Воробьёв успокоил родителей как сумел. Больше всего он опасался, что не успеет сказать всё что должен. Каждую секунду связь могла оборваться, ведь стабильный приём мужик возившийся с аппаратурой не гарантировал. Чтобы хоть как-то устранить помехи и вклинивающиеся в эфир посторонние шумы, он постоянно крутил ручки настроек. Выглядело эта мышиная возня смешно, но Максу было не до смеха.

— Я позвоню вам ещё! — крикнул Воробьёв, когда «оператор связи» жестом показал, что время на исходе. — Главное запомните, что со мной всё в порядке. Я с друзьями и скоро буду дома.

Связь оборвалась. Макс посмотрел на телефон потом перевёл взгляд на мужика. На его физиономии читался на удивление неприкрытый скепсис.

— Чего лыбишься?! — со злостью рявкнул Макс.

— Да, нет! Всё правильно — родители это святое. Только где ж ты друзей здесь нашёл?

Отвечать журналист не стал. Молча спустившись вниз он побродил немного по окрестностям, потом разыскал небольшую забегаловку и устроился у окна. Заказал себе чаю, половину батона, тарелку макарон. Этим и ограничился. Расплатившись, выложил на стол последние две триста и с тоской вспомнил о пухлой пачке, с которой перешёл «Периметр» вместе с Витькой Карасём. Будь у него хотя бы треть той суммы, он, пожалуй, не задумываясь навострился бы из «Зоны».

«Эх! Была не была! — подумал он. — Всё равно проку от него никакого».

Журналист вынул из рюкзака свою дорогущую фотокамеру, вытащил из неё карту памяти и повертел в руках.

5

Камеру загнал за десять тысяч бармену. Цена за качественную вещь плёвая, но как бы не было жаль гаджет, себя ему было жалко сильнее.

«Надо же как-то выживать, — пытаясь оправдаться, подумал он. — Пожрать нормально, наконец выспаться в приличных условиях».

Спальное место за приемлемую плату он нашёл в хостеле оборудованном в строительной бытовке. Выбрав одноместный пенал с койкой, Макс рухнул на постель и тут же заснул. Но полноценного отдыха не получилось. Ему снился тяжёлый, беспокойный сон, в котором он бесцельно бродил по унылому пустырю, а за ним по пятам, словно собака на привязи таскался мертвец с выбитым глазом и со связкой скальпов на поясе.

Пробуждение было неожиданным и неприятным. За фанерной перегородкой начал буянить какой-то обормот, которому судя по всему тоже приснился кошмар. Он долго и усердно молотил коленями в деревянную стену, а потом вдруг успокоился и затих.

«Будто и не спал, — морщась, подумал Воробьёв. — Эх! Придавить бы ухо, денька на два только чтоб без сновидений».

На улице уже смеркалось. В открытую фрамугу ветерок заносил запах дымка. Где-то играла гитара, под аккомпанемент которой какой-то парень гнусаво выносил слушателям мозг, в отдалении из динамика рвалась музыка джазового оркестра, болтали под окнами пьянчужки, лаяли на окраине собаки.

Воробьёв уселся на постели и стянул с ноги ботинок. Перед тем как идти на встречу с Пахой, он решил осмотреть рану. Пару минут провозился с бинтами, а когда развязал увидел, что дырка от клыка практически затянулась.

«Ну хоть с этим повезло, — с облегчением подумал Макс. — Ничего, ничего на мне как на собаке. Было бы здоровье, а денег на обратный билет заработаю».

1

Предложение Пахи журналист воспринял как спасительную соломинку. Быстро заработать деньги в «Зоне» было не так уж просто, а здесь работа сама плыла в руки. Нужно было только обговорить условия и договориться о проценте. Новый знакомый почему-то сразу же вызвал доверие и для себя он решил, что при личной встрече обязательно подведёт разговор к содержимому гаджета, а возможно даже и покажет видеофайлы. Кто знает может именно этот парень обладает нужной информацией. А нарыть больше сведений и получить хоть что-то ещё о таинственной «ЛПР» отличный повод, чтобы вернуться сюда со свежими силами.

2

Ресторанчик «На отшибе» в полной мере оправдывал собственное название. Располагался он на краю базы, позади «гипермаркета». Это был приземистый металлический ангар переоборудованный под забегаловку. Над входом висела самодельная светящаяся вывеска, из узких окон вырывался бессвязный человеческий гомон, ветерок доносил аппетитные запахи кухни. Наверное заведение и в самом деле пользовалось популярностью, потому что народу было не протолкнуться.

У входа стоял суровый охранник. У вышибалы не было левого глаза, зато парень обладал гренадерским ростом и кулачищами размером с голову.

— Смотри не шали здесь, — пригрозил здоровяк. — А то…

Он демонстративно потряс стеклянной баночкой с коллекцией человеческих зубов. Судя по количеству трофеев повод для пополнения коллекции посетители кабака давали каждый день.

Воробьёв выдавил улыбку и кивнул.

«С таким столкнёшься, не то что зубы — дух вышибет, — подумал Макс. — Откуда только такие Голиафы берутся?».

Он подошёл к барной стойке и заказал себе пару бутербродов с колбасой. Но насладиться трапезой в одиночестве не успел, к нему тут же подошёл Паха, который дружелюбно хлопнул по хребту.

— Я так и знал, что придёшь, — бросил он. — Сделал правильный выбор. Тут и раньше с работой было непросто, а во время войны так и подавно. Народ быстро прогуляет свои кровные. А потом начнётся голодуха. Большинство этих ребят либо попрошайничать станут либо подадутся в бандиты. Или, как усреднённый вариант, станут вкалывать за еду на богатенького барыгу.

— На барыгу не хочу, — вгрызаясь в бутерброд, заявил Макс. — А что за работа?

— Поговорим! Обязательно поговорим, а пока выпей коктейль! Я угощаю!

Паха повернулся к бармену и подмигнув добавил: — Байрон! Смешай ему что-нибудь за мой счёт!

3

— Какой коктейль сделать? — спросил Байрон.

— Водку! — невозмутимо отозвался Макс.

— Хороший выбор! А коктейли это баловство для юнцов. Только перевод спиртного.

Выглядел бармен под стать охраннику у входа. Это был бритоголовый здоровяк с татуированным лицом как у воина маори и глубоко посаженными внимательными глазами, в которых читалась смесь любопытства и подозрительности.

— Смотрю, ты только из похода? — здоровяк поставил гранённый стакан и плеснул в него из запотевшей бутылки. — Видок, скажем прямо, не презентабельный.

— Есть немного, — согласился Макс. — За живностью гонялся и было не до соблюдения приличий.

— Ну это понятно! Знаю как непросто даются такие гонки.

— Тоже этим занимался?

— Было дело. Пока одна тварь не оторвала мне ногу в одном из заброшенных туннелей. После этого уже не до беготни стало.

Макс чуть приподнялся и заглянул за стойку. Это был рефлексивный порыв, и ему с опозданием стало неловко за своё чрезмерное любопытство, но Байрон невозмутимо усмехнулся и задрав штанину на левой ноги продемонстрировал протез.

— Вместе с коленом оттяпала, — пояснил он. — Если б не мои друзья, подох бы от потери крови. На горбу притащили к бункеру учёных.

Воробьёв дожевал бутерброд и, чуть помедлив, осушил стакан.

— Байрон, привет! — донёсся из-за спины женский голос. — Мне как всегда Мартини и шоколадку.

Справа мелькнула тень. Макс почувствовал запах духов, повернул голову и увидел девушку.

Женщины в «Зоне» не были, явлением исключительным, но и в поведении и в манере одеваться, они мало чем отличались от мужчин. Вспомнилась Сестра, её солдатская грубость, сила и пробивная целеустремлённость. Эта же особа была совершенно иной. Облачённая в тёмный камуфляж, с громоздкими берцами на ногах, она была вместе с тем классическим образцом женственности. Без сомнения спецформа ей шла, чуть доработанная и подшитая, но всё же форма: брюки в обтяжку, лёгкая куртка с закатанными рукавами, чёрная футболка всё гармонировало с безупречными чертами лица и светлыми волосами уложенными в аккуратный конский хвост. Голубоглазая обладательница чувственного рта повернулась к Максу и с интересом прощупала его взглядом с ног до головы.

— Подопечные остались довольны? — поинтересовался бармен. — Слышал в прошлый раз, кто-то грозился жалобу накатать.