ректор тоже говорил, что сын лорда Барраса не блещет талантами… Проклятье, у меня же был реальный шанс обставить Юлиуса и стать звездой Академии!

— Ты ещё и издеваешься? — процедил дядя. — Смотри, мальчик, ты ходишь по тонкому льду. Как один из попечителей Академии, я могу устроить тебе крупные неприятности.

Брови Тайбери взлетели.

— Будешь мстить мне, пока твоя пропавшая племянница, мокрая насквозь, дрожит где-то там от голода и холода? Ну-ну.

— Жива она или мертва, я её отыщу, — жёстко бросил дядя. — Если понадобится, ректор Академии мне поможет.

— О-о, — протянул Тайбери. — Неужели мэтр Рионери отправит тебе на подмогу боевой отряд студенток-спасательниц? Надеюсь, они не забудут про кружевные чулки.

«У тебя теперь есть шейра, ты, неугомонный сердцеед! — чуть не вырвалось у меня. — Какие ещё чулки?»

Впрочем, меня куда больше волновала моя якобы смерть. Проклятье!

Дядя фыркнул.

— Ты пытаешься шутить, но я вижу тебя насквозь. Это ты виноват в том, что с ней произошло, мальчик, и ты это знаешь. Ты сам ощущаешь, что виноват.

Я бросила взгляд на Тайбери. Я-то знала, что я жива и здорова, но он!..

Тайбери молчал. Долго.

Что он чувствовал в этот момент? Я не знала.

— Мне не всё равно, — наконец произнёс Тайбери. — Но слишком уж быстро ты пытаешься её похоронить, Баррас. Не потому ли, что девчонка могла стать соперницей и побороться с тобой за власть в клане? И поэтому ты бросился за ней, едва узнал, что она в Академии. Лишь бы выдать её замуж и заткнуть ей рот.

— Как ты смеешь!

— Да все смеют, — пожал плечами Тайбери. — Об этом начнут говорить, едва ты попробуешь объявить её мёртвой и лишить всех прав на наследство.

Я прикусила язык. Ох. Вот об этом я точно не успела подумать! Если меня признают мёртвой и лишат наследства, я уже не могу «воскреснуть» и получить всё обратно. Сбежала, зная, что тебя ищут, что считают погибшей? Всё, дорогая, твоя безответственность лишила тебя и имени, и наследства, и состояния.

— Говорить будут не обо мне, а об истинном виновнике! — рявкнул Баррас.

— Хочешь использовать меня в качестве ширмы? А если окажется, что девочка жива? Сам придушишь её в уголке, а потом прикопаешь и свалишь всё на меня? Не выйдет.

Тайбери усмехнулся.

— К тому же закон никто не отменял. Нет тела? Значит, надо ждать. В течение года, пока не истечёт срок, ты не можешь сделать ничего. Если девочка жива, она объявится, и тебе придётся засунуть своё желание её похоронить куда поглубже. Далеко и надолго.

Глаза Барраса вдруг торжествующе сверкнули.

— Ну что ты, мальчик, — усмехнулся он. — Если девчонка объявится, это будет сущий праздник для рода Кассадьеро. Ведь тогда я смогу выдать её замуж, и она перестанет быть моей проблемой окончательно.

Я чуть не икнула. Да что ж такое-то, обложили со всех сторон! Тут уже не знаешь, воскресать из мёртвых или ползти в сторону кладбища, пока не пришибло!

— Ах да, ты же собирался выдать её замуж! — протянул Тайбери. — Кстати, а за кого? Просто любопытно.

— За моего сына, — оскалился Баррас. — Обе ветви Кассадьеро соединятся в одну, и никаких чужих претензий на место главы дома больше не последует.

Я чуть не поперхнулась. За Юлиуса?! Он хотел выдать меня за Юлиуса? За этого бесталанного и наглого увальня?

— За Юлиуса? — Тайбери прищурился. — Допустим, четвероюродный брат ей фактически не родня, но как-то это не слишком добропорядочно, когда невеста готова сбежать от потенциального мужа так сильно, что её аж топиться тянет, ты не находишь?

Баррас поднял брови.

— То есть ты признаёшь при свидетельнице, что моя племянница могла утопиться? Как интересно.

Он повернулся ко мне, окидывая меня оценивающим взглядом.

— А девица хороша. Выглядит смутно похожей на Деанару, но той до неё далеко. Моя племянница всегда была бледной молью.

Ну спасибо, дядюшка. Всегда знала, что могу рассчитывать на твою поддержку. Если я такая бледная моль, может, вообще не стоит выдавать меня замуж, а? Проживу старой девой… то бишь шейрой.

Лорд Баррас усмехнулся, глядя на меня.

— Покорная жена, послушная шейра… разница невелика. Желаю тебе, чтобы твоя шейра ходила по струнке.

Тут я уже не выдержала.

— Разве моему повелителю это нужно? — проронила я нежным голоском. — Наследник дома Тайбери — настоящий мужчина, и даже самые дерзкие и необузданные шейры ему нипочём. Бывают жалкие, тревожные, неуверенные в себе юнцы, и им, конечно, нужна покорная шейра. Они и жену-то будут бояться. Впрочем, по доброй воле за них никто и не выйдет.

Я издала короткий хрустальный смешок, будто не замечая выражения лица дяди.

— Но мой хозяин, господин и повелитель не из таких, — добавила я. — Ему стоит только поманить — и все шейры мира будут у его ног.

Кроме меня. Но об этом никому знать не обязательно.

Побагровевший Баррас перевёл взгляд на Тайбери.

— Надо же, у девочки есть голос, — прошипел он. — Надеюсь, тебе понравилось её выступление, мальчик.

— Так себе, — пожал плечами Тайбери. — Но сойдёт. Часть про жалких юнцов, впрочем, мне понравилась.

Дядю изрядно перекосило. Я сжала губы, чтобы не рассмеяться.

Но его глаза вдруг сверкнули торжеством.

— Допустим, здесь она тебя забавляет, но как она будет себя вести вне твоего дома? — протянул дядя. — Не забыл, что все её поступки отражаются на тебе?

— Лекцию можешь прочитать мне в другой раз, — отмахнулся Тайбери.

— Да и лекция не нужна. — Баррас зловеще усмехнулся. — Ты сам вырыл себе яму, Квинн Тайбери. Слишком наглая шейра быстро уничтожит твою репутацию. Совсем скоро тебя перестанут уважать, раз ты не можешь приструнить даже свою игрушку. Плохие новости для дома Тайбери. Адриан будет… разочарован.

Тайбери сжал губы. А я вдруг осознала, что у меня и впрямь есть прекрасный способ испортить ему жизнь, пусть даже Тайбери может так же легко испортить жизнь мне в ответ.

Но… нет. Я стояла перед алтарём и слышала клятву шейр, а значит, согласилась с ней. Я вынуждена быть на его стороне и не вредить ему сознательно. Пара дерзостей не в счёт. Да и вообще, хочу ли я, Деанара Кассадьеро, опускаться до уровня какого-то там Квинна Тайбери?

— Кстати, с чего бы вдруг такое сходство с Деанарой? — внезапно спросил Баррас. — Может, ты тоже тайно влюбился в мою племянницу и хотел просить её руки?

Я едва не фыркнула, глядя на негодование на лице Тайбери. Что, повелитель, не хочешь в мои тайные поклонники? А придётся!

— Или это получилось бессознательно? — Дядя наклонил голову, оглядывая меня внимательнее. — Интересно.

— Да кто-то и вовсе живёт, не приходя в сознание, — хмыкнул Тайбери. — Считай, что я сделал комплимент твоему дому, дав своей шейре унаследовать милый образ твоей племянницы. Или считай это невольным оскорблением. Мне всё равно.

Он с намёком шагнул вперёд.

— Ты сказал всё, что хотел? Убирайся.

— Манеры, мальчик. Или хочешь, чтобы тебя тоже вышибли из Академии?

Они застыли друг против друга в молчаливом поединке взглядов. Ни один не отводил глаз. Напряжённую тишину, казалось, можно было резать ножом.

Кончики моих пальцев кольнуло. Крошечный след остаточной магии, которую я втянула из огня на церемонии. Увы, вряд ли этой магии хватит на то, чтобы обрушить люстру дяде на голову. Разве что если бросить и усилить магией что-нибудь маленькое… но что у меня есть, кроме собственного платья? Я задумчиво оглядела серую ткань, пуговицы на манжетах и грубоватые швы. Хм-м…