Сегодня у нас было по другому. Сегодня мы с ним занимались любовью.

Глава 50. Белая полоса

МЕЛАНИЯ РОШ

Встала я рано утром от какой-то возни в комнате. Подняла глаза, увидела Клауда, натягивающего на себя военную униформу.

— Проснулась? — не поворачиваясь, сказал он.

Я плюхнулась обратно на мягкие подушки, и глупо улыбаясь, закивала головой. Какой же счастливой я сейчас была. Это была наша первая, настоящая ночь, откровенная, без каких либо отягощающих факторов. Оазис среди неутихающей бури окружающих нас событий. Мы уснули только под утро. Нехотя разлепила один глаз и посмотрела на него, залюбовавшись.

Высокий, сильный, точные движения, даже когда просто занимается обычными вещами. Черная форма сидела на нём идеально, обрисовывая мышцы. А его вид…, он просто цвел. Вспомнилось, когда мы с ним впервые встретились, и каким другим он тогда мне казался и был. Казалось, что это было целую вечность назад.

Могла ли я тогда вообще предположить, что спустя три месяца, я буду сгорать от любви к нему, лежа в его постели, и нося под сердцем его ребенка. Я вновь глупо улыбнулась.

— Куда ты собираешься? — спросила его я.

— Командующий устроил очередной созыв генералов. Скоро начнут таять снега. Надо решать, когда начинать наступление. В Конфедерации начались какие-то подготовительные манипуляции. Камилла подключена к их серверам. Это всё делается не просто так. Если они планируют что-то, то мы должны их опередить.

— Вы будете воевать? И ты тоже?

Он мельком посмотрел на меня.

— Конечно.

— Но…

— Девочка… — он строго посмотрел на меня, но смягчившись, выдохнул. — Мел. Я понимаю тебя. Но есть вещи неотъемлемые от моей части жизни. Это армия, моя должность, работа, долг Муравейнику, а теперь и Гипфелю. А твоя задача сейчас, пойти к Асдис, и помочь ей как ни будь узнать о генетических ошибках твоего кода, — он уже был в полном военном обмундировании, даже гловелетты[1] надел.

— Ты до сих пор мне не веришь? — встрепенулась я.

— Нет, не из-за этого. Нам надо понять, что с тобой… «не так». Ты же сама понимаешь, то, что происходило с тобой в особняке Раббинович, делалось не спроста.

Во всей этой суете, я даже выпустила из головы один факт.

— Клауд…

— м?

— Я хочу рассказать кое-что… очень странное. Я еще не рассказывала об этом.

Он выпрямился, отвлекаясь от своего занятия и полностью обращая внимания на меня.

— Слушаю.

— Ну…, когда я была в Бришалоте…, сразу после пресс-конференции в Провиданс, папа отправил меня домой к Фриде Раббинович. И там… творилось что-то очень и очень странное. Она всё время твердила про то, что я принадлежу ей…, а её чокнутые внучки…, это они отрезали мне волосы, так эта сумасшедшая старуха из-за этого… побрила одну из девочек за это на лысо. А потом одна из них даже пыталась отравить. И…, то, что они пытались сделать на моем дне рождении, не дает мне покоя. Это кажется каким-то бредом. Я думаю, ее нездоровый интерес ко мне продиктован чем-то иным…, страшным. Тот факт, что, в моем коде есть генетические ошибки, а ты твердил, что детей иметь не можешь, а я сейчас в положении… говорит о том, что это все связано.

Лицо его на глазах исказилось гримасой гнева, мне кажется, я физически ощутила его ярость. Он исподлобья посмотрел на меня, сжал челюсть, и закрыл глаза. Он сделал несколько глубоких вдохов через свои широко раздутые ноздри, и медленно пошёл в мою сторону.

Я встала с кровати, садясь на её край, кутаясь в простыню.

— Почему ты сразу не сказала мне? — сказал он, подойдя впритык. Вид у него был крайне недовольный.

Он был так близко, что пришлось задирать голову.

— Да ты итак был зол…, — сказала я, нервно проведя рукой по простыне. — Знала, что придёшь в бешенство.

— Чёрт, — сказал он сквозь стиснутые зубы. Затем его рука дотронулась до моих коротких волос, перебирая между пальцами локоны. — Не могу сказать, что мне не нравится твоя новая стрижка, но я всё равно убью всех за это.

Он прямо мастер комплиментов.

Я улыбнулась, вставая на кровать ногами, поравнявшись с ним ростом.

Он рывком притянул меня к себе, горячо целуя в губы, его рука проскочила под простыню, скидывая её с моего голого тела. Я вздрогнула от контраста грубой ткани его униформы с моей кожей. Он прорычал в мои губы:

— Уничтожу каждого, кто притронется к тебе, — его рука в перчатке скользнула по моей спине, опускаясь ниже, и сжала мою ягодицу. С моих губ сорвался приглушенный стон, на что он прижался ко мне, показывая, что уже готов. — Не заставляй меня раздеваться девочка, я итак опаздываю.

— Ты сам вообще-то первый начал…, — улыбнувшись сказала я, наклоняясь подобрать простыню, на что получила звонкий шлепок по попе.

Повернулась выразить своё негодование, но увидела лишь его удаляющуюся спину. Последнее, что он сказал перед уходом:

— Иди к Асдис и сделай то, что я сказал.

— Солдафон, — крикнула я ему вдогонку.

______________________________________

У меня, наконец, появился коммуникатор. Средства связи повстанцев немного отличались от тех, которыми я привыкла пользоваться дома в Бришалоте…, моментально одёрнула себя. То место, я домом больше не считала. Так что, решив не терять времени даром, сразу набрала номер Четырнадцатой.

Я позавтракала внизу, и сразу направилась в научный центр, в кабинет Асдис. Когда я зашла, то застала ее за деланием самомассажа лица. Она, не открывая глаз, нажала на панели кнопку вызова ассистента:

— Хельга, один двойной эспрессо, — затем посмотрев на меня. — И один кофе без кофеина, — заглушив динамик она заговорила. — У вас это семейное будить меня? Твой искрометный красавчик жаворонок будил меня с завидной регулярностью, а теперь и ты. Посмотри, какие у меня мешки под глазами…, — она надула губы и принялась щипать лицо.

— Мне не к спеху было. Клауд сказал, что ты не спишь уже в это время.

Она посмотрела на меня исподлобья, фыркнув при этом.

— Ну конечно….

В кабинет забежала ассистентка Асдис, и принесла на подносе два кофе. Четырнадцатая встала. На ней был обтягивающий красный костюм, поверх которого она натянула не застёгнутый белый халат, её длинная белая коса доходила до ягодиц.

Мне стало тоскливо о мыслях о своих волосах, но я не стала на этом зацикливаться.

— Клауд отправил меня заниматься вопросом ошибки гена.

— Да, я так и поняла. Что бы тебе скучно в номере не было в его отсутствие, да? — она хищно улыбнулась, а мои щеки залились румянцем. — Ну да, а Асдис прекрасная нянечка. Обожаю возиться, а особенно работать в компании ничего не смыслящих в науке белоручек. Это сарказм, если что! Но! Я не была бы лучшей, сломи меня трудности, — она пригубила свой напиток, закатив глаза. — Божественный кофе. Итак.

— Зачем тебе всё это? Тратить на нас свое время.

Она с удивлением посмотрела на меня.

— Милая, посмотри, где ты находишься. В научно-исследовательском центре. Да я платить готова за таких подопытных, как вы. Все эти ваши «ошибочки», все новенькое, это же двигатель прогресса. Я нахожусь в экстазе, когда вожусь с этим всем. Ну, и кроме того, мой папаша отваливает мне нехилые субсидии за новые разработки. Но, финансирование у меня далеко не на первом месте, честное слово! Ну что ж. Хватит болтать, пошли работать, раз уж ты тут, незачем терять время. Признаюсь, вчера я работала допоздна. Смогла-таки кое-что выяснить. И… это что-то крайне интересное.

— И что же?

— Ну, видишь ли…, у меня в подвале сейчас находятся три ходячих трупа, — сказала она. Я в удивлении задрала брови, уставившись на неё в немом вопросе. — Даа…, одного из них ты даже знаешь.

— О ком ты говоришь?

— Пациента вроде Джордж зовут… или Джуд… как-то так, и твой искорка делал ему лютый допрос с пристрастием, он говорил, что вы с пациентом знакомы.

По коже прошёл холодок.

— Джошуа? — я открыла рот в изумлении.

— О, точно.

— Почему? Из-за чего?!