Её хохот ещё долго звенел в моих ушах.

— В общем, мне бы в ВАМ, к одному старому знакомому, — обратилась она к Хану.

— Какие-то сегодня странные совпадения… — пробормотал охранник. — Вход сегодня закрыт для всех.

— Почему? — нахмурилась бой-баба, почесав задницу.

— Комиссия приехала, проверяет.

— Что? Какая ещё комиссия?! — Устина отстранилась, рассматривая китайца — не болен ли он. — Отродясь ничего такого не было.

— Ну вот, теперь есть.

— Значит так, я сейчас войду, а эти двое — со мной! — Устина показала пропуск, это было официальной заявкой, которую потом следовало подкрепить заявлением. — Все бумажки заполню как положено.

— Ты уверена, что тебе за это не влетит? — Хан указал в сторону ворот. — Проходите, раз всё так серьёзно…

И мы вошли. Заявление на посещение требовало серьёзных причин. Чаще всего в ВАМ приходили неофициально, чтобы не привлекать внимание, так было заведено. Чтобы не ворошить бюрократический улей, так как уйма правил задушила бы любого желающего сделать всё правильно. Как Устина собиралась с этим разбираться, я не представлял.

Усевшись в свободный погрузчик, мы торопливо покатили в сторону ангара. Где-то там должен был лежать маяк, способный пробудить «портал»! Но это под большим вопросом…

Нас не избивали по пути, только очень долго вели вглубь леса. Это я осознавал интуитивно, по звукам, который менялись и нарастали. Птицы кричали громче, листва под ногами становилась мягче, кожей чувствовалась прохлада глубокой чащи. Зачем мы нужны варварам? Почему нас не убили на месте? Хотят продать в рабство или завербовать на свою сторону?

Прежде, чем оказаться в тёмном сарае, я успел ощутить запах дыма и готовящейся еды. Где-то в отдалении звучал женский смех. Поселение пиктонов представляло из себя небольшую деревушку рассмотреть которую нам не удалось из-за мешков на голове. Но как только провожатые заперли нас, появилась возможность поговорить между собой.

— Что теперь? — тут же подал голос Руф. — Нас съедят или повесят, как думаете?

— Вряд ли тут практикуется людоедство, — хохотнул Турвон. — Скорее всего, принесут в жертву своим дремучим богам!

— А как мы могли убедиться, в симуляции это имеет практический смысл, — заметил Инвикт.

— Руки связаны крепко, не вырваться. Что делать, как спасаться?

— Не так уж и крепко! — это был Сикст Прекрасный, его голос прозвучал сначала слева, потом воин перешёл в другую часть избы, продолжив говорить там. — Оказывается, у меня очень гибкое тело.

— Оно и понятно — почему! — Турвон рассмеялся так громко, что это привлекло варвара, охраняющего нас за дверью.

— Заткнитесь там, голодранцы! — заорал он. — Иначе я отрежу ваши поганые имперские языки!

— Турвон, ты идиот в первозданном виде, — заметил Сикст.

— Развяжи мне руки, красавчик, — ласково потребовал неспокойный солдат. — Эй! Ты чего?

Мы услышали глухой удар, видимо, Сикст отвесил Турвону крепкий подзатыльник.

— Будешь развязан в последнюю очередь…

Спустя несколько минут мы стояли в углу сарая, поближе ко входу, избавившись от мешков на голове и верёвок.

— Значит так, — я прикинул наши шансы. — Надо привлечь охрану, но так, чтобы вместе с ним не прибежала подмога.

— Идея хорошая, но как это сделать? — надо мной навис Инвикт.

Он не выглядел угрожающе, скорее как фонарный столб. Казалось, что если вложить в его грудь камень, то можно соорудить нечто наподобие пращи.

— Учитывая обстоятельства, можно почитать стихи. Как думаешь, варварам нравятся стихи? — спросил Стратор.

— Ты поэт? — удивился я. Этот суровый воин, казалось, был рождён на поле битвы. По крайней мере, симуляция наградила его именно такой внешностью.

— А что, для этого нужно быть поэтом? — Стратор усмехнулся и заговорил громче, декламируя нескладные строки. — Когда я был бы девой, то ни за что не дал пиктону! Когда бы я был пиктоном, не повидал бы дев! Мне задница товарища по битве краше Афродиты…

Это могло продолжаться долго, учитывая, с какой лёгкостью наш соратник генерировал бред, но варвар сдался почти сразу. Дверь распахнулась, он ворвался в избу с топором наперевес. Сзади на него накинулся Татион, вынырнув из тьмы, как призрак. Он не произнёс ни слова за всё то время, что мы пробыли вместе, не понадобилось это и сейчас. Он схватил врага за шею, обхватив его пояс ногами и завалился назад. Там, не отпуская пиктона до последнего, Татион дождался, пока он стихнет и обмякнет.

Не размышляя о честности своего поступка, я подхватил топор и рубанул противника по горлу. Хлынула кровь, без тени брезгливости Турвон провёл ритуал, а я ощутил, как незримое присутствие Хул-Гана сделало тьму почти непроницаемой, а фигуры людей чуть светлее. Цели выделились сами собой, мне оставалось только выбрать, кому достанется «слово силы».

Дверь была открытой, мы могли видеть, как по деревне разгуливают женщины и дети. Воинов не осталось, скорее всего они промышляли тем, что совершали набеги на имперские земли.

— Ну как, отомстим? — я увидел лицо Турвона, полное шального желания.

— Ты и впрямь готов начать тут всех рубить? — ужаснулся Устин.

— Это всё — ненастоящее, у меня рафинированная жизнь цивилизованного человека уже в горле стоит! — возразил воин, вызвав у меня приступ злости.

Надоело жить хорошо, купаться в роскоши и достатке?

— Слушайте, ребята, а к нам на Луну могут попасть люди с Земли? — спросил я.

— Что? Ты это к чему?

Наступила долгая пауза, все смотрели на меня с непониманием.

— Да я просто подумал, вдруг кто-то вот также сидит сейчас в вонючем сарае и смотрит на нас, решая, резать нам глотки или просто убежать…

— Ля, ну ты жёсткий…

Турвон отказался от своей затеи и мы молча выскользнули наружу, скрывшись за бревенчатым строением, в котором нас спрятали варвары. Сразу за ним начиналась густая чаща, деревья здесь были поменьше, зато тут и там росли колючие кустарники. Мы вновь лишились оружия и конкретной цели, и, естественно, не имели ни малейшего представления, куда идти.

Благо, очень скоро отряд вышел на широкую лесную дорогу, пролегающую с запада на северо-восток. Множественные следы копыт и накатанная повозками колея говорила о том, что дорогой часто пользуются. Не прошли мы и сотни метров, как нам навстречу попался конный гонец. Он мчался во весь опор, за его спиной развевался алый плащ. Увидев нас, он осадил лошадь, вынимая из-за пазухи большую бронзовую пайцзу, висевшую на цепочке.

— Я представляю интересы Бессмертной Империи! — крикнул он. — Вслед за мной мчат соглядатаи канцелярии, и если выяснится, что вы препятствовали моему передвижению, вас отправят на рудники!

— Постой, добрый человек! — я вышел вперёд, немного неловко передав топор Руфу. — Мы не хотим препятствовать, мы хотим узнать, куда нам идти, чтобы добраться до ближайшего города.

— Вы беглые солдаты империи? — гонец посмотрел на нас с презрением. — Молите о пощаде в Лемонуме, это на северо-восток, в десятке километров по этой дороге.

— Мы всего лишь ополченцы, потерявшие родной город! — возразил я. — Кто виноват, что профессиональная армия Его Величества императора не смогла отстоять свои права?

— А, вы пали жертвой одного из Домов? — гонец усмехнулся и ударил лошадь по бокам. — Тогда Боги на вашей стороне, скажите, что хотите вступить в легион! — крикнул он, прежде чем скрыться за поворотом.

Мы помолчали некоторое время, потом Рыжий спросил:

— Десять километров пешком — это долго?

— Думаю, за пару часов справимся, — сказал я, имея куда лучшее представление о пеших прогулках по свалке, чем этот лунатик.

— Два часа просто куда-то идти? — Турвон осмотрелся. — Может быть есть варианты получше?

— Конечно есть, но давайте вернёмся к теме незваных гостей? — я указал рукой в сторону. — Нам туда.

Этот нехитрый жест сделал своё дело, бойцы пошли за мной так же машинально, как если бы поймали брошенный им предмет.