Они постояли некоторое время в молчании. Июньская ночь вокруг была полна стрекотания сверчков.

— Ну, — сказал Поттер, — где эти животные?

— Животные?

— Вы сказали, что у вас есть животные, которых вы бы хотели показать.

— А! Да!

— Он был хорошим ветеринаром, но уверяю вас, я не хуже.

— Я уверен в этом, доктор Поттер. Но это мертвые животные.

— Мертвые?

— Еноты.

— Мертвые еноты?

— Три.

— Три мертвых енота?

Эдуардо подумал, что если у него репутация местного чудака, то теперь он ее только увеличил: так долго не имел практики общения с людьми, что теперь не мог ничего толком объяснить.

Глубоко вздохнул и рассказал про то как вели себя еноты, не говоря ни слова об остальных происшествиях:

— Они вели себя забавно, бегали кругами среди бела дня. Затем померли один за другим. — Он сжато описал их смерть в агонии, кровь в ноздрях и ушах. — Я просто подумал — не было ли это бешенством?

— Вы живете наверху, в предгорьях, — сказал Поттер. — Там всегда встречался небольшой процент бешеных животных среди диких популяций. Это естественно. Но у нас не было таких случаев уже долгое время. Кровь в ушах? Это не симптом бешенства. А пена изо рта у них не текла?

— Этого я не видел.

— Они бегали по прямой?

— Кругами.

Мимо проехал пикап, музыка «кантри» неслась из радиоприемника. Это была громкая, но печальная музыка.

— Где они? — спросил Поттер.

— Я положил их в пакеты, они здесь, в машине.

— Они вас покусали?

— Нет, — ответил Эдуардо.

— Поцарапали?

— Никаких других контактов.

Эдуардо объяснил, какие меры предосторожности он предпринял: лопата, бандана, резиновые перчатки.

Тревис Поттер выглядел недоверчивым и удивленным, когда спросил:

— Вы рассказали мне все?

— Ну… Думаю, что да, — солгал старик. — То есть, их поведение вообще было так странно, но я вам сообщил все важное, никаких других симптомов я не заметил.

Взгляд у Поттера был испытующий и пронизывающий, и на мгновение Эдуардо захотелось раскрыться ему и рассказать всю причудливую историю.

Вместо этого сказал:

— Если это не было бешенство, тогда … может быть, чума?

Поттер нахмурился.

— Сомнительно. Кровь из ушей? Это несвойственный симптом. Вас не кусали блохи, когда вы были рядом с ними?

— Никакого зуда не чувствую.

Слабый ветер перерос в порывистый, закачал лиственницы и спугнул ночную птицу с ветки. Она пролетела низко над их головами с резким криком, от которого они вздрогнули.

Поттер сказал:

— Что ж, оставляйте этих енотов у меня, я потом посмотрю.

Они вынули три пластиковых пакета из машины и перенесли их внутрь. Приемная была пуста, Поттер, наверно, занимался бумажной работой в своем кабинете. Они прошли через дверь и по короткому коридору в отделанную белой плиткой операционную, где поставили пакеты на пол рядом со столом из нержавеющей стали.

В комнате было прохладно, и выглядела она холодной. Резкий белый свет падал на эмалированные, стальные и стеклянные поверхности. Все блистало, как снег и лед.

— Что вы с ними сделаете? — спросил Эдуардо.

— У меня нет препаратов, чтобы провести тест на бешенство. Возьму образцы тканей, и отошлю их в государственную лабораторию, получим результаты через несколько дней.

— Это все?

— Что вы имеете в виду?

Пихнув один из пакетов носком ботинка, Эдуардо спросил:

— Вы не собираетесь вскрывать хотя бы одного из них?

— Я помещу их в холодильник и подожду анализа из лаборатории. Если результаты теста на бешенство будут отрицательные, тогда сделаю аутопсию одному.

— Дадите мне знать, если что найдете?

Поттер снова бросил на него пронизывающий взгляд.

— Вы уверены, что вас не укусили и не поцарапали? Потому что, если — да и есть хоть какая-то причина подозревать бешенство, вам придется отправиться к врачу и начать вакцинацию, прямо сейчас.

— Я не дурак, — сказал Эдуардо. — И сказал бы вам, если бы подозревал, что как-то заразился.

Поттер продолжал пристально смотреть на него.

Оглядев операционную, Эдуардо заметил:

— Вы и вправду модернизировали помещение по сравнению с тем, каким оно было.

— Пойдемте, — позвал ветеринар, поворачиваясь к двери. — У меня кое-что есть, что я хочу вам дать.

Эдуардо прошел за ним в коридор и последовал в личный кабинет Поттера. Ветеринар порылся на полке белого стенного шкафа из эмалированного металла и подал ему пару брошюр — одна о бешенстве, другая о бубонной чуме.

— Прочтите симптомы обеих болезней, — произнес Поттер. — Если заметите что-нибудь у себя, даже отдаленно похожее, сразу идите к врачу.

— Я не очень люблю врачей.

— Это не правильно. У вас есть личный врач?

— Никогда не требовался.

— Тогда позвоните мне, и я так или иначе вызову к вам врача. Договорились?

— Хорошо.

— Вы сделаете так?

— Конечно.

Поттер сказал:

— У вас есть там телефон?

— Разумеется. У кого сегодня нет телефона?

Вопрос, казалось, подтверждал, что у него репутация отшельника и чудака. Что он, может быть, и заслужил. Так как он теперь об этом подумал, то вспомнил, что не звонил сам и ему не звонили по крайней мере уже пять или шесть месяцев. Это вообще случалось не больше чем три раза за все прошедшие годы, а один из этих звонков произошел из-за неправильного соединения.

Поттер подошел к своему столу, взял ручку, вытащил блокнот и записал номер, который продиктовал ему Эдуардо. Затем Поттер протянул Эдуардо карточку с напечатанными адресом офиса и номерами телефонов, служебным и домашним.

Эдуардо положил карточку в бумажник.

— Сколько я вам должен?

— Нисколько, — ответил Поттер. — Это же не ваши домашние еноты, так почему вы должны платить? Бешенство — проблема всей общины.

Поттер проводил его до автомобиля.

Лиственницы шелестели под теплым ветром, сверчки трещали, а лягушки квакали, как мертвец из фильма ужасов, пытающийся заговорить.

Открыв дверь со стороны водителя, Эдуардо повернулся к ветеринару и сказал:

— Когда вы будете делать вскрытие…

— Да?

— Вы будете искать только признаки известных болезней?

— Ну еще патологии, травмы.

— Это все?

— А что еще я могу искать?

Эдуардо поколебался, пожал плечами и произнес:

— Что-нибудь… странное.

Поттер снова пристально посмотрел на Эдуардо и сказал:

— Хорошо, сэр, теперь я это сделаю.

Весь обратный путь по темному безлюдному краю Эдуарда размышлял, правильно ли поступил. Насколько он понимал, существовало только две альтернативы той тактике, которую он выбрал, и обе были проблематичны.

Во-первых он мог избавиться от енотов на ранчо и ждать дальнейших происшествий. Но тем самым уничтожил бы важное свидетельство того, что нечто внеземное прячется в лесах Монтаны.

Во-вторых мог рассказать Тревису Поттеру о светящихся деревьях, пульсирующих звуках, волнах давления и черном портале. Поведал бы ему о том, как еноты держали его под наблюдением, — и свое чувство, будто они служили глазами неизвестному наблюдателю в лесу. Если его действительно считают за старого отшельника и чудака, то Поттер всерьез этих слов не воспримет. Хуже того, когда эта история дойдет до властей, какому-нибудь деятельному чиновнику может прийти в голову, что бедный старый Эд Фернандес впал в маразм или даже сошел с ума, опасен для себя и общества. Со всей мыслимой сострадательностью, с печалью в глазах и тихими голосами, грустно качая головами и говоря себе, что делают это для его же блага, они могут устроить ему против воли психиатрическое освидетельствование.

Ему была отвратительна одна мысль о том, что его уволокут в больницу, будут обследовать, обращаясь с ним так, как будто он впал в детство. Он не будет хорошо себя вести: знал себя. Будет отвечать им с упрямством и презрением, раздражая благодетелей до такой степени, что те могут захотеть побудить суд заняться его делами и распорядиться перевести его в дом престарелых или какое-нибудь другое учреждение до конца его дней.