— Ах ты сукин сын! Я знала, что ты проявишь свое истинное лицо!

Она вспомнила чернильно — черные волосы и зеленые глаза Мэйвена.

Именно этого она и ждала.

Мысль о том, чтобы прижать его высокую, твердую фигуру к его мурлыкающей, сексуальной машине и надеть на него наручники, заставила совершенно непрофессиональный шар похоти, появившийся в ней, взлететь вверх. Было немного неловко от этого, но хуже всего то, что она чувствовала свою слабость перед этим мужчиной. Если бы она могла застрелить свое подсознание, то сделала бы уже прямо сейчас, выстрелив между глаз.

Она включила сирены, звук показался таким приятным, как гудок поезда для ребенка на Рождество. Она страстно желала увидеть его великолепное лицо, когда он опустит стекло, глядя на нее сверху вниз своих дорогих, отражающих солнцезащитных очков.

Но он не стал снижать скорость. Вместо этого машина вырвалась на несколько футов вперед. Ее пронзило удивление. Она вцепилась в руль.

— Значит, ты хочешь погонять со мной. Посмотрим, кто победит на этот раз, идиот.

Она нажала на газ, помня о пешеходном движении Дэа, когда ехала по главной улице, которая была вся разукрашена в красный, белый и синий цвета. Скоро в очаровательных магазинчиках и ресторанах соберутся толпы игроков в покер, жаждущих наживы. Как пилигримы, идущие к тому парню Далай-ламе, они стремились сюда издалека, чтобы сыграть в турнире против легенды.

— Не получится, если он будет сидеть в тюрьме, — пропела она, глядя на спидометр. Она ехала за пятьдесят, когда он свернул на главную дорогу, ведущую к каньону. Трасса 98 имела предательские изгибы, даже когда снег не покрывал двухполосную полосу. Она знала повороты и увеличила скорость, чтобы не отстать от «Феррари». Она не могла догнать его, чтобы встретиться лицом к лицу, но знала, куда он направляется. Ее машина справилась с управлением, но с таким же успехом она могла быть черепахой, гоняющейся за кроликом.

Она позвонила в диспетчерскую и кратко доложила о ситуации.

— Подозрительная машина. Следую за ней. Буду держать в курсе.

Если бы четыре полицейские машины заполонили отель Маквейна с включенными сиренами, он бы разозлился, как черт, но это лишило бы ее исключительного триумфа надеть самолично ему наручники и сопроводить в тюрьму.

Его машина продолжала мчаться по шоссе.

— Ты должен когда-нибудь остановиться. А потом мы с тобой поговорим. — Она оценила его скорость примерно сто двадцать. Как будто он был на той долбаной дороге в Германии, о которой все только и говорят. Как же ее называли? А, автобан.

Она вдавила педаль для большей скорости и подняла до ста. Она была рада, что на шоссе не было машин. Лавировать между ними на двухполосной полосе на такой скорости было бы опасно и глупо. Тут же появились мысли о Ките. Она всегда старалась не попадать в опасные ситуации, как какой-нибудь новичок лох. Она была всем для сына, и никуда не собиралась уходить.

Диспетчер запросила последние новости по рации.

— Все еще преследую. Буду оставаться на связи.

Ее улыбка исчезла. Этот чертов придурок заставил рисковать ее жизнью. Когда он выскочил на недавно вымощенную дорогу к отелю, визжа шинами, она последовала за ним.

— Я надеру тебе задницу. Мне казалось, что ты умнее. У меня есть твои номера, марка машины и модель. Кроме того, ты направляешься в свой собственный отель. Тебе лучше не злить меня, дергая за цепь, потому что я — коп так дерну эту цепь, что мало не покажется. Если ты хочешь таким образом расплатиться со мной за штраф, то это глупый способ. — Она поднялась на вершину холма между деревьями.

Дорога спускалась в пышную долину, усеянную ухоженными лужайками, как на дорогом гольф — курорте, но она заметила квадратные пласты недавно уложенного дерна. Ее нога замерла на педали, когда она увидела отель. Поскольку она знала, что ему от нее не уйти, то сбросила скорость, когда заметила впереди цветочный грузовик. Водитель притормозил, пропуская ее.

Отель поглотил ее видение, когда «Феррари», как серебристая вспышка, влетел на выделенную парковку. Она последовала за ним, любуясь элегантной каменной кладкой трехэтажного здания и блеском стекла и латуни. Выглядело все необычно, с намеком на что-то из старого фильма, как ямочка Кэри Гранта, на подбородке Мака, которая ему очень шла.

Она выключила сирены, прежде чем въехать на стоянку. Нет смысла глохнуть от этого воя, отражающегося от стен. Его машина пересекла желтую линию, заняв два места. Поскольку табличка с именем обозначала это место, она решила, что никому не будет дела до того, как он дерьмово припарковался.

Она позвонила диспетчеру.

— Держу все под контролем.

Она оглянулась вокруг, но Мака не увидела, поэтому побежала к металлической двери. Когда она вошла внутрь, ей потребовалась минута, чтобы оценить обстановку.

В длинном коридоре блестел деревянный пол орехового дерева. Она была в восторге, что станет первой, кто оставит на нем царапины. Канделябры в фойе светили газовым пламенем в хрустальных плафонах, заставляя ее задуматься о счете за коммунальные услуги.

— Могу я вам чем-нибудь помочь, офицер?

Она обернулась и увидела мужчину лет пятидесяти с разбитой губой, одетого в темно — бордовый пиджак с золотыми пуговицами и причудливыми эполетами. Ткань пиджака напоминала ее первую полицейскую форму, которая ужасно чесалась. Туфли этого мужчины были начищены так, что в них она увидела свое отражение, когда подошла ближе. Черт возьми, это место просто воняло бутик-отелем, вплоть до соснового запаха, подчеркивающего прохладный, циркулирующий воздух.

— Помощник шерифа. Мне нужно увидеть Мэйвена. Сейчас.

— У мистера Мэйвена совещание. Не хотите ли кофе, пока будете его ждать?

Совещание. Конечно.

— Какую часть «сейчас» вы не поняли?

Мужчина не сдвинулся с места, она прижалась к нему. Его вежливая улыбка сникла, с удовольствием отметила она.

— Где его кабинет?

— А… давайте я ему позвоню, — она схватила его за руку, прежде чем он успел скрыться за стойкой ресепшен вишневого дерева.

— Нет, отведите меня к нему. Хватит удивлений на сегодня.

Его губы сжались.

— Хорошо, я с удовольствием провожу вас наверх, если вы уберете от меня свою руку.

Она молча убрала руку, радуясь, что у этого парня имеется выдержка, и последовала за ним вверх по широкой лестнице, по которой могла бы проехаться на своей машине, если бы могла. Только что отполированная поверхность дерева просто кричала, что сделана на заказ. Еще больше газовых бра находилось в коридоре, перемежаясь с неброским электрическим освещением. Рабочие останавливались, провожая их глазами, затем продолжали свой путь, как деловитые пчелки. Поднявшись на второй этаж, они направились в главный покер-рум, заполненный акрами зеленых столов.

Между лопатками появился зуд. Перед ее мысленным взором промелькнуло лицо отца. Она попыталась отогнать это видение.

Они подошли к закрытой двери, мужчина осторожно постучал. Она оттолкнула его и распахнула дверь.

Как и все остальное в отеле, кабинет Мэйвена был отделан полированным деревом и роскошными бордового золотистыми обоями. Смелые картины, более подходящие для современной школы искусств, висели на стенах в гравированных рамах. А чего она ожидала, что здесь будут картины игры в покер? Может, он и не из богатых, но глядя на него в этом шикарном офисе, одетого в сшитый на заказ костюм, который стоил столько же, сколько ее ежемесячная ипотека, о нем точно можно сказать, что он не из бедных.

Она вошла и направилась к нему. Он просто сложил руки домиком и откинулся на спинку тисненого кожаного кресла, похожего на трон. Достойного короля покера, решила она, остановившись в нескольких дюймах от его стола, не обращая внимания на лысеющего мужчину в соседнем кресле, наблюдающим за ней, с отвисшей челюстью.

— Что привело вас в нашу скромную обитель, помощник шерифа МакБрайд? Вы решили, что вам нужна предварительная экскурсия после получения моего приглашения? Или тебе не понравился пирог?