Подмял её под себя, сцепляя наши взгляды, сказал:

— Не бойся, сделаю всё аккуратно.

Ничего аккуратно делать, конечно, я не хотел, но придётся. Начал входить в неё, очень медленно, давая привыкнуть к моему размеру.

— Чёрт, какая же ты узкая, — прохрипел я, мое тело при этом просто сводило от кайфа. Стиснул зубы, сдерживаясь, чтобы не переусердствовать и не сделать ей больно.

Она туго обхватывала меня, я плавно двигался в ней, растягивая, и в один момент замер и сделал движение, войдя полностью. Из моих лёгких вырвался хриплый стон, безумное удовольствие пронзило меня. Я посмотрел на неё, она поморщилась и закусила губы, выгибаясь и сжимая руками ткань моей военной куртки. Задвигался медленно, понимая, что ей сейчас возможно не очень приятно, в отличии от меня. В какой-то момент выражение боли с её лица исчезло, она приоткрыла свой сладкий ротик, и стала постанывать, я горячо поцеловал её, отстранился и начал двигаться более интенсивно. Её стоны становились громче, зажал её рот рукой, и ускорился. Она мычала в мою ладонь, выгибая спину, уже двигая тазом мне на встречу. Видел, что она уже была на пике, сжал её бедра и начал насаживать её на себя. Она, громко простонала в мою руку, затряслась и обмякла подо мной. Я итак еле сдерживался всё время, сделал несколько глубоких резких толчков и в блаженстве, с рыком излился в неё.

Глава 11. Вдребезги

МЕЛАНИ РОШ.

Я лежала, не в силах даже пошевелиться…, конечно, слышала, что заниматься этим — приятно, но не могла даже представить на сколько, хоть, поначалу, и было немного больно. До меня запоздало дошло, что я раскинулась на кровати абсолютно голая, и резко подскочила, натягивая на себя одеяло.

Клауд бросил на меня мимолётный взгляд, и продолжил возиться с пряжкой ремня.

— Мы с тобой переспали, и ты всё ещё стесняешься? Зачем прячешься? — он улыбнулся.

— Ну как, всё равно…

— У тебя пожарка в комнате есть?

— Что за пожарка?

— Пожарная сигнализация, — он глянул на потолок. — Ладно не заморачивайся, нет её, — он пошёл к окну, открыл и вытащил из кармана пачку сигарет, закуривая на ходу одну. — Собирайся.

Его слова отрезвили меня.

— К..куда?

— Как куда? Я пришёл за тобой, — он с удивлением посмотрел на меня.

— Муравейника же больше нет, я своими глазами видела, как папины солдаты закидывали туда… взрывчатку и… всякое такое….

Он моментально напрягся. Свободная рука спустилась на пояс, к рукоятке ножа, он выкинул сигарету и, несмотря на меня, произнёс:

— Кстати, пойду, навещу его.

Я вместе с одеялом, моментально подскочила, преграждая его путь, хватая за крепкие руки.

— Его нет дома, он оставил меня и сразу улетел в Монотаун.

Ну вот, у меня только что произошел секс с любимым человеком, и я уже вру ему.

К счастью, он поверил мне на слово.

— Зараза, — фыркнул он, обречённо посмотрев на дверь, потом спустил взгляд на меня. Он приложил ладонь к моей щеке, и, поглаживая её большим пальцем, наклонился, нежно целуя. — Дай, руку, — скомандовал он. Я, не совсем понимая, протянула ему правую руку, он искоса глянув на меня, сам взял мою левую, на той, где был браслет. Нахмурился и стал рассматривать его. — Как я и думал. Вот из-за этой глушки я тебя и не вижу, — он указал на небольшую деталь. — Если её снять, то браслет опять будет полноценно работать, — он обхватил глушку пальцами, расшатывая. Она сидела плотно, и лишь скрипела, не поддаваясь его манипуляциям. — Ладно, это не горит, сделаем это дома. Иди, бери вещи, надо уходить. Я взял для тебя инвизор.

Я безумно хотела уйти с ним, убежать на край света, сбежать от целого мира, но сначала…, надо было кое-что сделать.

— Клауд…, я должна спросить у тебя кое-что.

Он заправил за ухо мой выбившийся локон.

— М?

— Папа… мне кое-что сказал…, я не поверила, конечно же…,но я…, всё-таки, должна спросить у тебя….

Он пристально посмотрел на меня, будто пытаясь прочесть мысли…

— Говори.

Я пыталась подобрать слова правильно. Но совсем не хотела слышать ответ. Моя интуиция шептала мне, ненавязчиво…, но всё же.

— Он сказал…, что…тебя зовут Алекс…. Ну ты часто представляешься разными именами, так что… в этом ничего такого нет, — робко, стушевавшись, сказала я. Но не это терзало меня больше всего. — Папа сказал кое-что ещё…, сказал, что ты… убил мою маму…

Его поглаживающий мою щеку палец — замер. Он посмотрел в сторону, я видела, как его челюсть сжалась, он убрал свою руку от меня и немного отступил назад.

Нет, нет… нет.

Расширив глаза, посмотрела пристально на него, но он избегал мой взгляд. В груди что-то больно сжалось, рухнув вниз.

— Это же… неправда? — я говорила шёпотом, но мой голос надорвался. — Клауд…, скажи, что это неправда, он же наврал…, да?

Он молчал, смотрел куда-то в одну точку.

— Ответь же…, прошу…, скажи, что это неправда… — молчание. — Да посмотри ты на меня, чёрт возьми! Посмотри мне в глаза и ответь!

Мое тело начало трусить. Где-то глубоко внутри… ответ я уже получила…, но отказывалась верить… принимать….

Он поднял на меня глаза.

Наши взгляды встретились, и я увидела в них то…, что меньше всего хотела увидеть…, там было безмолвное согласие.

Моё горло сдавил удушающий спазм. Из груди, казалось, вырвали сердце, а на месте него осталась лишь пустота, обжигающая, сжигающая дотла. Лицо застыло и лишь с неморгающих глаз текли слёзы…

— Убирайся отсюда… — внутри все кричало, но слова вырвались лишь шепотом.

— Мел, я — он протянул ко мне руку. — Всё не так как…

— Заткнись, — прошипела я. — Убирайся отсюда, а то я позову охрану. Убирайся, ты чудовище!

— Дай я тебе всё объясню.

— Убирайся!! — он не сдвинулся с места, стоял возвышаясь надо мной, судорожно бегая зрачками по моему лицу. — Ты не услышал меня? Пошёл вон отсюда… живо, — я толкнула его в грудь. Он сделал несколько шагов назад. — Ты не понимаешь, да? Думаешь, я шучу? Охрана!! — прокричала я.

Он расширил глаза, пятясь.

— Мел, не делай глупостей, пошли со мной, я тебе всё объясню….

— Охрана!!!

— Чёрт, — единственное, что он сказал, затем нажал на включатель своего инвизера. Я слышала лишь его удаляющие шаги, видела как открылась дверь, где-то с порога он вновь заговорил. — Я всё равно заберу тебя.

Когда я осталась в комнате одна, осела на пол и завыла в плаче, обхватывая себя руками. В ушах гудело, сердце ритмичным маршем стучало, намереваясь вырваться из грудной клетки, в висках пульсировала кровь. Я бесшумно рыдала, хватая ртом воздух.

Боль, необъятная, непостижимая, нечеловеческая разъедала меня.

В мою запертую дверь начали колотить.

— Мисс, с вами всё в порядке?! — услышала голоса охранников.

Встала с пола, подошла к двери, и, стараясь не выдать своего состояния, сказала максимально спокойно:

— Да, птица в окно ударилась, я просто испугалась. Всё в порядке. Уходите, — получилось довольно сдавленно.

— С вами точно всё в порядке? Ваш голос…

— Я же говорю, просто испугалась! — наорала я.

— Хорошо мисс, если что зовите, мы будем тут.

По коже бил озноб, скинув с себя одеяло, я на ватных ногах подошла к открытому балкону. Посмотрела в его одинокую пустоту, моё голое тело, обдуваемое морозным ветром, покрылось пупырышками, крошечные снежинки моментально таяли, касаясь кожи, но я не чувствовала холода.

Я заорала во всё горло, метнулась к кровати, остервенело стянула с неё простыню, скомкала, отшвыривая белье, затем поковыляла в ванную. Включила горячую воду, встала под неё, стояла, наверное, так целую вечность. Слезы лились по щекам, смешиваясь с водой.

Мама, мамочка…, как я могла. Что я сделала…, мама. Прости меня….

Я дала волю эмоциям, кричала во все горло, срывая голос, до боли сжимая свои плечи.

Как я могла….

Взяла мочалку, и стала тереть своё тело, просто счёсывать, пытаясь смыть с себя ЕГО запах, его прикосновения, его присутствие. Я растёрла кожу до такой красноты, что её щипало от контакта с горячей водой.