Литмир - Электронная Библиотека

Белобрысый с подозрением посмотрел на Макса, потом на Димона.

— Совет для новичков, — сказал он. — Качать права, стрелять, затевать ссоры и провокации на станции запрещено. Нарушители караются в соответствии с местным уставом. Без суда и следствия.

5

Они спрыгнули на потрескавшийся асфальт, и Макс с удовольствием расправил плечи, но идиллию тут же нарушила проклятая ноющая боль в ноге.

Их привезли в какой-то доморощенный, выстроенный на руинах некогда существовавшей инфраструктуры посёлок: ангары обшитые металлом, пассажирские вагоны переделанные под ночлежки, одноэтажное кирпичное здание около железнодорожного перрона, мачты ЛЭП с площадками для дозорных. Территория была обнесена достаточно высоким забором из сетки, металлических листов и другого хлама, который нашли в окрестностях базы.

— Серьёзно устроились! — заметил Димон. — Даже снайперов на вышки выставили. Для чего это?

— Оправдано нездоровой обстановкой вокруг, — отозвался Столетов. — Несколько километров на северо-запад и ты уже на границе с «Сердцем зоны» откуда прёт самая лютая нечисть. Да и людишки, что ошиваются в окрестностях тоже мирным нравом не отличаются. В этой точке сходятся все сталкерские маршруты. Здесь размещаются иностранные представительства, разумеется не официальные. Много «офисов» местных воротил, которые зарабатывают большие деньги на продаже артефактов, торговле инфой, сотрудничестве с учёными разных мастей. Теперь представьте сколько здесь неучтённого нала и ценностей, на которые хотели бы наложить лапу те кто этого лишён. Потому столкновение кланов и группировок здесь не редкость, пару раз в год обязательно затевается маленькая, но кровопролитная война.

— Ничего себе! — присвистнул Димон. — Весёленькое должно быть местечко.

— Терпеть его не могу! — бросил Столетов. — Настоящий Вавилон, где выживают только толстокожие и выродки.

Похватав свои вещи, они медленно двинулись к обшарпанному кирпичному зданию. Когда-то здесь располагалась администрация логистического центра, теперь местная «мэрия». Ясно было одно — как и на базе «Стремачей» заправляли здесь всем лидеры какого-то могущественного клана. Их власть основывалась на балансе между жестокостью военной диктатуры и свободой анархической вольницы. Как им удавалось удерживать этот баланс оставалось только догадываться, но понятно было одно — при определённых обстоятельствах лидеры одного клана могли быть с лёгкостью заменены на лидеров другого.

— Здесь наши дорожки разойдутся! — сказал Кирьян. — Найдите себе какой-нибудь угол.

— Эй-эй! Постой! — закричал Димон. — А как же бабки!? Свою работу мы выполнили на все сто…

— Деньги будут сегодня вечером! — отозвался Столетов. — Просто мне надо связаться с заказчиком и получить наличность у его представителя. Бежать не собираюсь, да и зачем мне это. Поверь — не в моих правилах обманывать людей.

— Смотри! — ухмыльнулся Колосков. — А то ведь нам и жратву купить не за что.

Биолог повернулся к Максу и дёрнул его за рукав.

— Отыщешь белый вагон, в нём располагается госпиталь, — сказал он. — Там работает мой старинный приятель Мишка Бухарин. Скажешь от меня, он сделает тебе скидку.

Кирьян попрощался с товарищами и побрёл в сторону ангара с многочисленными вывесками.

— Как думаешь — не обманет? — спросил Димон.

— Не знаю! — пожал плечами Воробьёв. — Займись поиском жилья. А я схожу к доктору, что-то меня знобит.

Макс уже высмотрел стоявший на рельсах белый вагон. Последний в составе, некогда он был морозильником, но местные умельцы прорезали автогеном широкие проёмы и вставили окна. На белесом борту красовался символический красный крест.

Теперь, когда он остался один наступило время продумать план дальнейших действий. Он, конечно, уже набрался впечатлений по самые уши, и всё же в душе ощущалась какая-то неудовлетворённость. Играть с судьбой в кошки-мышки Максу не хотелось, дважды уже его чуть не настигла смерть, а в третий раз может и не пронести. Прихлопнет где-нибудь шальная пуля и поминай как звали. Ну прикопают как Валерку на бугре, ну постоит Димон рядышком, а что потом? Ведь никто даже не узнает о его смерти. Будут искать родители, редакционное начальство подключится, может даже спецслужбы, ну разве ж кто догадается, что он на свой страх и риск отправился в «Зону». Воробьёв поёжился и тяжко вздохнул.

«Ладно! Ещё пару дней и буду собираться назад! — решил он. — Для хорошего очерка материала уже достаточно».

Глава 14

Эпизод третий

«Ведьмы» из Красных Бережков

Из записок Макса Воробьёва

Я много раз думал о том правильно ли мы поступили, забросив баллоны с фосгеном в цех завода. Ведь мы не дали «крикунам» даже шанса, чтобы спастись. Заперли в «душегубке» и сбежали как мелкие пакостники. С другой стороны будь у них этот шанс, и нам пришёл бы конец. Для себя однозначного ответа я так и не нашёл… Можно оправдать себя и сказать, что мы выполнили долг, можно сокрушаться и жалеть мутантов, а можно забыть и больше не вспоминать, дабы не мучиться.

Когда индивид становится настоящим человеком? В какой момент сбрасывает с лица маску ханжества и лицемерия? Когда приходит время перечеркнуть штампы привычного восприятия и искренне принять действительность. Наверное, только в минуты смертельной опасности.

В тот момент когда в кабинете директора на меня напали «скрелинги» я превратился в неандертальца с дубиной. Наверное, именно тогда я был настоящим человеком, подлинным представителем хомо сапиенс: бескомпромиссным, таким же жестоким как мой противник, готовым перегрызть глотку лишь бы вырваться из западни. Передо мной был враг, которого я должен был прикончить, и ни о каком выборе речи не шло. Мы любим размышлять о ценности каждого проявления жизни в уютной и спокойно обстановке, в тиши кабинетов или за столиком в кафе, предаваясь раздумьям за чашечкой чая. Однако всякие сомнения пропадают, когда речь заходит о сохранении собственной шкуры. Думаю, в той ситуации я со своими врагами был на равных. Четыре зверя против одного человека с автоматом. Их звериная сила, скорость и злоба — против человеческого разума вооружённого огнестрельным оружием.

Кирьян рассказал мне, что Яльмар Хенриксон как-то изрёк: «они рождаются голодными и не их вина, что единственной доступной пищей являются люди». Впрочем, какие мысли заботили норвежца в последние минуты жизни никто уже не узнает.

А ветераны «Зоны» говорят так: «когда родится трехголовый «скрелинг» откроется портал в чистилище и выползут такие выродки, что от ужаса задрожит земля», что ж вполне возможно они и правы — следы неведомых тварей ведут в преисподнюю, а люди так любознательны, что бредут по этим следам к собственной погибели.

Мы зачистили сталкерский шлях, но спустя месяц после тех событий снова пропала группа «доставщиков», а потом стало известно, что на болотах опять появились «скрелинги». Эти особи были гораздо крупнее и опаснее.

1

Вспомнился «Пилюлькин», и Максу стало как-то неуютно. Не очень хотелось, чтобы лечением занимался пьяный доктор, у которого дрожат руки. Он постоял перед входом, потом набрался смелости и поднялся по металлическим ступеням в предбанник.

— Можно!? — крикнул он. — Мне нужен врач…

На голос вышел человек средних лет. Высокий, крепкого телосложения, с седой шевелюрой и печальными голубыми глазами. Именно глаза неуместно контрастировали с развитой мускулатурой рук и бычьей шеей, которая могла принадлежать только человеку сильному и выносливому.

— Обратиться к вам посоветовал Кирьян Столетов, — добавил Воробьёв.

— Кира? Как он поживает? Всё также промышляет охотой?

— Сегодня только с болот прибыли.

— Моя фамилия Бухарин, — врач протянул руку. — Попал под дружеский огонь или хищники покусали?

— Хищники!

— Сколько прошло времени с момента укуса?

— Случилось вчера, но Кирьян сделал укол антибиотика. Да и я додумался водки плеснуть на рану.

27
{"b":"782104","o":1}