Все ошарашено смотрели на меня, по взглядам, я поняла, что Клауд тоже зашёл следом, но не обернулась. Как же больно мне сейчас было. Урод. Сукин сын! Он просто растоптал меня, смешал с грязью! Выставил какой-то легкодоступной, перед всеми. Хотя на последнее плевать.

Наверное, есть некий рубеж, переступив который, тебе становится плевать на всех и на всё.

Клауд молча сел подальше от меня, сложив руки на груди.

Омерзительнее всего было видеть довольную Камиллу, которая собрав свою сумку, направляясь к выходу, язвительно посмотрела на Клауда, наклонилась и почти у самого его уха, сказала: «карма». Затем, фальшиво улыбнувшись мне, вышла их кабинета.

Он резко вскинулся, его кожа побагровела, он со всей дури ударил кулаком по стене, вновь встал, вытащил из кармана сигареты, и пошёл к окну курить, нервно щелкая пальцем по кресалу[1] зажигалки.

Я закатила глаза. Единственной, кому следовало сейчас волноваться, это мне, беременной, от своего кровного родственничка. Ведет себя сейчас так, будто я ему что-то обещала. Аж думать тошно. Но, если отбросить все эти мысли, он мне не поверил. Не поверил, что я не могла так поступить с ним, с нами.

Хотя…, нет никаких «нас», пора бы это запомнить, и усечь на носу.

— И что мы будем теперь делать? — прервала неловкую тишину Асдис.

— Проверь ещё раз её ДНК, — не оборачиваясь, сказал Клауд, облокотившийся на стекло окна.

— Но я уже смотрела….

— Посмотри ещё раз! — рявкнул он, обернувшись, и впарив в неё такой жуткий взгляд, что она, ойкнув, сразу открыла свой компьютер.

— Ну вот, что тебе надо посмотреть «еще раз»?!

— Посмотри, она обычный человек, или нет.

— Ты имеешь ввиду, искра она или нет? Нет, конечно. На вот, смотри ещё раз. Обычная человеческая ДНК. Ну, очень качественная, разве что. Хороший генофонд, ваш ребёнок будет просто идеальным.

Вот чёрт.

Он вновь посмотрел на неё, настолько тяжёлым, настолько отчаянным взглядом, затем на меня, на мой живот, и, поджав губы, быстро вышел из кабинета.

— Вот ты стерва! — прошипела Урсула, обращаясь к Асдис.

— А что я? — удивлённо возмутилась она.

— Ты же слышала каждое слово их разговора…

— Ну, извините, — сказала она, поправляя виртуальные очки.

Я кисло посмотрела на них.

Асдис, наверное, ещё больше часа ковырялась в моих биоритмах, и устало выдохнула:

— Ладно. Уже совсем поздно. Я умираю с голоду. Пойду ужинать. Можно расходиться по домам.

Я встала и тоже пошла обратно в номер.

— Мел, — догнала меня Урсула. — Мел, подожди, у нас номера рядом. Хочешь, пока оставайся у меня. Клауду нужно время… остыть….

Какой заманчивый выбор: жить с убийцей моей мамы, и по совместительству своим братом, который заделал мне ребёнка, либо с фальшивой экс подругой, шпионкой…

— Спасибо, мне не нужна твоя помощь, — сказала я, и пошла в сторону отеля, держа от неё дистанцию.

— Если что, мой номер 719, — крикнула она так, что бы я могла услышать.

Здание отеля и научного центра находились совсем рядом, так что дорогу я запомнила с первого раза.

Дойдя до двери номера 701, замерла перед ней, собираясь с духом. Почему я вообще переживаю из-за этого? Прекрасно же знаю, чей это ребёнок. Моя совесть была чиста. Но вот, что мог от нервов сделать Клауд — неизвестно. Может, действительно, разумнее будет перейти к Урсуле…

Да пошли они все к чёрту. Украл меня во второй раз, пусть терпит.

Я открыла дверь.

Шторы были завешаны так, как мы их оставили перед уходом. Было темно. Свет был включен только в гардеробной. Я слышала, что Клауд там, тихонечко прошла туда, хотя знала, что он меня все равно слышал. Встала позади, наблюдая за тем, как он куда-то быстро собирался.

Моё сердце предательски ухнуло вниз, хотя не имело на это права….

Он стоял в тёмных джинсах, застегивая черную рубашку, держа при этом в зубах сигарету. Но привычный запах табака смешался с мылом, шампунем и… парфюмом?! Я впервые видела его в таком «нарядном» виде. Куда он так выряжался?! Пыталась заставить свои ноги развернуться, и уйти, меня не должно это касаться. Он — убил мою маму. Он — сын моего отца. Мелани, если ты не законченная идиотка, то, не вздумай сказать то, что так и рвется наружу.

— Куда ты так наряжаешься? — выпалил мой язык быстрее, чем мозг дал ему команду сидеть на замке.

Он Ничего не сказал, наклонился к ящику, и, учитывая то, что одежда на нём была выходная, вытащил из нижнего ящика трюмо два маленьких ножа, и заткнул оба за пояс. Как типично для него. Он встал, поправляя манжеты на руках. У меня в груди защемило от того, насколько красивым он сейчас был. Стройный высокий, широкоплечий, весь в чёрном. У меня чуть челюсть не отвалилась, он даже волосы уложил. Оказывается, он очень даже умел себя преподнести. Только вот кому…?!

— Куда ты идешь?! — в мою голову лезли самые скверные предположения.

Когда он посмотрел на меня, мне стало ещё хуже. Он умел разговаривать глазами, клянусь. Я прочла в них столько ненависти, гнева, боли, обиды. Горючая смесь. Опасная смесь. А если эта смесь — составляющая коктейля Клауда Дюбона, то она автоматически превращается в ядерную бомбу.

— Клауд, это твой ребенок… — тихо сказала я, забыв о своей злости, забыв о том, что ко всему прочему он меня беспричинно обвинял, не поверил. Я просто дико ревновала его от одних лишь мыслей, что он куда-то собирается не просто так. К кому-то? К Камилле? Или к этой Асдис? Она же там ужинать собралась. Может у них будет встреча?! А может между ними что-то есть?! Она так щупала его тогда, когда мы вошли…, а ещё заявила, что он обманул её, что не может иметь детей…Что??!

— Ты идёшь к этой докторше?!! — выпалила я.

Он выпрямился. Не обращая на меня внимания.

— У тебя с ней есть что — то?!

Даже не удосужившись посмотреть на меня, он сказал лишь:

— Иди к черту, Мел, — развернулся, и вышел из гардеробной, а затем и из номера, хлопнув за собой дверью.

Он даже не сказал мне никуда не выходить…, не сказал что если я выйду, он меня придушит, ну или что-то в таком духе.

Моя самоуверенность таяла на глазах.

[1] Кресало — колесико, на зажигалке.

Глава 42. Сжигая мосты

Я и не заметила, как задремала, проснулась, от возни в прихожей. Разлепив глаза, не могла ничего различить в кромешной тьме. Приподнялась на локте, вслушиваясь в звук тяжёлых шагов. Их обладатель, так и не соизволил снять обувь. Потом послышался характерный щелчок чирканья зажигалки. На пару секунд маленький огонечек развеял мрак, пока Клауд зажигал сигарету, но разглядеть я ничего не успела. Он медленно, лениво шёл в сторону окна. Интересно, сколько сейчас время. Ответ на вопрос я получила тогда, когда он раздвинул шторы.

Уже начинало светать.

Сердце больно сжалось от осознания, что он пришёл под утро, а его вид… растрепанный, пьяный, криво застегнутая рубашка…, я сглотнула подходящий к горлу ком.

Он посмотрел на меня затуманенным отстранённым взглядом. Облокотился об окно и медленно, наблюдая за мной, курил.

Я села на кровати, исподлобья наблюдая за ним, плотно сжав губы.

Он задрал голову, с каким — то высокомерием, пристально следя за каждым моим движением, поправил волосы рукой, и, покончив с сигаретой, шатаясь, чуть ли не падая, снял сначала один ботинок, затем, кое — как второй.

— Животное, — прошипела я.

Он принялся расстегивать манжеты. Получалось так же плохо, как и с обувью, затем, нетрезвой походкой двинулся в мою сторону.

— Держись от меня по дальше! — тихо, но твердо сказала я, радуясь, что мой голос не дрогнул. Потому что внутри была настоящая буря, испепеляющий вулкан боли. Где он был…, с кем он был?

Он подошёл к краю кровати, я же в свою очередь забилась в ее самый дальний угол. Он наклонил корпус вперед, и молниеносно схватив меня за лодыжки, рванул на себя.

— Что ты сделала со мной, ведьма! В кого ты превратила меня…, — осипшим голосом произнес он, с обреченностью бегая своими узкими зрачками по моим глазам.