Заимку он нашёл без особых потуг. И оторопел: зимовье было заселено лесорубами. Наблюдая издали за крутолобым кряжем, он перенёсся мысленно в восемнадцатый год. Ягупкин передвигался с трудом. Лошадей они потеряли за Песчаной под напором красноармейцев. Побросали скарб и шашки. Партизаны обложили Ореховую падь и Кузовчиков простился было с этим светом. Ягупкин вытряхнул из своего мешка гражданскую одежду. Иван спорол погоны с буквами «А. С.» и кокарду с фуражки. Винтовки укрыли в каменных завалах. Тайком от сотника Кузовчиков спрятал наган с полным барабаном. Зачем сделал, он сам бы не ответил. Выкараулив удобный час, они проломились чащобой через цепи красных и тайгой ушли на Кяхту…

Иван Спиридонович отдохнул в закутке оврага, перекусил и в сумерках прокрался к заветному тайничку: оружие на месте! Было по-осеннему прохладно. Разжигать костёр в тайге Кузовчиков не отважился. Нагрёб кучу листа и хвои под елью, умостился, как белка в гнезде. Едва сомкнёт веки, перед глазами встают видения. Вот он наткнулся на китайских стражников. Попытались задержать. Сноровка в рукопашном бою помогла убежать в заросли чия и тростника. Водой убрёл по Керулену на монгольскую сторону. Тут как тут — цирики! Ужом пополз по лощинке. Монголы не преследовали.

— Большевики заняты войной с немцами, — рассуждал на прощанье сотник. — Они ликуют и упиваются победными звуками салютов. Но последние слова немцами не сказаны.

Кузовчикова не устраивали громкие слова. Он надеялся, что опасное поручение будет оплачено по-божески и ему не придётся перебиваться случайными заработками.

— Насчёт вознаграждения б… чтоб по справедливости…

— Ишь, навострился — денежки подавай! Заработай сперва!

— Так точно, ваше благородие! — Кузовчиков, как в строю, руки по швам и глазами «ел начальство».

— Сиди, голубчик! Слушай и запоминай! — Ягупкин наказывал устроиться в Дивизионной. Передал ему поддельный паспорт на имя Петрова Ивана Спиридоновича.

— Не вызывай к себе интереса, смотри, бери в ум…

— А дальше чё?

— Чё да чё — язык на плечо! — сердился сотник. — Когда потребуешься, тебя найдут.

— А как узнаю?

— У-у, заакал, челдон! Того человека ты знаешь в лицо. Он скажет: «Привет из Кяхты!». Его слова — закон. Груз отдашь ему.

— Так точно, ваше благородие!

Ягупкин открыл Кузовчикову своего агента, прирученного ещё в довоенное время. Служил тот на угольном складе. Узнать его легко — на подбородке угловатое родимое пятно в пятак величиной.

— Назовёшь пароль: «Купи себе пимы, паря!». Он должен ответить: «Пока свои ладны!». Встречу не откладывай надолго. Передашь ему задание: укрыть человека! По такому же паролю. Про себя — молчок! И тогда же проследи: как поведёт себя меченый? Если не заюлит, ладно. А если что другое, то остережёшь того, кто найдёт тебя по первому паролю. Дескать, не ходи к угольщику.

— А дальше чё?

— Выуживай сведения у подгулявших горожан, воинских начальников. Заводи дружбу с солдатами. Прислушивайся к болтовне командирских жён. От их болтовни нам польза!

— Доколь работать?

— Остальное узнаешь у знакомого. — Ягупкин встал из-за стола и протянул руку. — Ну, Иван Спиридонович, да поможет нам Бог!

Кузовчиков наметил поселиться на окраине города, ближе к Дивизионной. В молодости он с приятелями ходил туда собирать рыжики и маслята, совком нагребали в горбовики бруснику. В то время в той горной долине ютились несколько бедняков в землянках. Попав в урочище, Иван Спиридонович не признал местность. Лишь Лысая гора по-прежнему вздымала голую маковку над тайгой.

Посёлок с тремя улицами. Срединная, от оврага вверх, названа в несть какого-то Демьяна Бедного. В развале между сопками образовалось кладбище. Домики одноэтажные, деревенского типа. Изредка — под тесовыми крышами, просторные, за высокими заборами. Купами сохранились сосны, даже по улицам — вразброс. На фоне осеннего неба зелень их выглядела тёмными копнами. С Лысой горы вниз сбегали светлые тропки.

Дорога из города полого поднималась в сопки, вилась между соснами. Пахло смолой и прелой хвоей. Встретилась женщина в плисовой жакетке. Ноги в глубоких калошах. Катила тележку, на которой был укреплён объемистый оцинкованный бак.

— Здравствуйте!

— Чё надо, борода? — Женщина скосила на Кузовчикова тусклые глаза, придерживая за оглобли двуколку.

— Кто тут сдаёт угол внаём?

— Вон, спроси Плешчиху! — Она кивнула головой на крайнюю в улице мазанку. Поправила на голове сбившийся платок и пустила тележку под горку.

У жёрдочной калитки — скамейка из горбыля. Деревянный почтовый ящик прикреплён снаружи столбика. Во дворе старуха. Ватная кацавейка засалена. Мотает кургузой метлой у крыльца. Узнав, в чём нужда пришельца, тотчас согласилась принять на постой. Условия строгие: никаких женщин не приводить, возить или носить воду с аллейки!

В первый же вечер после постного чаепития при керосиновой пятилинейке (стекло расколото и залеплено полоской бумаги) Иван Спиридонович узнал историю посёлка. Внизу, на той стороне железной дороги, напротив тюрьмы, была окраина города, в уличном обиходе — Шишковка. Военведу надо было строить изопродпункт — долой домишки!

— Теперь солдатские поезда там дезинфицируют. Военных кормят в столовке. Ну, которые на фронт. — Хозяйка убирала со стола кружки в тазик с тёплой водой. Ополаскивала их и водружала в стенной шкафик. — Жителей посёлка стали переселять в тайгу, на край города. Ну, вот и есть Новая Шишковка. Которые побогаче, как Галушевские или Клепиковы, свои дома снизу перетащили сюда. Под железом которые. А по большей части — кто как сумел. Кто из самана. Кто из малогодных шпал…

— То-то, смотрю, хатёнки ледящие…

— Трудом праведным не наживёшь хоромов каменных! — Хозяйка вытерла морщинистое, бурое от загара лицо подолом кофты.

— Шишковка — прозвище подходящее! — Кузовчиков размяк в тепле и душевности беседы. — Придумано ладно…

— Дак шишки тутот-ка прорва! — оживилась хозяйка. — Самовар разжечь — шишка. Печка — шишки!.. Ну, а понижее нас — Берёзовка. Колки тама-ка берёзовые да грузди ядрёные. А дале — Дивизионная. Служилые там муштру проходят. К железной дороге — Аллейка. Водоразборная колонка распроединственная. Пёхом сюда водичку. Кто на коромысле. Кто на тележке. Так что подставляйте горбушку, ваше величество!

— С нашим расположением, Анисья Трифоновна! Сделаем в акурат!

— Ты надолго?

— Месяц на поправку. Наладится здоровье — опять на войну турнут.

— Выходит, паспорта у тебя чёрт-ма? В домовую книгу вписать. Есть гумага?.. Сделай пометку в военкомате или у коменданта. Квартальный староста строгонький! Безногий Мордовский. У него всё честь по чести чтоб…

— Обладим, Анисья Трифоновна. Поработать придётся — харчиться надо. — Кузовчиков не освоился со здешними порядками и опасался показать фальшивый паспорт.

— Без карточек худо, Ваньча! Ты чё можешь?

— По плотницкой части.

— Махать топором? — Хозяйка вытерла тряпкой капли воды на столе. — Чай попили, скажем: «Мясо ели!». Говоришь, по топорному делу мастак?.. Ты вот что, Ваньча, у Грушевских старшина с Дивизионки. Сухари сушит с Муськой Конопатой. А та берёт у меня яйца. Понял?

Иван Спиридонович ничего не понял, но кивал головой, будто бы поддакивал хозяйке. Анисья Трифоновна села на лавку у печи.

— Там, ботают, стройка вовсю ведётся. Ну, полштофа на стол. Смекаешь? Ломать голову ни к чему! — Анисья Трифоновна подсказала, к кому обратиться за «первачом», у кого бражка хмельная водится. — Ходить в гору напрямую — вёрст пять. Зато у них паёк покрепче. Из военторговской лавки перепадает. Ордера на промтовары дают. Ну, а с его зазнобой Муськой — слово за мною. Ну, ты, Ваньча, не подведи старуху!..

Мазанка, в которой Кузовчиков снял угол, стояла с краю улицы. Машинист Плешков строился, когда земельный участок ему отвели за последними усадьбами новосёлов. Избёнка затеяна была небольшая, в расчёте на троих. Перед войной он начал возводить подобие веранды. Стройку свою не успел завершить — призвали в военно-эксплуатационное отделение. А там — фронт. Вскоре подошла очередь сына. Осталась Анисья Трифоновна в избе одна. В войну посёлок разрастался за счёт приезжих и вскоре улицы дотянулись До дремотного бора. Дом Плешковых оказался крайним в порядке. Дальше — тайга. Там — царство военведа: склады ГСМ да полигон стрелковый. А теперь вот новая стройка…