— Двенадцать, — ответил Лиам.

— И участники продолжали умирать и после приостановки. — Вопросительного знака не требовалось.

— Да. На этой неделе должны были показать шестую серию.

Сэл провела рукой по волосам.

— То есть люди гибнут каждую неделю — все те, кого разрисовали по ходу шоу. Не только клиенты определенных художников?

— Все подряд. Менчу считает, что дело в туши — тушь легко благословить или проклясть. Но проклятие должно откуда-то исходить. Найдем заклинание, снимем проклятье — и оставшаяся тушь станет безвредной. — Лиам рассматривал собственные руки. — Однако если виновный во всем этом художник сходит с круга, все же должно прекратиться, да? Нам нужно выяснить, кого в какой момент отправили восвояси и когда люди перестали погибать, — тут и станет ясно, чьих это рук дело.

— Ага, но тогда придется просто сидеть и ждать, когда они перестанут гибнуть, — убито произнесла Сэл. — А если виновник выйдет победителем?

— Точно. — Лиам, нахмурившись, посмотрел на бутылку с вином — вторая уже опустела наполовину. — Пожалуй, пора отставить выпивку и сосредоточиться. Ты кого подозреваешь?

— Одного из этих типов выступить на национальном телевидении уговорила Мамуля Тат. А у него, Лиам, обручальное кольцо на пальце. На мой взгляд, тут без магии не обошлось.

— Или она умеет уговаривать, — заметил Лиам. — А что думаешь про Чарльза? Может, он решил отомстить? Его же сняли первым, а татуировка была хоть куда, пусть и скабрезная.

— Садовник — жуткий тип, — заметила Сэл. — Кроме того, и клиент его отреагировал совершенно неожиданным образом.

Они добавили к списку и Сахарную Черепушку, поскольку она вела себя не так, как положено участнице реалити-шоу: проявляла уважение, интерес и вообще дружелюбие к соперникам.

— Давай дальше смотреть, — постановила Сэл, открыв пакет с канноли и выдав одну Лиаму.

***

В третьей серии выперли Ганнибала, который оказался не таким уж непрошибаемым, несмотря на саранчу, и еще двух художников, которые ни Сэл, ни Лиама особо не впечатлили. Ничего странного не произошло — разве что клиенты Садовника как всегда оказались несказанно довольны его работой, а он раз за разом изображал растения. Сахарная Черепушка, единственная из всех, с большим сочувствием относилась к тем, кому было больно.

Мамуля Тат громко и непристойно выражала любовь к своим клиентам, далеко не всем им это нравилось, но ей, похоже, помогало справляться с трудностями.

Посмотрев последнюю показанную в эфире серию, Сэл в отчаянии отбросила ручку.

— Ничего. Никаких зацепок.

Лиам потянулся. Вино закончилось, они перешли на воду.

— По крайней мере, круг сузили. А теперь перейдем к рабочим материалам.

Он сел с ней рядом, закинул руку на плечо.

Она была не против.

Вопреки ожиданиям Сэл, Грейс сильнее других обрадовалась поездке в Лас-Вегас. Она откинулась в самолетном кресле, сжимая в руках «Остаток дня», заложенный закладкой в самом конце, и смотрела в окно, постукивая пальцами. Сидевшая рядом Сэл, подключившись к бортовому вайфаю, пыталась, выяснить, какие в Вегасе есть тату-салоны, Лиам же разбирался с тем, как погиб каждый из участников шоу.

— Я слышала, в Лас-Вегасе отличные книжные магазины, — сказала Грейс. — Надеюсь, у нас будет время зайти в «Эмбер юникорн».

— Ты коллекционируешь книги? — удивилась Сэл. — Я заметила, что читаешь ты только новые.

— Я ищу редкие книги, — пояснила Грейс. — Можно и в интернете, но лучше — в букинистических магазинах. Меня интересуют малоизвестные вещи Мэри Шелли.

Менчу и Лиам обсуждали задание.

— Что вы с Сэл вчера выяснили? — спросил Менчу.

— В не пошедших в эфир материалах обнаружились довольно странные вещи, — ответил Лиам. — Вот только смотреть все это и отыскивать странности — жуткая скука.

— Не хотела бы я работать монтажером на этих шоу, — вставила Сэл, перевешиваясь через их кресла. — Набивание татуировок — это ужасно занудно. А по ходу интервью участникам еще и задают эти идиотские наводящие вопросы. Продюсеры заранее решают, кого хотят выставить слегка чокнутым, кого — безбашенным, кого — безмозглым. И расспрашивают соответственно. У них и Грейс могла бы предстать тусовщицей, а Лиам — хлыщом в костюмчике. Жалко, что шоу сняли с показа, — рейтинги у него были бы сногсшибательные.

— А вы выяснили, кто победил? — спросил Менчу.

Лиам покачал головой.

Это были рабочие материалы, не смонтированные, без пояснений, однако испытания продолжались и побеждали по большей части Мамуля Тат и Садовник. Те со временем возненавидели друг друга — на кадрах, сделанных в свободное время, было видно, что они продолжали ругаться, даже вернувшись в гостиницу. Сэл и Лиам отсмотрели столько часов записи, сколько смогли, — за одну ночь все было не успеть. Они проматывали некоторые фрагменты, но следили за тем, кто побеждает, и узнали, что Мамуля Тат и Садовник дошли до финала — а вот кто одержал верх, осталось неизвестным.

Зато они узнали, что в качестве последнего испытания соперники должны были сделать татуировки друг другу.

— Я думал, мы выясним, кто заварил эту кашу, если досмотрим до конца, — пояснил Лиам. — Но Сэл высказалась против.

— Было бы эффективно, — заметила Грейс. — Хотя и затратно по времени.

— Мы же не Первый отряд. Нам важно прекратить убийства, — вставила Сэл.

— Сэл, — неодобрительно произнес Менчу, — Первый отряд не убивает безоглядно.

Сэл кивнула.

— А правительство и Церковь неотступно пекутся о наших интересах. Я в курсе, святой отец.

Менчу вздохнул и опять повернулся к Лиаму.

— А по поводу причин смерти что-то известно?

— Дело не в татуировках — по крайней мере, на первый взгляд. Один инфаркт, одна авария, одно падение со стремянки, один молниеносно развившийся рак. У типа из первой серии инсульт на поле для гольфа.

— У того, с секвойей? Мне он понравился, — заметила Сэл. — А что с типом, который совершил каминг-аут в прямом эфире?

— Споткнулся о собственную собаку, разбил голову. Умер на месте, — зачитал с экрана компьютера Лиам.

— Что интересно, — продолжил он, — так это то, что все пострадавшие на момент смерти выглядели бледными и истощенными, даже те, кто умер не от болезни. Как будто их обескровили. — Он посмотрел на Менчу. — Звучит знакомо?

Менчу кивнул, вытащил из-под сиденья тяжелую книгу.

— Искусство татуажа развито в разных частях света, — начал он своим менторским тоном. — Татуировки могут обозначать все что угодно: от мест, где побывал путешественник, до того, что женщина достигла брачного возраста. В определенных культурах с их помощью призывают духи животных, в других — защищаются от магии. Некоторые татуировки говорят о навыках своего владельца. Среди участников был кто-нибудь, чьи татуировки могли указывать на связь с теми или иными ритуалами?

Лиам кивнул.

— Была пара типов с тюремными или бандитскими наколками. У одного бизнесмена-азиата были занятные рисунки на спине.

Грейс с интересом подалась вперед.

— Он был не из Камбоджи?

Лиам пожал плечами.

— Могу посмотреть.

— У меня записано. — Сэл заглянула в свой блокнот. — Кан Кео, да, камбоджиец. Вся спина в татуировках. Круги с шипами, много, и животные. Два тигра.

— Когда он появился на шоу? — осведомилась Грейс.

— В шестой серии. На испытании, где художники должны были работать с людьми незнакомой им культуры, — сказал Лиам, открывая соответствующий файл и протягивая компьютер Грейс.

— Помню его. У него куча татуировок, а говорил он так, что жди скандала, если кто неуважительно отзовется о его камбоджийских обычаях, — заметила Сэл. — Я еще подумала: зачем ему рисковать, зачем он приперся на это шоу?

В этой серии победила Мамуля Тат: она сделала Кан Кео на шее татуировку с девятью шипами. Клиент вроде как остался доволен. Сахарная Черепушка сошла с дистанции, поскольку в ее сборнике рисунков оказался японский иероглиф, якобы обозначавший мир, — на деле же он обозначал крысу.