– Какой-то наркотик, не иначе, – подмигнул он, взял чашку и понюхал, – Попробуйте, Отто, как на горячем раскрывается.

Отто взял чашку, поднес к лицу. Пахло хорошим ромом, а еще почему-то сеном и флердоранжем. Фогель открыл две коробочки с сигарами, взял по одной, обрезал.

– Чем пахнет, Ларс?

– Мне – смородиной, – Фогель передал ему зажженную сигару, – Хосе сказал, что каждому свое будет пахнуть. Попробуем эти, но я не уверен, что это только табак. Мне кажется, у него своя сигарная фабрика.

– Дайте же, Ларс, дайте! – он выхватил из пальцев Фогеля тонкую сигару, жадно затянулся, закашлялся, – Это не табак, Ларс. Совсем не табак.

– Курите, герр Шмидт, у меня можно.

С некоторых пор иметь дело с архитектором Фогелем стало одним удовольствием. Они покурили, меняясь сигарами, допили кофе со странным раствором, и погрузились в исследование закладных деталей. Спорили, ругались и доказывали каждый свою правоту, выпили еще кофе, на этот раз без добавок. Доказать Отто Шмидту, что нагрузки будут превышены, Фогель так и не смог. Расстались еще большими друзьями.

Все еще ощущая на языке вкус флердоранжа, Отто Шмидт шагал по улице к дому. В спортзал не хотелось, к счастью, подаренный Фогелем абонемент был вечным, он не кончался и не имел срока давности. Как срок за преступление против человечества.

Окна снова не горели. Господи, что за проклятие. Отто поднялся, механически перекидывая ключи и думая о закладных деталях. Хороший друг этот Ларс Фогель. И пакет из Колумбии очень даже ничего.

– Я дома, – бесцветно произнес он и хлопнул дверью.

Когда Отто вышел из ванной, откидывая рукой мокрые волосы, чашка стояла в кухне на столе. Он замер. Как же так? Утром она стояла, но разве он ее не убрал? Шмидт задумался. Он проснулся уже усталым, вскочил, как осужденный, второпях выпил кофе с бутербродом, вот его кружка и тарелка в раковине. Но как он мог не убрать чашку, на которую обратил столько внимания? Тайна сия велика есть. Очень осторожно Отто взял чашку, вымыл ее и убрал в шкафчик.

Весь следующий день он думал о том, где окажется чашка. Перед концом дня Фогель снова зазвал его в кабинет и снова принялся угощать сигарами и чудесным кофе с ароматным ромом. Отто стоял насмерть – нагрузки не будут превышены. Проект он делал сам. Он в себя верил, его резьба еще не была сорвана.

– Я дома, – он размашисто шагнул вперед и замер в дверях кухни.

Чайная чашка стояла на столе. Отто взялся за косяк, сжал пальцы до боли. Неужели.

Он не помнил, как лег, как встал и собрался, весь день он провел на автопилоте, что-то говорил, отвечал, плоско пошутил, а когда Фогель снова предложил ему зайти, отказался. Отто Шмидт хотел как можно скорее оказаться дома. Прошел всю улицу, не чувствуя ног, птицей взлетел по лестнице.

– Я дома…

Чашка мирно стояла в шкафчике. Стол был пуст. Отто Шмидт, конструктор из проектного отдела и парная деталь, рухнул на колени и молча сухо зарыдал.

На следующий день Ларс Фогель поймал его за руку в коридоре. Отто с трудом сфокусировал глаза на лице старого друга. Не говоря ни слова, Ларс затащил его в кабинет.

– Что случилось?

– Что?

– Что случилось? – с нажимом повторил Фогель, – Что происходит, Отто?

– Чашка, – тупо сказал он.

– Так, ясно,

Ничего Фогелю не могло быть ясно, но Отто не стал его разубеждать. Он с тоскливой ясностью ощущал, как мироздание закручивает гайку, еще небольшое усилие ключа – и резьбу сорвет. В следующую минуту Ларс сунул ему в руку чашку, прикурил сигару.

– Пей. Кури. Рассказывай.

Шмидт жадно затянулся. Запахло сеном и флердоранжем. И вдруг, ощутив знакомый нежный привкус на языке, он прозрел.

– Ларс, ты счастлив?

– Да, – немедленно ответил Фогель, – Чего и тебе желаю.

– Тогда налей мне еще этого проклятого зелья.

– Если это тебя утешит, то хочешь, я тебе ее отдам? – Фогель качнул в руке бутылку.

– Нет, мы не будем нарушать технологию, – ухмыльнулся Шмидт.

Чашка стояла на столе. Отто давился хохотом пополам со слезами, держась за косяк. Он понял, как работает механизм. Он ощутил себя механиком с разводным ключом, богом машины.

– Как оно действует на тебя? – допытывался наутро Фогель, – Скажи, как? Я позвонил Хосе…

– В Колумбию?!

– Ты мой друг! Но Хосе сказал, что эффект у каждого свой. У меня, например, вообще ничего, ну почти ничего. Отто, что у тебя? Я никому этого больше не давал.

– Я вечером зайду, поговорим, – пообещал Шмидт и умчался в свой отдел.

В течение недели Отто научился двигать чашку и даже присовокупил к ней ложечку. Он верил в то, что сам боялся назвать даже мысленно. Ларс больше не спрашивал ничего, и они только повторяли ритуал каждый вечер. Через две недели он достиг того, что чайник оказывался горячим, а ложечка оставалась в чашке.

– Вот что, Отто Шмидт, – сказал Фогель вечером пятницы, когда контора опустела, – Допивай-ка свой адский шампунь и я хочу видеть тебя счастливым в понедельник.

– Уже кончился? – с ужасом спросил Отто.

Гайка снова начала проворачиваться с адским скрипом перетянутой резьбы.

– Иди домой, Отто, – мягко сказал Ларс, – И благослови тебя бог, дружище.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.