Эдуардо прошел за нее.

Поглядев оттуда, увидел дверь в виде того же самого десятиметрового круга. Отсюда казалось, что круг поглотил не часть леса, а луг и дом за ним. Портал был подобен огромной монете, толщиной с лист бумаги, стоящей на ребре.

Он вернулся, чтобы еще раз взглянуть на портал сбоку: отсюда нельзя было различить даже нить сверхъестественной черноты. Протянул руку, но она наткнулась только на пустой воздух.

Сбоку двери просто не существовало — от этой мысли замутило.

Старик приблизил лицо к невидимому краю этой круглой чертовщины, затем наклонился влево, поглядев на ту часть двери, которую обозначил как «переднюю». И погрузил левую руку в темноту настолько же глубоко, как и раньше.

Он удивился собственной смелости и подумал, что слишком уж быстро поверил в то, что феномен перед ним совсем безвреден, и это после всего того, что случилось. Любопытство, этот старый убийца котов — и не так уж малого числа людей, — поймало его в свои объятия.

Не вынимая левой руки, он выгнулся вправо и поглядел на «заднюю» часть двери. Его пальцы не проходили насквозь.

Он засунул руку глубже, но она все никак не появлялась с другой стороны. Дверь была тоньше бритвенного лезвия, но, куда же исчезла его рука?

Он вытянул руку из «загадки» и снова стал повернувшись лицом к «передней» части портала.

Он задавался вопросом, а что же случится с ним, если он шагнет внутрь обеими ногами, весь, и останется без какой-либо связи с тем миром, который он да сих пор знал. Что обнаружит за дверью? Сможет ли вернуться, если ему не понравится то, что там найдет?

Но дозы любопытства, необходимой, чтобы решиться на подобный риск, у него не нашлось. Эдуардо стоял, размышляя и постепенно все явственней ощущая, что «нечто» надвигается. Прежде чем он смог решить, что же делать, эта чистая эссенция темноты прорвалась, вытекла из двери — океан ночи, который одним глотком вобрал его в свое нутро.

Когда Эдуардо Фернандес пришел в себя, то обнаружил, что лежит животом на прошлогодней примятой траве, голова повернута вправо, а взгляд направлен на длинный луг перед домом.

Заря еще не занялась, но какое-то время явно прошло. Луна уже закатилась, и ночь была тусклой и бесцветной без ее серебристого колдовства.

Старик был глубоко, до самых изначальных своих недр потрясен, был в замешательстве, но затем его разум прояснился — он все вспомнил. Сел и огляделся вокруг. Монета из черноты толщиной с бритвенное лезвие исчезла. Лес стоял там же и такой же, какой всегда. Может быть дверь упала и лежит плашмя на земле, превратившись в бездонный колодец? Добравшись до того места, где находилась дверь, он обнаружил, что нет, — она просто пропала.

Дрожащий и обессиленный, ежась от головной боли, настолько сильной, что, казалось, что сквозь его мозг протянули раскаленную проволоку и теперь ее подергивают, он с трудом встал на ноги. Его качало, как пьяницу, после недельного запоя.

Доковылял до того места, где должна была лежать видеокамера.

Ее там не было.

Поискал вокруг, постепенно расширяя зону поисков, пока, наконец, не убедился, что ищет уже там, куда камера попасть никак не могла. Найти камеры он не смог.

Дробовик исчез точно так же. И отброшенный плеер с наушниками.

С неохотой старик вернулся в дом. Сварил крепкого кофе, почти такого же горького и черного, как эспрессо. С первой чашкой он выпил две таблетки аспирина.

Обычно он пил слабый кофе и ограничивал себя двумя-тремя чашками. Слишком много кофеина может спровоцировать неприятности с простатой. Но этим утром его вообще не волновала простата, даже то, что она может раздуться как баскетбольный мяч. Ему был нужен кофе.

Отстегнул кобуру, с пролежавшим в ней все это время пистолетом, и положил ее на кухонный стол. Затем сел на стул так, чтобы легко можно было схватить оружие снова.

Повторно осмотрел ту руку, которую засовывал в портал, подумав, а вдруг она может внезапно обратиться в прах. А почему нет? Было ли это более невероятным, чем то, что уже произошло?

С первыми лучами солнца Эдуардо пристегнул кобуру и отправился на луг, где снова долго искал камеру, дробовик и плеер.

Исчезли.

Можно обойтись и без дробовика. Это совсем не единственное его оружие.

Плеер уже выполнил свою задачу, больше не нужен. Кроме того, он вспомнил, как изнутри шел дым и как накалился корпус, когда он отстегнул плейер от пояса: наверняка плейер сломался.

Однако было ужасно жаль видеокамеры, так как без нее у него не оставалось свидетельств того, что он видел. Может быть, поэтому ее и забрали.

Снова в доме сварил свежий кофе. Для чего ему, черт возьми, вообще нужна эта простата?

Из кабинета он принес блокнот с листами желтой линованной бумаги и пару шариковых ручек.

Сидя за кухонным столом и потягивая кофе, принялся заполнять страницы своим четким почерком. На первой странице он вывел:

Он попытался передать всю свою необычную историю простыми словами, с минимумом прилагательных и без эмоций, даже избегал рассуждений о природе этого явления или силы, которая сотворила «дверь». По правде говоря, он сомневался, стоит ли называть это дверью, но в конце концов использовал именно этот термин, потому что знал, на каком-то глубинном уровне вне языка и логики, что портал был именно дверью. Если умрет — столкнувшись с этим, он может и погибнуть — прежде чем добудет доказательства того, что эти странные события действительно происходили, то теперь у него была надежда, что на того, кто прочитает его отчет, произведут должное впечатление его холодность, спокойный стиль, и этот неизвестный читатель не станет расценивать отчет как бред слабоумного старика.

Он так увлекся своим писательством, что проработал до полудня, прежде чем оторвался сготовить себе что-нибудь поесть. Из-за того, что завтрак он пропустил, аппетит у него был неплохой. Он отрезал холодной цыплячьей грудки, оставшейся от вчерашнего ужина, и построил пару высоких сэндвичей с сыром, помидорами, листьями салата и горчицей. Сэндвичи с пивом были идеальной едой потому, что их можно было есть, одновременно продолжая составлять отчет.

К сумеркам он закончил свой рассказ. Заканчивалось все так:

Хитер разбудил какой-то звук. Тихий глухой удар, затем непродолжительное царапанье. Откуда раздался звук определить было нельзя. Она села, выпрямившись на кровати, мгновенно насторожившись. Звук не повторялся, все было тихо.

Поглядела на часы. Десять минут третьего ночи.

Несколько месяцев назад она бы приписала свои опасения страхам из незапомнившегося сна, просто перевернулась бы на другой бок и попыталась бы снова заснуть. Но сейчас ситуация изменилась.

Уже несколько недель она спала в тренировочном костюме вместо обычных футболки и трусиков. Даже в пижаме чувствовала себя слишком уязвимой. Тренировочный костюм вполне годился для того, чтобы в нем спать, и плюс к этому она всегда была уже одетой, на тот случай, если какая-нибудь неприятность случится посреди ночи.

Как сейчас.

И вчера вечером она улеглась поверх покрывала. Потому выпутываться из одеял прежде чем встать с постели ей было не нужно.

Несмотря на продолжающуюся тишину, она взяла с тумбочки оружие. Это был сделанный в Германии «Корт.38», — может быть, самый лучший револьвер в мире.