Он шагнул к ней, обдав ледяным взглядом. Она мигом осеклась, замирая, как беспомощный зверек — перед хищником. Люцифер медленно кивнул, мол, так-то лучше. Когда он заговорил, его тон стал чеканным. Бескомпромиссным.

— Послушай меня внимательно. Она — мой единственный шанс вернуть силу. На нее может открыть охоту кто угодно из Рая и Ада. Я буду счастлив, если она и правда в какой-то больнице рыдает над телом Дэвида, — Люцифер усмехнулся с жестоким огоньком в глазах. — Но боюсь, все куда серьезнее. Возьми из тайника любое оружие, с которым умеешь управляться.

Вскоре уже вышли на улицу. Люцифер взял другую машину: на прошлой остались слишком выразительные следы когтей. Так что сейчас он замер возле высокого черного внедорожника в ожидании, пока Самаэль по его просьбе пришлет адских псов. Рута невольно отшатнулась, когда темнота заклубилась, принимая очертания огромных гончих. На острых мордах загорелись алым хищные глаза.

Люцифер подошел к одному из псов, протянув кольцо Элизы. Тот с интересом принюхался. Красные глаза вспыхнули еще ярче. Пес завертелся, пытаясь взять след.

Люцифер и Рута двинулись к машине, готовые, что свора вот-вот сорвется с места. Однако пес лишь рванулся туда-сюда. Раздался разочарованный рык.

— В чем дело? — тихо спросила Рута.

Люцифер напряженно прищурился. Снова протянув кольцо, он застыл в ожидании, что псы все-таки возьмут след. Без толку. Они разбрелись вокруг, как обычные дворняги, бесполезно поводя мордами.

— Они не могут взять след, — качнул головой Люцифер.

— Адские псы ведь ориентируются не только по запаху, но и по энергии? — осторожно спросила Рута.

Она прекрасно понимала, что это значит, и во взгляде была опаска.

— Да, — кивнул Люцифер. — Значит, ее прячут специально.

«А может, она прячется сама? От меня?» — полезли непрошенные мысли.

Силуэты адских псов рассеялись, и он сел за руль, хлопнув дверцей. Рута скользнула на соседнее сиденье. Тонкие пальцы решительно дернули ремень безопасности.

— Куда мы едем? — спросила она.

Машина тут же тронулась с места.

— К Дэвиду домой. Это же его использовали как приманку. Узнаем, в какой он больнице, и выйдем на след того, кто забрал Элизу. Кто-то же должен был заметить что-нибудь странное, — Люцифер постарался говорить максимально уверенно.

Он стиснул пальцами руль, глядя только вперед, на дорогу. Мимо замельтешили фонари и вывески. Все быстрее и быстрее.

— Что бы ни было, мы вытащим ее, — тихо сказала Рута.

Она почти невесомо дотронулась до запястья Люцифера. Он взял ее ладонь в свою, слегка сжимая, благодаря, но не словами. А в глазах загорелся блеск куда более зловещий, чем адское пламя.

— И если ее кто-то похитил, то он пожалеет об этом.

Элиза подошла к одному из высоких, едва ли не в человеческий рост, окон. Внизу в очередной раз проскользнул силуэт охранника.

— Черт… — выругалась Элиза под нос.

Она шарахнулась в сторону, прячась за шторой. В коридоре послышались шаги и голоса. Похоже, Дэвид приставил охрану по полной программе.

Элиза зло прищурилась. Взгляд скользнул по комнате. Каждая безделушка — целое состояние.

На губах заиграла нехорошая улыбка, и Элиза взвесила на ладони шкатулку из мореного дуба. Тяжелая. В глазах вспыхнуло злорадство, стоило замахнуться. Шкатулка полетела прямиком в оконное стекло. Оно со звоном ощерилось осколками.

Элиза сразу же схватила вазу в углу. Даже на вид понятно, что тонкая работа и не одно столетие истории. А стоило с размаху грохнуть о пол, как остались одни осколки.

Слепая ярость и желание крушить застелили глаза. Антикварные часы полетели на пол. Одним движением смелись со стола и стеклянное пресс-папье, и хрустальная чернильница минимум позапрошлого века…

Элиза глянула на зеркало. Тоже, считай, предмет искусства. Растрепанная, разъяренная, она начала озираться по сторонам. Пальцы уже сомкнулись на тяжелой бронзовой статуэтке, когда зашумели голоса охранников. Провернулся ключ в замочной скважине.

Ярость немного стихла. С бешено колотящемся сердцем Элиза скользнула к двери. Прижаться к стене, затаить дыхание — выдержка наемной убийцы сыграла на руку. Пальцы сильнее сжали бронзовую статуэтку.

Как только охранник заглянул внутрь, начав что-то говорить, та обрушилась ему на голову. Элиза ударила без жалости, до темной кровавой струйки по голове. Его колени подкосились, и он упал на пол.

Правда, тут же подоспел второй. Он ловко перехватил руку Элизы, не позволяя ударить. Статуэтка с грохотом полетела прочь. Пришлось справляться без «оружия». Элиза замахнулась свободной ладонью, собираясь ударить в шею в хитром приеме. Охранник оказался быстрее. Он заломил руки за спину ловко, почти без боли.

Не желая сдаваться, Элиза ударила его пониже колена ногой. Точнее, острой шпилькой сапога. Захват слегка ослаб. Получилось, рванувшись изо всех сил, высвободиться.

Элиза бросилась в коридор. Она коротко оглянулась, увидев, как охранник вскидывает пистолет.

— Стоять!

«Не выстрелит, — мелькнула мысль. — Дэвид голову оторвет, если со мной что-то случится».

Словно в подтверждение, охранник глухо выругался. Он бросился следом. А с лестницы поднялся следующий.

Элиза замешкалась. Всего на секунду. В тот же миг — жесткая хватка на волосах. Элиза попыталась ударить локтем в живот, но охраннику удалось скрутить. И пока он держал ее, извивающуюся и едва ли не рычащую от злости, другой достал телефон.

Дэвид пришел быстро. Уже без маскарада в виде бинтов. Царапина на лбу окончательно затянулась. Дэвид окинул взглядом Элизу, еще дергающуюся в руках охранника.

— Думала сбежать от меня? Почему? — в тоне проскочило искреннее замешательство.

Дэвид отвел с ее лица растрепавшиеся волосы. Пальцы скользнули по щеке медленно и ласково, чуть тронули губу. Напомнила о себе легкая боль — память о жгучей пощечине.

— Потому что я никому не дам посадить себя в клетку! — Элиза мотнула головой, отворачиваясь.

— Нет, милая, не поэтому, — с издевкой ухмыльнулся Дэвид. — Потому что ты хочешь его спасти. Даже после всего, что он с тобой сделал.

Во взгляде промелькнули ревность и сожаление.

«Это шанс!» — поняла Элиза.

Она прикрыла глаза, смиряясь с хваткой охранника. Переломить собственную гордость — дело нескольких мучительных секунд. А потом Элиза, облизнув пересохшие губы, с горечью сказала:

— Ты даже не знаешь всего. Поговорим без лишних ушей… пожалуйста.

Дэвид испытующе посмотрел в глаза. Пришлось изобразить усталый, сломленный взгляд. Дыхание перехватило от волнения. Наконец Дэвид мрачно кивнул охране. Отпустив Элизу, они ушли.

— Пойдем, — он осторожно взял за руку.

Пришлось подчиниться. Дэвид привел в свой кабинет, закрывая за собой дверь. Элиза тяжело вздохнула, отходя к окну.

— В Аду у меня с ним ничего не было, хоть я и любила его очень долго, — глухо заговорила она, глядя на занимающийся рассвет. — Ничего. Только одна ночь. Перед самым изгнанием. Когда он уже вынес приговор, а я… у меня были заблокированы силы.

Дэвид застыл в стороне, будто не зная, как реагировать. Просто удачно подобранные слова — и вот он стиснул кулаки. В глазах — бессильная ярость, в голосе — почти звериное рычание:

— И ты простила?

— Простила? Посмотри на меня, Дэвид, — усмехнулась Элиза, подходя ближе. — Я похожа на ту, кем можно просто воспользоваться, а потом выбросить, как ненужную игрушку? Да, меня потянуло к нему, но теперь… я все обдумала. Это мой шанс отыграться. За все.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Дэвид.

— Однажды я уже почти устроила переворот в Аду. И знаю, как найти подход к демонам. Мы справимся. Вместе, — она взяла его за руку, переплетая пальцы. — Но сначала я хочу сама всадить пулю из адской стали в сердце Люциферу.

На миг показалось, что обыграла. А потом Дэвид резко высвободил ладонь. У Элизы оборвалось сердце от осознания, что он раскусил обман. Она дернулась от взмаха руки, но жест лишь указал на ящики стола.