За дверью оказалось асимметричное помещение — архитектурная недодумка шириной метра в полтора. Как раз подходящего размера для ведер и швабр, но внутри не оказалось никаких принадлежностей для уборки. Вместо этого стояла деревянная скамья, на стене висело распятие, наверху виднелось витражное окно. Поскольку они находились ниже уровня земли, меланхоличный свет, вливавшийся в это окно, наверняка исходил от электрической лампочки.

Менчу толкнул Лиама внутрь, тот споткнулся, ушибся, шмякнувшись на скамью под распятием. Менчу возвышался над ним, голубоватый свет окружил его лицо аурой уныния. При этом само лицо имело какое угодно выражение, только не унылое.

— Что с тобой происходит, черт возьми? — рявкнул Менчу.

Лиам моргнул. Отец Менчу редко сквернословил.

— Со мной? Я тут единственный здравомыслящий человек! Мы и раньше теряли членов отряда! Это трагедия, но такая у нас работа! Сэл стала одержимой — и ты готов все бросить и спасать ее?

— Сэл не погибла. Я в это верю. — Менчу плотно сжал губы.

— Почему? — окончательно растерявшись, спросил Лиам.

— Потому что для нее все должно закончиться хорошо, — ответил Менчу, и лицо его внезапно обмякло. Он сгорбился, а потом сел на скамью рядом с Лиамом. Потер лицо руками.

— Тут не обычная история. Я достаточно давно на этой работе, уж в таких вещах разбираюсь. В любом случае «Кодекс» у Руки, и мы обязаны его вернуть. Если по ходу дела еще и вытащим Сэл, что в этом плохого?

Лиам скрипнул зубами.

— Даже если и вытащим, мы никогда больше не сможем ей доверять.

— А вот это каждый решит сам для себя, — отрезал Менчу, вставая. — Не заносись и не говори от имени всего отряда. Сам, Лиам, разбирайся со своими демонами. Я устал держать тебя за руку. А теперь ступай выполнять свою чертову работу.

Он вышел, а ошарашенный Лиам остался сидеть в слабом синеватом свете.

У Сэл всегда было подозрение, что модные дома пропитаны злом, но она не могла и предположить, что, как только они с Рукой войдут в офисное здание, стены его начнут истекать кровью.

— Вог, — позвала Рука, и Сэл почувствовала, как лицо ее сложилось в улыбку.

Кровь запеклась, образовав фигуру. Не женскую фигуру, скорее — нечто текучее из крови и пламени, этакую рыбу фугу, но без дурацких выпученных глаз. Шипы вытянулись, лизнули Сэл, она внутренне скорчилась от боли, пронзившей ее руки в тот миг, когда Вог дотронулась до нее.

— Вернулась, — произнесла Вог. — Мне нравится твоя оболочка.

— Вернулась, — подтвердила Рука. — И мы наконец-то готовы открыть дверь.

Фигура расхохоталась. Хохот слегка притушил языки пламени.

— Ты уже столько веков это твердишь. Помимо того, что ты постепенно лопаешь это прелестное тело, ничего вроде не изменилось.

Внутри у Сэл что-то всплеснулось — она сообразила, что Рука предвкушает, как слопает ее полностью. Она беззвучно застонала.

— То есть ты мне помогать не будешь? — уточнила Рука. Сэл чувствовала: демон ждет со стороны Вог возражений.

— Нет.

Рука продемонстрировала Codex Umbra, и Вог заверещала.

***

Сэл когда-то читала фантастическую книгу «Невероятная судьба»: там один крестьянин вынужден был по ходу кровавой войны магов стать полевым хирургом. Он боится вида крови, трепещет, зашивая раны, его мутит во время ампутаций, но единственная альтернатива — отправиться непосредственно на поле боя, а это еще хуже.

Жуткая книга. Но Сэл ее запомнила, потому что прониклась сочувствием к этому трусливому персонажу, сочувствовала тому, что он вынужден делать свое дело, нравится ему это или нет.

Поэтому она внимательно следила за тем, как Рука истязает и рвет на куски Вог — в этом была смесь магии и грубой силы. Ее ладони покрылись кровавыми нарывами, пока она терзала это создание из крови и пламени, подчиняя его воле демона, а в конце, когда оно все-таки подчинилось, она один за другим оторвала ему шипы. В этот момент стены стали сильнее прежнего сочиться кровью, на пол натекли лужи, но в ковролин они не впитывались. Останки демона напоминали шматы желе и слегка подрагивали. Складывалось ощущение, что это кровавое месиво чего-то ждет.

— Весело было, — заметила Рука, закончив. — Кто следующий?

***

Пустив в дело мобильник Сэл — той приходилось зачитывать вслух отрывки из Codex Umbra, отчего у нее шла горлом кровь, — и запустив своеобразное демоническое сарафанное радио, Рука вскоре заполнила фойе офисного центра (оно непонятным образом разрослось и всех вместило) демонами самого разного толка. Некоторые выглядели устрашающе. Другие — так, будто их сюда притащили против их воли. А третьи радовались, будто настало Рождество, а в его канун скончался богатенький дядюшка-злыдень.

— Это еще не все, — заявила Рука, прогуливаясь взад-вперед и встречая все новых римских демонов. Двоих она выбрала себе на подмогу: багрового свиноголова со змеями вместо пальцев, которого Сэл про себя прозвала Мамочки-Это-Что, и здоровенное тучное белесое существо, которое, к неожиданному облегчению Сэл, выглядело как самый обыкновенный уродский демон. К чему бы существо ни прикасалось, на всем оставался белый налет, в том числе и на столе, на котором лежал раскрытый Codex Umbra.

Белесый и Мамочки-Это-Что стояли по обеим сторонам стола и охраняли «Кодекс». Некоторые демоны — те, которые явились исключительно ради книги, — пытались подобраться поближе, но неизменно подчинялись приказу Руки держаться подальше. Некоторые все-таки подобрались, Руке это не понравилось, и они умерли ужасной смертью. Тем не менее других оставалось очень много.

«Создает армию, — подумала Сэл. — Из тех, кого не убивает».

Рука — что совершенно неудивительно — уничтожала только тех, что явились против своей воли. Даже те демоны, кому сюда совсем не хотелось, вынуждены были повиноваться «Кодексу» и подчиниться Руке, хотя и верещали, когда она рвала их на куски. Подрагивающая куча ошметков становилась все больше.

«Ты их разбираешь прямо как лего, а что будешь делать с детальками?»

Она давно уже не обращалась к Руке напрямую и не знала, ответит она или нет. Но долго ждать не пришлось.

«Сама увидишь».

Рука подтащила поближе еще двух демонов, более или менее похожих на людей, и отдала им распоряжения. Язык, на котором она говорила, напоминал бурчание и ор. Сэл пыталась вслушиваться, но чувствовала, что постепенно теряет рассудок. Она поняла: выучить этот язык — значит утратить все остальное; она решила уйти в себя.

Ее тело превратилось в увечный драндулет: она его узнавала, а как водить — забыла. Она ощущала себя римским нобилем времен Цезаря, случайно попавшим в современное авто вместо колесницы. Сэл упивалась болью, которую испытывала, и, пока Рука занималась своей работой, то и дело совершала небольшие акты неповиновения. Ей удалось один раз моргнуть. Чтобы убедиться, что это не случайность, она решила пошевелить пальцами на левой ноге. Пальцы послушались.

Сэл подумала: как было бы здорово вернуть себе контроль над своим телом, но потом вообразила, каково будет пользоваться своим телом в комнате, где полно демонов. Лучше пока подождать.

Она еще глубже ушла в себя, обратилась мыслями к яркому белому свету Арона. Рука продолжала экзекуции, стены источали кровь.

***

Асанти осталась за рабочим столом — подсчитывала потери и следила за Сферой. Сфера, нахмурившись, безмолвно маячила у ее руки. «Маячила» и «нахмурившись» — жалкое заблуждение, это Асанти наделяла Сферу человеческим сознанием. Хотя, возможно, это только фантазии. Впрочем, учитывая изменчивость большинства артефактов, можно предположить, что Сфера способна испытывать чувства. Иногда, как вот теперь, когда выяснилось, что один из членов отряда одержим, а никто об этом и не подозревал, Асанти начало казаться, что Сфера сама решает, о чем сообщать, а о чем нет. Удивить архивариуса было уже трудно.

Трудно — но возможно. Она, например, сильно удивилась, узнав, что в теле Сэл поселился демон.