Ива подошла к Лисовскому.

— С победой вас, Стефан, — сказала очень просто. И поправилась: — Виновата: с победой, товарищ майор!

Лисовский улыбнулся:

— Это мне надо вас поздравлять в первую очередь, товарищ капитан.

Он вдруг озорно подмигнул, зачастил:

— Недавно получил с большим трудом партию дефицита. Люкс, перша кляса… Что желает прекрасная паненка?

— Прекрасная паненка желает, наконец, отоспаться, — устало сказала Ива.

На этом можно было бы поставить точку. Операция закончилась, а значит, закончился и наш рассказ. Но автор знает, что у читателей осталось несколько вопросов. Где Мария Шевчук? Что сталось с Ивой Менжерес? Какова судьба Сороки, Оксаны, Кругляка, Яблонского и других бандитов? Как сложилась, наконец, доля Романа Савчука?

Ну, что касается Сороки и его приспешников, го здесь все понятно: сели они на добротно сколоченную украинским столяром скамью подсудимых. Грозным обвинением против них и других бандеровцев стали, в частности, документы, что хранились в тайном архиве Рена. Их обнародовали, и люди узнали о зверствах, молва о которых глухо катилась от села к селу.

На судебном процессе рядом с Сорокой сидели и те, кто прятался по бункерам и схронам, кто направлял руки убийц, указывал им цели, отдавал приказы о грабежах и поджогах. Сеть националистов-бандеровцев, подготовленная в годы оккупации, была ликвидирована стремительным ударом в ту ночь, когда перестало существовать логово Рена.

Роман Савчук оправился от раны. У Настуси теперь есть отец — колхозный механизатор, влюбленный в машины и в родное село Зеленый Гай, где он поселился.

А как же Мария — Ива?

Через много лет после описываемых событий автор отыскал бывшего начальника областного управления МГБ. Помните, того, что напутствовал Марию Шевчук в дорогу к обычному чекистскому подвигу? Он давно уже в отставке, и вряд ли кто из соседей по дачному поселку догадывается, какой удивительной судьбы человек живет рядом с ними. Чекисты и в отставке хранят молчание о событиях, в которых им пришлось участвовать. Но в данном случае правило было нарушено — прошло двадцать с лишним лет.

— Однажды, — сказал полковник, — мы перехватили закордонного курьера. Она переходила границу легально. Легенда была крепкая: побывала в фашистских лагерях, дочь местного профессора и так далее…

— Офелия?

— Да. Такая кличка была у этой девицы. Подлинное имя — Ива Менжерес…

— Значит, все-таки Ива…

— Не торопитесь. На границе Иву — Офелию опознали как активную бандеровку из Жешувского воеводства Польской Народной Республики. Она попала к нам. Дивчина злая, издерганная судьбой, плотно напичканная националистическими идейками.

— Как же вам удалось?..

— Опять лезете поперед батька в пекло! Не буду рассказывать, что и как удалось. Скажу только: вместо Ивы дальше пошел наш человек. Чекистка. Лейтенант государственной безопасности. Комсомолка. Вот так. Если догадаетесь кто, будем разговаривать дальше. — Полковник улыбнулся и вдруг махнул рукой:

— Не ломайте голову, не сообразите. Мария Шевчук пошла «курьером» — вот кто!

— Позвольте! Но ведь у Ивы было задание найти виновников провала операции «Гром и пепел», уничтожить зеленогайскую учительницу Марию Шевчук.

— Вот она и искала саму себя. Очень деятельно искала: по всему краю ездила, бандеровские явки устанавливала, связи выясняла, к самому Рену пробилась.

— Тогда как же с покушением на Иву? И как она могла появиться в тех местах, где ее знали как Шевчук?

— В нашей работе тоже бывают случайности. Опознал Марию в городе один из недобитых «боевиков» Стася Стафийчука. Бывает и так: все рассчитано, продумано, выверено — и вдруг случай, нелепость могут погубить операцию. Трудно ей пришлось, но смогла принять единственно верное решение и выстрелить первой.

— А с поездкой?

— Помните, автобус сломался, и Ива — Офелия пересела в попутную машину? В дороге всякое может произойти… Могла же в райцентр приехать другая дивчина: в брюках, в шубке, в пуховом платке, меховых сапожках? А Мария хоть передохнула несколько дней — напряжение страшное, нужны железная воля и быстрый ум, чтобы выдержать такую «игру». Формально, исходя из своего положения закордонного курьера, она могла бы отказаться от задания Сороки. Но это навлекло бы на нее подозрения, она бы вышла из доверия. Потому и пришлось ей собираться в дорогу…

— И вместо Марии в Зеленый Гай прибыл другой человек?

— Марию — Иву провожал на автобусной станции соглядатай Сороки. И по курьерской цепочке ушло сообщение: уехала, приметы (платок, сапожки, косы, глаза и т. д.) такие-то. Но Марии нельзя было появляться в тех местах, где ее знали в лицо. И ей на помощь пришла подруга-разведчица. Мы, конечно, рисковали, но степень риска снизилась оттого, что были правильно предугаданы действия Сороки и его приспешников.

Мы знали также, что к Рену должен прийти курьер. Об этом рассказала настоящая Ива. Прибытие курьера было достаточно точно зафиксировано. Конечно, абсурдно бы было допускать встречу Дубровника с Офелией — ведь спецкурьер хорошо знал подлинную Иву, работал в паре с нею раньше. Вот почему мы планировали взять Дубровника живым на пути к хате лесника Хмары. Естественно, Малеванный в эти детали операции не был посвящен и при встрече с группой Дубровника проявил инициативу…

— За что и получил разнос?

— Но лейтенанта тоже можно понять: нос к носу столкнуться с бандитами и дать им уйти? В конечном счете гибель Дубровника только ускорила развязку — Рен заметался в поисках связи с закордонным центром и принял решение направить туда Офелию. Это была огромная удача. Сведения, которые ей были при этом сообщены, помогли нам ликвидировать антинародное подполье.

— Помнится, Чуприна доложил Рену, что Ива благополучно ушла за кордон?

— Об этом мы его попросили. Необходимо было выиграть хоть немного времени для заключительного этапа операции и усыпить заодно бдительность проводника краевого провода. Роман какое-то время отсиживался у жены, а потом явился к Рену: все в порядке, курьер за кордоном. А мы за эти дни на основе сведений, сообщенных Реном Иве, подготовились к тому, чтобы ликвидировать одновременно все звенья бандеровского подполья.

— Это произошло в ту ночь, когда вел свой бой Роман?

— Да. Одна группа окружила логово Рена. А другие группы в эти же часы перекрыли тайные курьерские тропы, блокировали тайные убежища. Должен сказать: это была сложная операция. Она развивалась по двум направлениям: «Офелия» и «Письмо». На последнем этапе усилия были объединены. Руководил операцией майор Лисовский, который вначале выступал в качестве мелкого торговца Стефана Иве — Марии за ее осуществление было досрочно присвоено звание капитана, ее храбрость была отмечена почетной для чекиста наградой — именным оружием. Мария Григорьевна Шевчук проявила подлинное мужество!

— Скажите, Сорока и другие главари бандеровцев узнали, кем на самом деле была Ива?

Полковник иронически прищурился:

— Это только в приключенческих романах чекисты на последних страницах обязательно встречаются со своими врагами в кабинете следователя. Нет, мы постарались сделать так, чтобы никто в те дни не догадался, кто такая Ива Менжерес. Чекистам не нужны аплодисменты.

— И самый последний вопрос: что сталось с Ивой? То есть, я хотел спросить, с Марией Шевчук?

— Помните ленинское: всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если умеет защищаться? Совсем недавно я увидел в одном зарубежном журнале фото: упитанный юнец прицелился из винтовки в карту нашей страны, разлинеенную под мишень. Там, где Москва — «десятка»… Чужой мир смотрит на нас сквозь прорезь прицела — винтовочного, ядерного, идеологического. И пока он так смотрит — чекисты должны оставаться на посту.