Виктор тоже осматривал его.

– Чёрт, – произнёс он. – Вот, что я называю благодатью!

Джейс покраснел от комплимента, но его собственное тело волновало его в последнюю очередь. Всё, чего он хотел, – это попробовать вкус Виктора. Улёгшись на бок, он, наконец, оказался достаточно близко, чтобы воплотить фантазию, которая преследовала его годами. Он взялся Виктора за член, провёл по нему рукой несколько раз, а затем двинулся вперёд, заглатывая его глубоко в рот.

Слишком глубоко, как оказалось, потому что он подавился, но не собирался позволить этому остановить его. Будучи более осторожным и держа одну руку на основании, Джейс начал двигать головой вверх-вниз. Вскоре дыхание Виктора стало соответствовать его ритму. Когда Джейс поднимался – кулаком следуя по дорожке, оставленной языком – Виктор вдыхал. Затем скользкие пальцы Джейса опускались, Виктор коротко выдыхал, как бык, готовый к схватке. Джейс увеличил темп, когда рука Виктора нашла его и начала возвращать услугу.

– Поднимайся сюда, – велел Виктор. – Поставь ноги по обе стороны от моей головы.

Джейс сделал, как было сказано, не отпуская Виктора, не пропуская ни единого движения. Он не хотел останавливаться. Никогда. Только почувствовав, как его окутывает что-то тёплое и влажное, он притормозил, ахнул и опустил взгляд, благодаря чему увидел, как поднимается и опускается на нём рот Виктора. Мир Джейса стал размытым пятном удовольствия. Какая-то часть его знала, что нужно продолжать, его тело делало всё возможное, чтобы удовлетворить Виктора в ответ, пока разум терзался в экстазе.

Когда Виктор оттолкнул Джейса с себя, тот на мгновение пришёл в замешательство, но вскоре Виктор оседлал его бёдра. Он подумал, что вопрос о том, кто играет чью роль, вот-вот решится, но у Виктора на уме было что-то другое. Он схватил Джейса за запястье, положил его руку на свой член.

– Я близко, – выдохнул он.

Этого было достаточно, чтобы Джейс стал намного ближе. Он начал двигать рукой. Виктор потянулся, чтобы сделать то же самое с ним. Всё внимание Джейса было сосредоточено на теле Виктора, когда оно напряглось, выражение его лица было почти болезненным, прежде чем стало отражать блаженство. Затем глаза Джейса опустились обратно вниз.

Когда Виктор кончил, он кончил бурно. Джейс достиг кульминации вскоре после этого, но у Виктора всё ещё оставалось несколько выстрелов, даже после того, как Джейс закончил. Его грудь и пресс были полностью испачканы. Теперь он знал, почему спальник так промок!

Виктор открыл глаза, увидел выражение шока Джейса и рассмеялся.

– Это нормально? – спросил Джейс.

– Будь я проклят, если бы знал!

Они глупо улыбались друг другу, прежде чем Виктор приблизился для поцелуя. У секса был странный способ превращаться из самого необходимого желания в наименее важную вещь в мире, всё в течение нескольких секунд. На этот раз было по-другому. В то время как сексуальное желание отступило, нужда быть ближе к Виктору, прикасаться, ласкать и целовать его оставалась. Даже после того, как они пожертвовали футболкой во имя чистоты, Джейс мог думать только о том, чтобы сжать их тела вместе, чтобы быть как можно ближе.

Виктор обнимал его сзади, время от времени целуя его плечо, пока они дремали и просыпались снова. Джейсу хотелось, чтобы это длилось вечно, чтобы у них каждый день было достаточно уединения, чтобы жить так.

– Где будет наша хижина? – спросил он.

– Рядом с озером, – сонно пробормотал Виктор. – Или ручьём. Тебе нужно будет где-то толочь камнями грязное бельё.

– Боже, спасибо, – сказал Джейс. – Нет, я имею в виду где. Надеюсь, не в Миссури. Где-нибудь, где тепло, где нет зимы. Или, может быть, в Канаде. Там холодно, но леса красивые.

Виктор молчал, достаточно долго, чтобы Джейс подумал, что он уснул. Но, в конце концов, он заговорил.

– Как насчёт того места, где я сейчас обитаю? Уверен, если мы попросим Грега, он сможет собрать нам хижину в мгновение ока.

– Возможно, – рассмеялся Джейс. – Но я серьёзно. Я здесь не останусь. Уорренсберг не место для меня.

– Здесь не так плохо, – зевнул Виктор, затем сжал Джейса крепче. – Знаешь эту старую поговорку о том, что дом там, где сердце? Не думаю, что это относится к твоему собственному сердцу. Это сердца других людей, тех, кого ты любишь, создают дом.

Джейс подумал над этим, всё ещё пытался решить, что это значит для его будущего, когда эндорфины погрузили его в блаженное забытьё.

– Я сожалею о твоей потере.

Как секретный код, эти слова произносились в течение всего дня – учителями, которые слышали новости, или другими учениками, которые задумывались, почему Джейс отсутствовал. Даже Грег печально произнёс это во время ланча. Джейс полагал, что Грег слышал эту фразу, когда его дедушка умер пару лет назад. Джейсу только хотелось знать приемлемый ответ. Всё, что он мог придумать, это...

– Спасибо. – Он стоял на складе автозаправки, всё ещё с ручкой в руке. Он закончил записывать и повернулся к Бернарду. – Она была очень старой, – попытался он, надеясь, что это всё объяснит.

Бернард сочувственно кивнул.

– Помогает, когда это не совсем неожиданно, но всё равно, я знаю, как тебе, должно быть, тяжело.

Джейс почувствовал укол вины. Со вчерашнего дня его мысли были о Викторе и только о Викторе. Он проводил день, думая о нём, не слыша и не уча ничего на уроке, и едва поддерживая разговор за ланчем. Виктор превратился из недостижимой тайны в ближайшего человека в его жизни. Джейс ненавидел находиться вдали от него.

– Ты можешь взять ещё один выходной, если нужно, – подтолкнул Бернард.

Джейс покачал головой.

– Нет, я в порядке. Думаю, занятость поможет. – Кроме того, он не знал, где будет Виктор. Родители Джейса приехали домой днём, так что Виктор не мог снова остаться ночевать, а с каждой минутой становилось холоднее. Даже Виктор не знал, где будет этой ночью. По крайней мере, так он сказал перед тем, как Джейс уехал в школу.

– Я искренне верю, что однажды мы все будем вместе, – говорил Бернард, – в месте, где нам никогда не придётся прощаться.

– Было бы неплохо, – сказал Джейс.

– Было бы. Это было одно из нескольких моих утешений, когда я потерял сына. Я всё думал...

– Что? – разум Джейса прояснился. – Когда погиб твой сын?

– Восемь лет назад. – Бернард разорвал зрительный контакт. – Знаю. Я говорю о нём так, будто он по-прежнему жив. Мою жену это сводит с ума, но слишком больно ссылаться на него в прошедшем времени, будто его больше не существует. Он остаётся важной частью моей жизни. Я думаю о нём каждый день. Я несу с собой память о нём, так что для меня он по-прежнему рядом.

– Я сожалею, – сказал Джейс. Он остановился и не добавил трёх других слов, но теперь понимал, что имели в виду люди. – Что произошло? В смысле, если ты не возражаешь, что я спрашиваю.

Бернард сделал глубокий вдох.

– Самоубийство. Но прежде чем ты осудишь его, Брайан служил во Вьетнаме. Он сидел в окопах, и ему не нравилось говорить о том, что там было, но было не сладко. Он вернулся с войны другим человеком. Хотя снова встал на ноги, стал одним из лучших продавцов машин, который здесь есть. Был. Всегда превосходил по продажам других в этой сфере. Думаю, он оставил войну позади.

Джейсу хотелось спросить, в чём была причина, но это казалось неуместным. Затем он понял, каково, должно быть, было Бернарду вытаскивать его из воды, найти его предсмертную записку. Лицо Джейса выдало это осознание, и Бернард ответил на него.

– У жизни забавный способ преподать тебе урок, – сказал он, хлопая Джейса по плечу. – У Брайана был друг, Франклин, симпатичный парень, который мог привести любого в собачий восторг. Некоторое время они вместе занимались продажами, пока Франклин не перешел в сферу маркетинга. Как только они перестали соперничать, Брайан пригласил его встретиться, разведал у Франклина его тактики продаж, раз они ему больше не понадобятся. Они стали друзьями. Более чем, на самом деле. Они были неразлучны. – Бернард помедлил. – Брайан пришёл ко мне за год до того, как умер, рассказал мне всё это. Конечно, я разобрался в истории раньше, чем он закончил. Он и Франклин были любовниками. Это правильный термин?