От мысли, что это их первое настоящее свидание, к щекам Энджи прилил румянец.

— Прости, — она потупилась.

Аргус взял бокал у нее из рук, и тот отправился на стол. Темные глаза хитро прищурились. На лице заиграла довольная улыбка. Аргус приблизился на расстояние вдоха, а Энджи лишь завороженно проследила за этим движением. Ее губы разомкнулись, чтобы поймать чуть щекочущее ощущение теплого дыхания.

— Ну, уж нет. Тебе придется заслужить это прощение, — слова буквально обожгли предвкушением.

Аргус вовлек в томительный медленный поцелуй. Энджи подалась навстречу, чтобы продолжить. Затрепетали готовые опуститься ресницы. Однако Аргус взял ее лицо в свои ладони, и пришлось вновь посмотреть в глаза. Один его взгляд со зрачками, расширившимися от эмоций, одурманил.

— Я помню, что сказал в провале. И это чистая правда.

Эти слова сбили сердце с ритма. На миг она растерялась, а потом накрыла руку Аргуса своей. Энджи слегка потерлась щекой о его ладонь, как ласковая кошка, и веки сами собой скользнули вниз.

— Ты не должен, — прозвучало тихо-тихо и осторожно. — Сам же говоришь, что признания не для тебя. А я и так все чувствую.

Губы изогнула легкая теплая улыбка. Сказанное Аргусом все-таки согрело душу.

— Я не признаюсь, — он взял Энджи за плечи. — Я ставлю тебя перед фактом, что отныне никуда не отпущу.

— А мне не за чем уходить. Ты и правда оказался хорошим гидом, Аргус. Тем, кто может раскрыть очарование любого места, — она посмотрела ему в глаза, а потом с губ сорвался грустный вздох. — После падения я чувствовала себя потерявшимся ребенком. Без привычной жизни, друзей, дома. Без всего. И сам знаешь, кто был рядом каждую минуту… поэтому теперь мой дом — это и есть ты.

Изящная ладонь легла на мужскую рубашку прямо напротив сердца. Мерный стук ускорился, и Энджи чуть улыбнулась. Поймав ее запястье, Аргус поднес его к губам.

— Я люблю тебя, — горячий шепот и короткий поцелуй опалили чувствительную кожу. — Даже, когда ты выводишь из себя, глупо рискуешь и жалеешь, кого не нужно. Тогда я особенно чувствую, что должен тебя защитить. От любого из миров.

После признания Аргуса ненадолго повисла томительная тишина. Только продолжили тихонько колебаться огоньки свечей, заставляя тени слегка покачиваться.

Когда первое оцепенение прошло, Энджи подняла руку, и кончики пальцев едва-едва коснулись чужой кожи. От виска вниз по скуле, невесомой бабочкой по щеке… Аргус на миг прикрыл глаза, а затем притянул к себе. Прижатая к его телу, Энджи ощутила на губах требовательный поцелуй. Она прислонилась еще плотнее, и по мышцам прокатилась сладкая слабость. Пальцы скомкали рубашку на плечах Аргуса, как единственную опору. Дыхания перестало хватать, и он прервался. Расстояние между их лицами получилось совсем крохотным. Чуть припухшие губы Энджи явственно почувствовали его обжигающее дыхание.

— Помнится, я обещал, что от ангела в тебе ничего не останется, — с азартом прошептал Аргус. — А я держу слово.

— Я так и знала, что долго этот вечер не продлится, — она игриво улыбнулась.

«Точнее, очень быстро перейдет в ночь», — эта мысль отозвалась горячим трепетом внутри.

— Вот как? Тебя это не устраивает? — Аргус изогнул бровь.

Энджи собралась возразить, но он снова поцеловал. Она уже прикрыла глаза, готовая ответить. Аргус же слегка прикусил ее нижнюю губу, после чего отстранился. Он отошел в сторону, и пальцы привычным жестом достали пачку сигарет и зажигалку.

Захотелось взвыть от почти физического разочарования. А этот бессовестный провокатор захватил пепельницу и уселся на край кровати. В полумраке затлел кончик сигареты, и запах заставил обратить внимание на ароматы. Энджи вдохнула знакомый одеколон: даже мысли помутились. Веки на миг скользнули вниз.

«Ну, ничего! Посмотрим, кто кого!» — Подумала она, а пальцы решительно сжались в кулаки.

В глаза бросилась ваза с фруктами. Захватив ее, Энджи и сама примостилась на краю кровати, ближе к изножью. Пальцы отломили налитую виноградину, оценивающе покрутив ее. Взгляд сконцентрировался исключительно на светлых боках ягоды.

— Значит, все наладилось? — Прозвучало нарочито по-деловому.

Энджи отправила виноградину в рот, медленно обхватив ее губами. Кончик языка слизнул с них кисловатое послевкусие. Неторопливое, нарочно дразнящее движение. Энджи бросила взгляд из-под ресниц на Аргуса.

— Можно сказать и так, — он пожал плечами.

Глаза его выдали: в них появился почти дикий отблеск. Аргус поспешно затянулся сигаретой, а потом стряхнул пепел в стоящую на тумбочке пепельницу. От движения свободно расстегнутый воротник рубашки отодвинулся, и взгляду открылась бледная шея и линии татуировок.

Энджи коротко выдохнула, беря себя в руки. Губы изогнула легкая улыбка, а в глазах заиграл азарт. Следующая ягода легко отделилась от кисти. Энджи плавным движением подобралась по покрывалу к Аргусу, садясь рядом с ним на колени.

— Но даже графу иногда нужно забывать о делах, — она мягко отняла сигарету.

Окурок погас, затушенный о дно пепельницы. Аргус заинтересованно склонил голову набок.

— Считаешь, пора отвлечься от всего? — Двусмысленность фразы только подчеркнул коварный блеск в глазах. — Есть идеи?

— Может быть, — уклончиво ответила Энджи.

Она поднесла ягоду к его лицу. Аргус наклонился к ее пальцам, не отводя взгляда. От такой пристальности у Энджи мурашки пробежали по коже. А следом к ним присоединились и легкие разряды возбуждения. Ведь Аргус, аккуратно взяв виноградину, томно зацепил губами кончики пальцев.

У Энджи перехватило дыхание. Наверняка это бросилось в глаза: на его лице появилась торжествующая улыбка. Аргус тягуче медленно отстранился. Наполовину откинувшись назад, он оперся спиной о подушки.

Тогда-то Энджи и не выдержала. Она положила руки ему на грудь, медленно наклоняясь все ниже. Светлые волосы скользнули по бокам, отгораживая от окружающего мира. Взгляд принялся жадно ловить каждую реакцию Аргуса: влажный блеск в глазах, невольно подавшееся навстречу лицо, чуть приоткрывшиеся губы… Энджи накрыла их поцелуем, сладким, но недолгим.

Она отстранилась, чтобы еще подразнить, но ее план разрушило легкое прикосновение к щеке. Пальцы Аргуса ласково погладили по лицу, а затем скользнули выше. Он осторожно стянул белый ободок, после чего слегка перебрал шелковистые пряди.

Эта нежность заставила потерять голову. А потому, стоило Аргусу потянулся за следующим поцелуем, как Энджи с удовольствием ответила.

Опомнилась она лишь, когда оказалась опрокинутой на спину. От неожиданности вырвался тихий вздох. Аргус навис сверху, перекрывая свет. Во взгляде сверкнуло предвкушение, а губы чувственно прошептали:

— Сдаешься, птичка? Признаешь, что со мной бессмысленно играть?

В Энджи взыграл азарт.

— Ни за что, — она помотала головой.

Аргус наклонился еще ниже. Так медленно, словно решил свести с ума одним ожиданием.

— Тогда мне придется тебя переубедить, — выдохнул он прежде, чем украсть новый поцелуй.

«Придется тебя переубедить», — эти слова продолжили звучать в голове Энджи бархатистым эхом. Аргус поцеловал невыносимо коротко, заставляя изнывать от желания большего. Оторвавшись, он спустился к шее. Горячие губы покрыли дразнящими касаниями светлую веточку артерии под кожей.

Энджи запрокинула голову, открываясь для него. Пришлось закусить губу, чтобы сдержать рвущийся наружу стон. Не проигрывать же так быстро.

Рука Аргуса скользнула по белой юбке платья, слегка приподымая. Энджи неосознанно согнула ногу: бедро подалось навстречу прикосновениям. Он тут же воспользовался тем, что ткань соскользнула. Горячая ладонь огладила открывшуюся кожу, немного переходя на внутреннюю сторону. Совсем немного.

Пальцы Энджи изо всех сил вцепились в прохладное атласное покрывало. Показалось, что она вот-вот прокусит губу до крови, лишь бы все стерпеть. Аргус же продолжил испытание на выдержку. Его ладонь томительно медленно скользнула выше, а большой палец слегка погладил кожу. Дорожка легких поцелуев тем временем спустилась к ключицам, вынуждая выгибаться навстречу. Очередное касание губ сменилось легким укусом, и Энджи рвано выдохнула: