Джейс молчал, позволяя Виктору курить и не комментируя, когда он докурил и прикурил ещё одну. Только когда его лицо вернулось к нормальному цвету, он посмел спросить:

– Она когда-нибудь вспоминает тебя?

– Да, – сказал Виктор. – Реже и реже, но если я настойчив, то могу до неё достучаться. Или она думает, что я Ричард. Это мой отец. Полагаю, я похож на него. Когда это происходит, я пытаюсь подыгрывать, надеясь, что это будет мостиком ко мне. – Виктор закрыл глаза и покачал головой. – Я не знаю, что делаю.

– Хотел бы я помочь.

Виктор снова покачал головой, но затем поднял взгляд.

– Когда мы вернёмся, дай мне попробовать одному. Думаю, её путает то, что нас двое. Может, ты поговоришь с медсестрой о том, чтобы мы забрали её домой.

– Хорошо, – сказал Джейс. – Без проблем.

Только поведение Виктора сделало атмосферу на посту медсестёр напряжённой. Джейс подкрался, попытался улыбнуться, на что Сандра не ответила. Вместо этого она продолжила заворачивать столовые приборы в салфетки.

– Я могу чем-нибудь помочь? – спросил Джейс.

– С вашим другом или в целом? – фыркнула она.

– Простите, – сказал Джейса. – Он не специально так себя ведёт. Он даже сказал, какую хорошую работу вы делаете.

– Ну, конечно!

Хорошо, может, Джейс преувеличивал.

– Ладно. Он сказал, что хотел бы сохранять спокойствие, как вы.

Сандра казалась удовлетворенной этим.

– То, через что он проходит, нормально, – сказала она. – Взрослые плачут. Молодёжь злится. Обычно это происходит с бабушками и дедушками. Когда это случается с родителями... – Она покачала головой. – Это тяжело.

– Она всё, что есть у Виктора, – сказал Джейс. – Есть только он и его мать.

Сандра казалась ошарашенной этим.

– Никаких других родственников?

– Ни одного.

Она оторвала взгляд от своего занятия, её руки по–прежнему двигались.

– Жена или девушка?

– Никого. Только я.

И Стар, как он полагал. Джейсу стало интересно, что она думает обо всём этом.

– Вы кажетесь хорошим другом, – сказала Сандра. Спустя мгновение она добавила: – Мне жаль, что он сам по себе. Я этого не знала.

– Думаю, с ним всё будет хорошо, как только он приспособится. В смысле, люди к этому привыкают, верно?

– К тому, что родители медленно забывают о них? – Сандра закончила заворачивать последнюю салфетку и положила её в кучу. – Вам ответить как в сказке или правду?

– Правду, – сказал Джейс.

– Мы все теряем родителей. Так или иначе, мы наблюдаем за их уходом, и это никогда не легко. Каждый из нас проходит через это, и я не могу сказать, что вы станете сильнее, но чертовски точно больше будете ценить родителей, когда их не станет. С медленной смертью, по крайней мере, вы поймёте этот урок достаточно скоро, чтобы сказать это им.

– Мне следовало попросить сказочную версию, – сказал Джейс.

Сандра рассмеялась.

– Да, следовало.

Удачный момент попробовать, пока он вызывал у неё смех.

– Послушайте, как вы думаете, мы можем завтра забрать миссис Хэмингуэй домой на праздник? Всего на день.

– Я это не рекомендую, – сказала она. – Я понимаю желание привезти любимого человека домой на Рождество, но на её стадии Альцгеймера это будет пыткой. Позволить ей осесть здесь было лучшим решением.

– Как бы там ни было, – произнёс Джейс, – если бы мы хотели попробовать, посмотреть, как она справится, вы бы нам разрешили?

Сандра казалась ошеломлённой.

– Конечно! Это не тюрьма. У мистера Хемингуэя есть ДСУД.

– ДСУД?

– Доверенность на случай утраты дееспособности. Если ваш друг хочет забрать мать отсюда навсегда, он это может. Я сама ему это говорила, но чуть не оторвала голову за то, что он вообще предложил это. Я не могу огласить то, что написано в её документах. Вам придётся спросить у него, как она сюда попала, но я продолжаю говорить ему, что за кем-то в её состоянии нужно ухаживать двадцать четыре часа в сутки. Теперь, когда я знаю, что он один, всё стало понятнее, но я ещё больше настаиваю, чтобы она осталась тут.

– Но решать не вам, – повторил Джейс.

– Нет, не мне, – сказала Сандра, скрещивая на груди полные руки.

Джейсу не хотелось бы с ней спутываться. Не то чтобы он собирался.

– Простите. Я просто хотел убедиться, что понял. Он ведёт себя так, будто всё это против его воли.

Сандра опустила руки.

– Милый, никто не хочет такого для своих родителей, даже если для них так лучше. Как я сказала, молодёжь злится. Хотите совет?

Джейс кивнул.

– Принесите ей Рождество. Украсьте палату, поставьте маленькую ёлку и сделайте всё это здесь. Если снова привезти её домой, это её не вернёт, но, если устроить маленький дом здесь, может произойти неожиданное. Не чудо, но думаю, ей понравится.

– Хорошо, – сказал Джейс. – Спасибо.

После этого Сандру позвал служебный долг. Джейс сидел в главном зале и ждал, обдумывая то, что узнал, и, пытаясь представить, что делал бы в похожей ситуации. Он и его сестра всегда готовились к тому, что их родители умрут раньше, чем они будут готовы. Такой страх приходит, когда у вас пожилые родители, но он не рассматривал всерьёз, что они будут медленно их забывать.

Вскоре рядом с Джейсом села пожилая женщина и болтала с ним о своих внуках. Она казалась достаточно счастливой, если не немного отчаянно желающей поговорить, что помогло улучшить его мнение об этом месте. Он говорил с ней, пока не вернулся Виктор.

– Готов идти?

– Да, – сказал Джейс, вставая и прощаясь с женщиной. По пути на выход он собрался с духом и спросил: – Как всё прошло?

– Остаток времени я был Ричардом, но, по крайней мере, она думала, что знает меня. Лучше, чем быть чужаком. Идём.

По дороге домой Джейс рассказал ему, что сказала Сандра. По крайней мере, о планах на Рождество. Виктор воспринял новость не лучшим образом.

– Она не знает. Никто из них не знает! Моя мама любила Рождество. Может, это поможет ей вспомнить.

– Может, не поможет, – осторожно произнёс Джейс. – Когда она ещё жила дома, она забывала, кто ты?

– Да, – прошипел Виктор. – Но это могло быть плохой фазой.

– Не думаю, что это так работает.

– Ты вдруг стал экспертом?

Джейс чувствовал жар взгляда Виктора.

– Нет, но та медсестра каждый день имеет с таким дело. Не могу сказать, что мне нравится это место, но о твоей маме, кажется, заботятся. И она в безопасности. Честно, ты можешь предложить ей это дома?

– У меня есть выбор? – парировал Виктор.

Джейс сглотнул, неуверенный, хочет ли ввязываться в это, но они с Виктором никогда не прятались от правды. Не друг с другом.

– Ещё она сказала, что у тебя есть доверенность на случай утраты дееспособности, так что да, у тебя есть выбор.

Виктор молчал. Они парковались перед домом, когда он заговорил снова, его голос был хриплым.

– У меня нет выбора, потому что ты прав. Я знаю, что не могу заботиться о ней так, как нужно. Они могут, и я обижаюсь на них за это, потому что это должен быть я. Я бестолочь. Это должен быть я, но я знаю, что не могу.

– Ты не бестолочь, – сказал Джейс, потянувшись взять его за руку. – И ты всё равно рядом с ней. Может, глубоко внутри она всё ещё узнаёт тебя. Она хотела бы, чтобы ты продолжал приходить, и гордилась бы твоей смелостью.

– Джейс... – произнёс Виктор так, будто хотел, чтобы он остановился.

Но Джейс не закончил.

– Завтра Рождество. Мы пойдём туда утром, украсим её палату и посчитаем, как много раз вызовем у неё улыбку, не важно, кем она будет нас считать.

Виктор вздохнул, посмотрел через окно на дом. Надвигались сумерки, ни в одном окне не горел свет. Дом был пустой оболочкой без семьи внутри.

– Идёт? – надавил Джейс.

Виктор кивнул.

– Идёт.

– Ты рад, что я здесь, так ведь? – выдохнул Джейс, соприкасаясь с Виктором кончиками носов.