— А я предупреждал, — прыснул со смеху Шамров, — теперь хрен отвертишься.

Этого и боялся Гончаров: что начнутся никому ненужные расспросы. Меньше всего хотелось откровенничать перед Настей. Той только дай повод. Это тебе не Влад, с которым всё просто. Женский ум устроен иначе. Им везде мерещится романтика, они способны из ничего сделать проблему, а когда есть реально угроза — закрыть на неё глаза.

Наколов на вилку ломоть ветчины, вопросительно посмотрел на Владку. Ему едва заметно улыбнулись, покосившись в направлении Насти. Ну, раз так, значит, Шамрова не в курсе всех перипетий. Это хорошо.

Откинувшись на спинку стула, уже собирался облегченно выдохнуть, как Настя решила взять быка за рога и всё-таки добить своей любознательностью.

— Знаешь, Лёшенька, познакомилась я тут с твоей девушкой, — при этом Настя услужливо, с самой искренней на свете улыбкой поставила перед Гончаровым тарелку с картошечкой по министерски, — и никак не могу поверить, что тебе на голову свалилось такое счастье.

При слове «счастье» Владка неожиданно подавилась.

— Признавайся, — не обращая внимания на попытки новоиспеченной подруги протолкать застрявший в горле кусочек, продолжила Настя, наблюдая за Лёшкой, — в чем секрет?

— Насть, мы с тобой три месяца не виделись, может, поговорим о чем-то другом? У тебя сын, например, родился, не хочешь рассказать, поведать нам, каково это или, на худой конец, хоть фотки покажи, — соскочил из скользкой темы, облокотившись о стол.

— Ой, какие мы серьё-ё-ё-ёзные, — смеясь, протянула Шамрова, обняв его со спины. — Не дышите, не пылите прям. Нечего рассказывать, всё как у всех. С сынишкой позже увидишься, а сейчас давай, рассказывай, какие планы на девушку, когда свадьба, а то знаю я тебя.

Влада поперхнулась во второй раз. Лёшка не выдержал и пересев к ней, заботливо подал стакан воды. Ну и бабы. Так и знал, что не стоило заходить.

— Настя, много будешь знать — быстро состаришься, — вмешался Шамров. — Дай людям поесть.

— Так я и не мешаю, — села та за стол, принявшись за ужин. — Просто интересно.

Влада и себе заулыбалась. Так необычно видеть Гончарова в кругу друзей, где никто не боится быть самим собой. Даже его недовольство было показным. Пускай и хмурился, сдвинув на переносице светлые брови, но глаза… в них-то как раз и плескались смешинки, давая понять, что им тоже свойственна бесшабашность.

— А тебе лишь бы сбагрить меня поскорее, — всё же клюнул он на шутливый тон.

— Не сбагрить, Лёшенька, а пристроить в хорошие, надежные, заботливые и самое главное, любящие руки. Вон, Скотник под сорокет ума набрался, Макс начинает задумываться, и тебе пора. Я это к тому веду, что каждый нуждается в паре, даже волки. У меня сердце радуется за тебя: что повстречал такую красивую и искреннюю девушку. Что наконец-то не один. Что возможно и … — осеклась, посмотрев на застывшую в ожидании продолжения Владу, — а-а-а, — махнула рукой, — не важно. Вы кушайте, кушайте, а то я что-то и правда разболталась.

За столом ненадолго повисло неловкое молчание. Влада переводила взгляд с Алексея на Настю, потом на Шамрова и снова возвращалась к Алексею. Что такого хотела сказать Настя, что все вмиг притихли?

Лёшка задумчиво ковырял картофель, изредка посматривая на Шамрова. Все были словно на одной волне, одна она не понимала, в чем суть. Обстановку разрядил проснувшийся Егорка и то, как не угукали к нему все скопом, чувствовалось, что Лёшка сейчас находится в другом измерении. А когда Влад вручил ему сына, так его совсем пригрузило. И понимай сие как хочешь. То ли перспектива серьёзных отношений ввергла его в пучину тяжких мыслей, то ли шестьдесят три сантиметра мимишности, которую он держал на руках с особой трепетностью. Влада не знала, что думать и как реагировать на столь разительные изменения. Сколько бы потом не менялись темы, как бы не поддерживалась беседа, и не звучал слегка хрипловатый смех, голубые глаза уже растратили недавнюю лучистость, вернув себе прежнюю холодность.

Но как бы не накручивала себя, пытаясь понять Гончарова, стрелка часов неуловимо отсчитывала время. В девять часов вечера она зевнула. Потом ещё раз и ещё… Всё же бессонная ночь накануне давала о себе знать.

— Так, народ, — поднялся с дивана в гостиной Гончаров, придерживая за плечо полусонную Владу, — нам пора.

— Уже? — засуетилась Настя. — Может, у нас останетесь? Комната гостевая свободная, а завтра вместе поедем в церковь. Там прилично ехать, мы решили в старом храме крестить, чтобы меньше народу было.

Заманчивое предложение, но нет.

— Спасибо, Настён, но как говорится, в гостях хорошо, а дома лучше.

Влад хотел, было, отвесить сальную шуточку, но вовремя остановился.

— Как знаешь, — не стала напирать Настя, провожая гостей до двери. — Смотрите, не проспите, — подколола, целуя в щеку сначала Ладу, а потом и Гончарова.

— Если что, бей в колокола, — пошутил он, обнимая на прощание. — Спасибо за ужин.

— Да не за что. Спокойной ночи.

— Угу, и вам того же.

Пока мужчины обменивались рукопожатиями, Влада ещё раз поблагодарила Настю за платье и, помахав Шамрову, начала спускаться по лестнице.

Стоило оказаться на свежем воздухе, как недавняя сонливость улетучилась в считанные секунды. А всё от волнения и неизвестности. Нет, она, конечно, представляла их близость и не единожды, но мечтать и фантазировать — это одно, а прожить в реале — совсем другое. Жутко боялась показаться неумехой. Хотелось блеснуть знаниями, завести умелыми ласками, свести с ума качественным минетом.

Боже, какой позор. Ничем из перечисленного она не владела. В теории — да, а вот на практике… полный аут. Ещё и Лёшкина задумчивость не давала покоя. Видно же, что увяз в таких дебрях, что даже её присутствие не помогло выбраться. Наоборот, было такое ощущение, что именно из-за неё и ушел в себя.

Сначала даже не обратила внимания на состояние машины. Только когда прошлась вдоль корпуса, доперла, что перед ней новая машина идентична прежней. Вот тебе и возможности. Для неё лишний раз пройтись по магазинам напряжно. Недавно купленное белье обошлось в целое состояние, а кому-то сменить внедорожник за сотню тысяч сущие пустяки.

Гончаров вышел на улицу спустя пять минут и, полоснув по ней острым взглядом, недовольно указал на переднее сидение. Господи, ну что опять не так?

— Лёш, что ты как неродной, — попыталась выяснить причину, наблюдая за мужчиной. Внедорожник плавно сдал назад и неспешно выехал на проезжую часть. — Всё же было хорошо, сидели, шутили, подумаешь, Настя стала напирать со своими подколами. Так характер у неё такой, уж кто-кто, а ты должен быть в курсе. Если думаешь… — сглотнула, прочищая пересохшее горло, — что я жду от тебя решительных действий вроде свадьбы и прочей фигни, то не стоит. У меня и мыслей таких не было. Возможно, большинство и мечтает пораньше выскочить замуж и обзавестись ребёнком, но только не я. Так что не бери в голову, хорошо?

Гончаров как ехал, сосредоточенно уставившись на дорогу, так и продолжил ехать, и только увитые крупными венами руки сильнее обхватили руль, противореча спокойному выражению лица. Потом всё же посмотрел на неё. Внимательно, долго, словно проверял, правду говорит или блефует.

— Да неужели? Вот так прям и не хочется?.. — удивился насмешливо. — Согласна терпеть отлучки, засыпать и просыпаться одной? — продолжил, не получив ответа. — Смотри, я ведь предупреждал, я тебе не Сенечка и не Игорюня, романтичить и лямурить не в моих правилах. Могу уехать на неделю, а затем вернуться, трахнуть и снова уехать. Такой жизни тебе хочется в двадцать лет?

— Да. Для меня ожидание не проблема, я к нему привыкшая, — ответила с вызовом. — И я тоже тебя предупреждала — не путай меня со своими блядями, — последнее слово выделила особой интонацией, но всё равно не получилось скрыть обиду. Зря начала. Будто у него других проблем нет. Мало ли из-за чего пригрузился, а она сразу на свой счёт. Конечно, ей хотелось свадьбы. Конечно, хотелось ребёнка. Если и идти под венец, то только с ним. Если и мечтать о семье, рожать, то только от него. Да она на все готова ради него, только ему в это сложно поверить. Как же тяжело пробиваться сквозь гранитную плиту недоверия.