Ее руки вцепились в спинку стула.

— Сколько раз мы это слышали? Твоя жена была рядом с тобой, точно так же, как мама была рядом с папой, пока он наконец не бросил ее. А как насчет твоих детей? Что насчет их?

Она подумала о Ките и поблагодарила Бога за то, что не привела его сюда на ужин. Она не могла быть более благодарна за то, что ему не пришлось иметь дело с таким отцом, как ее младший брат. Как ее собственный брат.

Таннер подошел ближе, пока не оказался перед ней.

— Хватит, — прорычал он, глубокие складки залегли вокруг его рта. — Ты делаешь только хуже.

Мередит бросила на нее умоляющий взгляд, но что, черт возьми, она понимала? Ее отец был милым человеком, который обожал своих двух дочерей. Он никогда не ставил выпивку и карты превыше своих детей.

— Он такой же, как наш отец, — прошептала она, и боль от этого снова разбила ее сердце. — Разве ты не видишь?

Таннер положил руки ей на плечи, потер.

— Думаю, тебе следует отправиться домой. Ты устала и плохо соображаешь.

Она сжала руки по бокам, желая, чтобы он увидел ее правоту.

— Это ты прячешь голову в песок. Он не изменился. Когда ты собираешься перестать ему помогать?

Дэвид оттолкнул свой стул в сторону, отчего Мередит подпрыгнула.

— Перестань говорить обо мне так, будто меня здесь нет. Я буду играть в покер, если мне, черт побери, этого захочется.

Она подумала о двух его маленьких дочерях. Они заслуживали лучшего отца.

— Нет, если мне есть что сказать по этому поводу.

Она торопливо выскочила из дома. Она не смогла остановить своего отца, но она сделает все, чтобы остановить своего брата. Спасет его детей от того детства, которое пережила сама.

И она точно знала, к кому ей следовало обратиться за помощью.

Пьянящий запах попкорна пропитал почти весь дом. Мак разогрел масло в микроволновке, стараясь не думать о Пегги и их недавнем разговоре.

Ретт пришел под предлогом просмотра фильма с ним и Дастином, но было очевидно, что он пытался вернуть себе позиции, которые потерял на днях в комнате Аспена. Когда Эбби заговорила с Маком о малышках в декольте и Дастине, который пялился на их грудь, Мак поднял руки и сказал, что предпочитает держаться подальше от этого. Она была не слишком этому рада.

Дастин же не позволил повлиять на него, несмотря на решительно настроенную Эбби по отношению к Ретту. Он превратился в «тупого» подростка, и наблюдать за этим было довольно забавно.

Таймер сработал, и Мак вылил растопленное масло на попкорн.

Эбби съежилась.

— Мак. У некоторых из нас не такой сумасшедший метаболизм, как у тебя.

— О, прошу тебя, — протянул Ретт, потирая большим пальцем ее руку, прежде чем она смогла ее отдернуть. — Ты прекрасна. Гладкая, как морской лев.

— Разве у этих тварей нет усов? — язвительно заметила она.

— Ретт, чувак, тебе нужна серьезная помощь, — вмешался Дастин. — Ссылки на животных не работают с цыпочками.

Взгляд Эбби метнулся к Дастину.

— Кто бы знал, что…

— Лучше поэзия. Ты прекрасна, как роза, — перебил Мак сестру с британским акцентом, чтобы спасти племянника. — На полном серьезе. Итак, кто готов смотреть кино?

Дастин спрыгнул с барного стула.

— Так как я выбирал фильм, то я в деле. Мам, почему бы тебе с Реттом не остаться здесь и не поговорить?

Ее рука метнулась к шее.

— Дастин! На сегодня достаточно.

— Я готов посмотреть фильм, если ты согласна, сладкая, — пробормотал Ретт, шевеля бровями. — Я же сказал тебе, что не сдамся.

Она прищурилась.

— Поскольку это еще один потрясающий фильм об инопланетянах, я пас.

— Тогда я тоже, — ответил Ретт. — Я составлю компанию твоей маме.

— Но я думала, ты пришел посмотреть фильм.

Он пожал плечами.

— Это была всего лишь уловка, чтобы побыть с тобой.

— Молодец, Ретт! — Дастин схватил миску с попкорном. — Я сегодня потусуюсь с вами дома. Верно, дядя Мак?

Он вытер масло с рук бумажным полотенцем.

— Со мной можешь не тусоваться. И Дастин, нам лучше сделать перерыв, пока твоя мать не решила нас ударить, — сказал он, и его лицо расплылось в широкой улыбке.

— Я слишком леди для этого, — ответила Эбби, теребя булавку с бабочкой на лацкане.

— Однозначно, — согласился Ретт.

— Но я не прочь покрасить твои белые футбольные носки в розовый цвет. — Для пущей убедительности она указала пальцем на сына.

Мак усмехнулся.

— Теперь, племянник, у тебя проблемы.

Его телефон зазвонил, когда он обнял Дастина за плечо.

— Я думаю, что это только ты и я, малыш. — Он взглянул на свой телефон. Пегги. Его желудок резко сжался. Каким-то образом Пег позвонила ему, чего она никогда не делала и в его организме зазвонили тревожные колокольчики.

— Привет, — ответил он.

— Я возле твоего дома. Мы можем поговорить?

Он обхватил телефон ладонью и хлопнул Дастина по спине.

— Пегги приехала. Может ты поиграешь в игру минутку? Мне нужно увидеться с ней.

Дастин изучал его выражение лица.

— Она все еще злится на тебя за вчерашнее?

— Возможно.

— Не называй ее морским львом.

— Ты — умная задница. Я найду тебя через некоторое время.

— Тебе нужно, чтобы я помог вам двоим уладить ваши отношения, как делаю с мамой и Реттом?

— Нет, не нужно. — Мак направился к двери.

Сделав глубокий вдох, он повернул ручку входной двери. Его мышцы сжались от взрыва ярости, исходящей от нее. Любая попытка сохранить бесстрастное выражение лица растаяла. Затем он увидел влагу вокруг ее глаз. Мысль о том, что она плакала, заставила его внутренности сжаться.

— Дэвид? — спросил он мягким голосом.

— Мне нужно с тобой поговорить. Наедине.

Ее поза была такой напряженной, что он испугался, что она треснет, если он прикоснется к ней.

Он отодвинулся, пропуская ее в дом.

— Давай поднимемся в мою комнату. Эбби и Ретт на кухне. Дастин в гостиной играет в видеоигры.

— Хорошо.

Да, она не хотела больше никого видеть. Он сосредоточился на ступенях, пока они поднимались по лестнице. Сегодня вечером ему нужно было действовать очень осторожно. Катастрофа витала вокруг нее. Она вошла в его комнату первой и замерла рядом с ним.

— Это твоя спальня? — Прошептала она, почти как обвинение.

У нее были некрашеные белые стены в спальне и практичное темно-синее покрывало на кровати, он понял, что его спальня выглядела для нее как дворец султана. Плюшевые бордовые занавески и покрывало на кровати эффектно выделялись на фоне золотых стен. Его двуспальная кровать-сани и дорогое постельное белье выглядели шикарными.

— Ну, иногда я здесь читаю, — ответил он, его живот превратился в лабиринт извивающихся нервов. — Но не смотрю телевизор. Я не хочу иметь его в спальне.

Ее глаза расширились, но она промолчала. Было странно и странно приятно видеть ее в его комнате. Он надеялся показать ей его спальню.

Но сейчас все было совсем не так, как он себе представлял и надеялся.

Он боролся с желанием заключить ее в объятия.

— Что случилось?

Ее поза приобрела военную выправку.

— Мой брат хочет завтра принять участие в твоем турнире. Я хочу, чтобы ты запретил ему.

С таким же успехом она могла бы вспороть ему кишки. Он изучал выражение ее лица. Ее глаза безумно блестели, он раньше никогда не видел такого блеска.

— Расскажи мне, что произошло сегодня за ужином.

Она бросилась в бой, расхаживая по его турецкому ковру.

— Дэвид пытался нам сказать, что завязал с выпивкой, но он все еще хочет выпить — ужасно сильно, думаю, что выпивает. Я почувствовала по его запаху.

Он сжал руки в кулаки, чтобы не потянуться к ней.

— Дальше.

— Он сказал, что знает о тебе и твоем отеле. Хотел сыграть. Черт возьми, он даже спросил, не знакомы ли мы с тобой. — Ее смех был сухим и пронзительным. — Разве это не забавно?