— Правда? Иннун вырезали и захватили Ютру, какой-то наглый маг заявился во дворец и убил стражников ради бывшей наложницы, существует вероятность, что вскоре развернётся нешуточная война. Идя по коридору, я всё жду, пока очередные недовольные последователи Лонгрена бросятся на меня с оружием. Слишком нервничаю?

— Ты сама выбрала этот путь.

— Я родилась в семье Дефоу, мой путь был предрешён, или ты думаешь, я смогла бы спокойно существовать где-нибудь на краю мира, зная, что убийца сидит на троне и разваливает страну? Думаешь, пределом моих мечтаний было лить человеческую кровь? Знать, что я не могу спасти невинных?

— Тогда возьми себя в руки и будь рассудительной. Истерика не подскажет решения.

— Я пытаюсь, Карлайл. Но проклятый маг ушёл. Он забрал женщину, значит, она была важна, и я не верю в семейные узы. Для чего-то она существовала подле Лонгрена, а как только я упрятала её в темницу, она стала бесполезна, потому что больше не могла выполнять свои функции. Вот почему он явился за ней. Что-то происходит. Это может быть связано с Ютрой. Я чувствую… какой-то гнёт. Воздух будто пропитан кровью. Нам необходимо готовиться худшему, потому что когда оно придёт, поздно будет вывешивать белый флаг.

— Что ты предлагаешь?

— Собирать людей, конечно. Заполнить амбары столицы, изготовить оружие, найти какую-то помощь… не знаю. Я понятия не имею, что делать в таких ситуациях, потому что мои предки в них не оказывались.

— Нужно обсудить это в совете.

— В совете. — Хизер усмехнулась. — Я не доверю никому, кроме тебя и Леоссара. Что могут знать эти люди? Они не видели ничего дальше Архорда и даже не представляют какой ад творится на юге, у границ.

— Так просвети их. Хизер, ты королева, и тебе принимать решения. Любой из нас может лишь посоветовать, но подчинимся мы твоему слову.

— Этого я и боюсь, Карлайл. Что, если моё слово приведёт нас к погибели? 

Яр уверенно шагал по коридору в южном крыле двора. Его рука лежала на эфесе меча, как будто мужчина собирался вступить в бой. Сердце колотилось сильнее обычного. Ещё один поворот — и нужная комната окажется перед ним.

У входа в покои Наоми дежурил лишь один стражник. Яр приветственно кивнул.

— Мне приказано сменить тебя.

Мужчина на мгновение заколебался. Он оббежал глазами пространство, как будто боялся незваных гостей.

— Я должен был дежурить до утра. Чей приказ?

— Командующего. Я попросил поменять смены, завтра именины у жены.

Стражник усмехнулся.

— Тогда понятно. Ладно, спокойной ночи.

Убеждать долго не пришлось. Яр даже поразился собственному везению. Не скрывая радости, мужчина оставил пост и поспешил удалиться или к выпивке, или к женщинам, или к семье, если она у него была. Яр встал у дверей и выждал, пока шаги на лестнице стихнут. Над городом уже царствовала ночь.

Вынув из пояса сложенную вчетверо бумажку, мужчина сунул её под дверь и негромко постучал. Послышалось шарканье, затем всё стихло. Через несколько мгновений записка была поднята. Яр терпеливо ждал. Он слышал, как Наоми засуетилась, и через четверть часа дверной замок щелкнул. Бледное лицо показалось в проёме. Девушку окутывал чёрный дорожный плащ, а в руке она держала небольшой узелок, сделанный из ночной сорочки.

— Всё готово?

Мужчина кивнул.

— Идите за мной, и что бы ни случилось, видите себя естественно. Периций уже дожидается с лошадьми. Надеюсь, некоторое время вы сможете ехать верхом.

— Смогу. — Девушка вынырнула из комнаты и прикрыла за собой дверь. Яр осмотрелся и повёл её через мрачные закоулки замка прямиком ко двору. Сердце Наоми бешено колотилось. Ещё немного — и она перестанет быть заложницей этих стен. Почему потеряв мужа, она должна сидеть и ждать, пока новоизбранная королева лишит её сына? Варварская страна! Варварские нравы! Побег — единственный шанс на спасение ребёнка, за которого была взята жизнь невинной. Сколько мучений она вынесла, чтобы его зачать, и пусть лучше не станет её, чем этого долгожданного малыша.

До последнего Наоми казалось, что она одна в этом чужом мире, но в час скорби принцесса нашла помощь в лице верного ей Периция и Яра, признавшего власть новой королевы, но не согласившегося с её зверским решением. Ребёнок не виноват в том, что он сын своего отца. За что же ему было умирать?

Девушка опасалась, что волнение отразится на её самочувствии, а так хотелось скакать прочь от этого места! С каждым днём становилось холоднее. Близилась зима, и путь им предстоял не близкий. Думая о невзгодах, которые предстоит пережить, Наоми со страхом хваталась за живот. Её успокаивала лишь мысль о доме, об отце, который, без сомнений, примет её обратно. 

Леоссар обходил двор уже второй раз. Его терзали смешанные чувства. Осадок, оставшийся после встречи с Этцелем давил на сознание, и его приглашение никак не выходило из головы. Объединение Иннун. Это ли не шанс для таких, как он? Можно снова обрести семью или что-то похожее на неё, получить прощение, и даже вернуть всё на круги своя. А, впрочем, он уже забрался туда, куда прежде маги не забирались, зачем же менять место второго среди людей, на место сотого в рядах себе подобных? Это глупо и не выгодно, если только слухи не окажутся правдивы, и война не разрушит существующий строй.

Неужели в руках Иннун теперь какая-то важная фигура? Почему Этцель не явился за ней раньше? Или у него был план с расчётом на Лонгрена? Многие вопросы ещё оставались без ответа. К тому же Хизер теперь его избегала. Гнев, в который девушка впала, узнав, что парочке удалось уйти, поразил мага. Ему казалось, что королева прошла достаточно для того, чтобы сдерживать эмоции, но лицо её залилось краской, она неистово кричала на стражников и членов совета, на всех, кто, по её мнению, был в этом виноват. Неужели боится войны? Леос допускал такую мысль, но не хотел развивать её.

Порыв ледяного ветра заставил мага поёжиться. Он взглянул на затянутое чернотой небо, и решил, что пора возвращаться в замок. Разумнее будет поговорить с Хизер, объяснить ей то, что он считал правильным, ведь на то он и главный советник, чтобы поддерживать и направлять.

Приблизившись к лестнице, маг увидел, как навстречу спускаются две фигуры. Незнакомый стражник прижимал к себе девушку, чьё лицо было скрыто чёрным капюшоном, рассказывал какую-то пошлую шутку, а та наивно смеялась. «Таскают бордельных девок, — подумал Леоссар, — совсем распустились. Благо хоть не через главный вход». Стремясь побыстрее очутиться в тепле, маг практически взбежал по ступеням, и, не рассчитав расстояния, случайно задел незнакомку плечом. Девушка охнула и пошатнулась.

— Прошу про… — маг бросил на неё кратковременный взгляд, решив, что высокомерно удалиться — поступок недостойный его ранга, но то, что он увидел, заставило Леоса оборваться на полуслове. Порыв ветра сорвал капюшон с головы девушки, и она поздно спохватилась. Горящих поблизости факелов хватило, чтобы маг различил черты лица Наоми. Она тут же отвернулась, но по тому, как насторожился стражник, Леоссар понял, что не прогадал.

— Далеко собрались, принцесса?

На мгновение оба замерли, но вдруг стражник рванул вперёд, выхватывая из ножен меч.

— Бегите!

Наоми, немедля рванула вниз. Леос, понял, что не успеет схватить её. На голову мага уже опускался клинок. Леоссар перехватил руки нападающего, и прежде, чем тот снова попытался напасть, превратил его оружие в пыль. Трюк на мгновение обескуражил стражника, но не остановил. С яростью дикого зверя он бросился на Леоса, и оба, свалившись, и цепляясь друг за друга покатились вниз. На мгновение у мага потемнело в глазах. Каждый удар о ступеньку отзывался тупой и сильной болью. Стражнику повезло больше: его защищали доспехи, так что, оказавшись на земле, он сразу ухватил Леоса за шею. Краем глаза маг увидел, как силуэт принцессы бежит к воротам. Кто-то выступил из тени ей навстречу. Послышалось конское ржание. Ещё немного — и беды не миновать. Быть снисходительным в такой ситуации непростительно.