— Не двигайся, бл*дь! — прошипел видящий на китайском.

Ревик аккуратно осмотрел другого мужчину.

У видящего были чёрные спутанные волосы, связанные кожаным шнурком.

Босые ступни. Порванные грязные джинсы. Распахнутая рубашка, обнажавшая худую грудь с заметно выступавшими рёбрами.

Самодельные, чёрные-поблёкшие-до-синего татуировки поднимались по его груди до шеи, покрывая руки, ладони и пальцы. Метки и символы зеркально вторили тем, что Ревик видел на многих бывших узниках рабских лагерей, а также на тех, кто оказался в работных лагерях — то есть, на нищих видящих. Тех, что не имели ранга видящего или связей, чтобы быть купленными.

Видящий носил человеческие серёжки.

Хотя его смуглая кожа выглядела грубой и сожжённой солнцем, Ревик определил, что его примерный возраст — чуть старше сотни лет, двести от силы. Судя по его свету и телу, он определенно пришел в этот мир уже после Первого Контакта.

Скорее всего, недавний беженец из освобождённых работных лагерей.

Или тот, кто был порабощён годами и только недавно обрёл некое подобие никудышной свободы, благодаря Дренгам.

Судя по его коже, он мог работать на рыболовных траулерах. Он был одет в распахнутую форменную рубашку охраны доков, но Ревик сосредоточился на его босых ступнях.

Они не раскошелились на ботинки для этого бедного засранца?

Ревик одним взглядом просмотрел свет другого видящего.

Он не опускал руки.

— Расслабься, — сказал Ревик на том же языке, посылая импульс тепла. — Я не вооружён, брат. Я здесь не для того, чтобы чинить проблемы. Я пришел, чтобы…

— Кто ты? — рявкнул охранник, перебив его. — Как, бл*дь, ты сюда попал? Это зона с ограниченным доступом!

Стоя на краю доков, Ревик сохранял нейтральное выражение, не шевелясь, только чуть шире расставил ноги. Он сделал это не агрессивно, скорее подразумевая, что он вполне ожидает обыска на предмет оружия.

Поза намекала, что он не станет противиться.

Нечего скрывать, так сказать.

— Я приплыл на лодке, — сказал Ревик, сдержавшись, чтобы не добавить саркастичную реплику из-за очевидности этого факта. — Что же касается того, кто я, я бы с удовольствием тебе рассказал, брат, если бы ты просто позволил мне…

— Заткнись! — рявкнул охранник. — Я не желаю слушать твоё враньё!

Ревик стиснул зубы.

Он пытался решить, стоит ли постараться успокоить его своим светом, затем умолк, когда подошёл другой охранник и схватил его за руки сзади.

Резкий и грубый контакт заставил Ревика подпрыгнуть.

Он чувствовал другие света на фоне; он знал, что первый охранник не один, но второй разведчик оказался чертовски ближе, чем Ревик осознавал.

Ему уже приходилось непросто в плотной конструкции. Он здесь был чужаком. Весь этот функционал работал против него, а не на него.

Он задавался вопросом, не придется ли всё-таки использовать телекинез.

Эта идея отнюдь не приводила его в восторг.

С другой стороны, ему также не нравилась идея быть застреленным, а потом утопленным в океане оголодавшими охранниками, которые покупались на объедки и дешёвый алкоголь.

— Думаешь, ты смешной? — фыркнул первый видящий, всё ещё держа его под прицелом винтовки. — Ты, бл*дь, просто комик, брат, так что ли?

— Нет, — просто ответил Ревик.

— Тебе нравится шутки шутить? — презрительно процедил видящий с конским хвостиком, словно Ревик ничего и не говорил. — Хочешь рассказать нам забавные шуточки, брат? Прямо перед тем, как мы разбрызгаем твои мозги и косточки по всем этим ящикам? Или нам лучше сэкономить пули? Бросить тебя обратно в воду, как ты думал? Понаблюдать, как ты тонешь, словно другие рыбы? Может, тогда ты не вылезешь на берег, где не надо?

В этот раз Ревик выбрал промолчать.

Он также держал свой разум безмолвным, осознав, что уже недооценил конструкцию.

Он не противился видящему позади себя, когда тот сковал наручниками его руки за спиной. Однако он почувствовал, как мышцы его рук и спины напряглись.

Он также начал задаваться вопросом, не было ли это ошибкой.

Через свою aleimi-связь с Менлимом он знал, что его старый опекун находился в Гонконге, а не в Дубае. И всё же ему стоило придерживаться изначального плана и отправиться в Сингапур из Малайзии. Оттуда он мог бы внести официальную петицию на вход по суше.

Чёрт, да ему бы и не пришлось — его внешность заставила бы их программы распознавания лиц засветиться как на чёртовом рождественском параде, как только он очутился бы в охватываемом радиусе. Или конструкция Барьера распознала бы его свет в то же мгновение, когда он миновал иммиграционный пропускной пункт.

Ему бы не пришлось ничего объяснять.

Они бы наверняка сами запихали его на лодку до Гонконга.

Иронично, но он не сделал этого, потому что беспокоился, что какой-то нервный охранник может узнать его и застрелить в панике, до того, как они просканируют его данные и получат весточку сверху.

Теперь его может убить какая-то доковая крыса, и вообще безо всякой бл*дской причины.

Он решил рискнуть.

— Вы не узнаёте меня, братья? — сказал Ревик.

Он позволил второму пихнуть его вперед и слегка споткнулся, сделав несколько шагов. Он осознал, что они действительно толкают его к концу пирса. Они действительно могут сбросить его в воду, закованного в наручники, вдобавок пристрелить и смотреть, как он тонет.

Опять подумав о том, стоит ли использовать телекинез, Ревик сглотнул.

Возможно, у него не останется выбора.

Он знал, что применение манипуляции здесь, даже на самом краю конструкции Дренгов, будет чертовски рискованным. Весьма высока вероятность, что в ту же секунду его вырубят.

Чёрт, да это даже может его убить.

— Возможно, вы захотите послать мой образ своим командирам, — сказал он, заговорив быстрее, когда видящий сзади снова толкнул его. Он переключился на официальный прекси. — Я Меч, братья. Полагаю, ваши хозяева захотят поговорить со мной прежде, чем вы сбросите меня с пирса… какими бы весомыми ни были ваши причины.

Мужчина-видящий, державший его, замер.

Его рука по-прежнему сжимала запястья Ревика, скованные наручниками.

— Ты врать, — сказал он грубо.

Супер. Этот еле как говорил на прекси.

Ревик переключился обратно на китайский.

— Я не вру. Братья, я умоляю вас. Проверьте мою личность, прежде чем совершать поспешные поступки.

Видящий позади Ревика снова толкнул его, стискивая металлические наручники.

Ревик наполовину свесился над водой. Он почувствовал, как напряглось его тело при виде мутной воды пирса; его ботинки едва стояли на деревянных досках. Он смотрел на скользкую от бензина поверхность и сглотнул, затем повернул голову и выгнул шею, чтобы обратиться к первому видящему с неряшливым хвостиком и человеческими татуировками.

— Брат! Я Меч! Я не вру вам!

— Ты врёшь! — сказал первый видящий. На сей раз он заговорил по-английски, с сильным акцентом. — Ты не есть Меч! Ты есть никто! Ты врать!

— Сделай распознавание лица, — сказал Ревик, переключаясь на тот же язык. Он глянул на воду, осознавая, что мужчина позади него напрягся, словно приготовившись столкнуть его за край. — …хотя бы подсоедините мою внешность к охранной конструкции! Прошу, обдумайте это, братья мои. Если вы убьёте меня и ошибётесь, вы ответите за это. Разве не стоит хотя бы свериться с вашими хозяевами?

— Нахера Мечу приходить сюда? — презрительно процедил второй видящий. Он говорил по-английски с сильным акцентом, но куда грамотнее, чем его напарник. — И с чего, бл*дь, ты решил, что его имя защитит тебя здесь, брат? Меч — наш враг. Он предатель… перебежчик. Он трахатель червей со шлюшкой-женой.

Ревик почувствовал, как его челюсти сжались.

Он заставил себя ответить ровным тоном.

— Я могу сказать вам лишь правду, — повторил Ревик. — Я Меч. Я пришёл, чтобы запросить переговоры с вашими хозяевами. Я прошу, чтобы вы разрешили мне примириться с вашими людьми. Если бы я мог просто…