Не об этом нужно сейчас… Виктор. Он действительно убивал. И меня убьет. Вывезет куда-нибудь подальше и… Черт с ним. Главное, чтобы Егор не сорвался, не полез один разбираться с советом. Надеюсь, Ольга его удержит, иначе…

Мысль растекается расплавленным маслом. Я нахожу себя на переднем сиденье автомобиля Виктора. Отчетливо пахнет серой. Мы куда-то едем, мимо проносятся городские огни. Поворачиваю голову. Виктор сосредоточен на дороге, и мне достается беглый взгляд.

– Сволочь, – шепчу я, не уверена, что вслух.

Картинка мира рассыпается на запчасти, и меня накрывает тьмой…

…Звук был омерзительный и, казалось, звучал отовсюду. Будто кто-то впустил мне в голову адовых птиц, и они не затыкались. Все пели и пели… Темнота впивалась в виски сотнями игл. Горло пересохло, язык прилип к небу. Где-то справа послышался легкий хлопок, и в лицо подуло приятной прохладой.

– Яна… – Голос не заставил птиц заткнуться, но от него почему-то стало спокойнее. – Ну-ка, вылезай.

Глаза разлепить получилось не сразу. Я моргала и старалась не обращать внимания на звук. Через некоторое время картинка все-таки сложилась в одно большое полотно.

Ночь.

Двор, освещаемый ярко, и от света этого ломило в висках. Знакомое место – совсем недавно здесь была. И тоже – с Виктором. Правда, тогда он не пытался меня убить…

Практически пустая парковка, пять или шесть машин, на одной из них вмятина на капоте, оттого и разрывалась сигнализация, должно быть. Никакие это не птицы.

Справа скалился Жека Белый и омерзительно сплевывал на асфальт. В его пальцах тлела сигарета. Он достал брелок, нажал на кнопку, и птицы заткнулись. Рядом с ним двое держали Виктора. Глаза его были опущены в землю, на лице застыла безучастная маска.

– Ты как? Порядок?

Повернула голову…

– Егор?

– Все закончилось. – Меня прижали к груди и практически закрыли обзор, но я все же заметила, как Виктор поднял голову, мазнул по нам лихорадочным взглядом. Левая бровь его была рассечена, и кровь стекала на воротник некогда белоснежной рубашки.

– Грузите его, – велел Жека своим помощникам и лениво швырнул окурок в урну.

Мужчины затолкали Виктора на заднее сиденье помятого автомобиля, сели рядом и захлопнули дверцы. Белый повернулся к нам, прищурился.

– Твой донор нам нужен для освидетельствования.

– Освидетельствуй на месте, – твердо ответил Егор, сильнее прижимая меня к себе. Я и сама вцепилась в него изо всех сил, попробовал бы кто-то оторвать. Все еще мутило, и голова кружилась, но на ногах я стояла твердо.

Белый хмыкнул, шагнул ближе.

– Не бойся, куколка.

Я отлепилась от Егора, нехотя протянула руки. Секунды стучали в висках отголосками пульса. В воздухе отчаянно пахло прелыми листьями и мокрым асфальтом. И серой – это уже от меня.

– Явный след, – произнес Белый и усмехнулся, глядя мне прямо в глаза. – И четко понятно, чей. Ты чудом выжила. Сильная, чертовка. – И добавил, уже обращаясь к Егору: – Уступи, а?

– Пошел ты! – огрызнулся Егор.

Белый рассмеялся и отошел от нас. Я облегченно выдохнула.

– Найди меня, кукла, – бросил мне на прощанье Белый с водительского сиденья. – Не обижу.

Они уехали, а я еще долго смотрела на угол дома, за которым скрылась машина, увозящая Виктора. Его собственная осталась стоять рядом, с беззащитно распахнутыми дверцами и вставленным в замок зажигания ключом.

– Поехали домой, – устало сказал Егор. Развернул меня к себе, пристально всмотрелся в лицо. – Идти сможешь?

– Да, я только… подожди.

Пришлось его отпустить. Держась за капот, я обошла машину Виктора, юркнула в салон, забрала ключи. Закрыв дверцы, поставила на сигнализацию. Не знаю, зачем. Просто раньше всегда заботилась о его благополучии.

А сегодня он чуть меня не убил…

«Бентли» ожидал нас неподалеку. Егор бережно усадил меня внутрь. Я откинулась на спинку сиденья и зачем-то пристегнулась. Предательски дрожали руки, и я спрятала их между коленями. На лобовое стекло упали первые крупные капли дождя. Где-то вдалеке громыхнуло. Гроза…

Егор завел машину, фары хищно выхватили из темноты кусок двора, но вскоре и он остался позади. Я старалась не думать, куда повезли Виктора, и чем это для него закончится.

Не знаю, сколько мы ехали и куда. Я задремала, а когда проснулась, Егор уже помогал мне выбраться из машины. И лишь в подъезде я вспомнила, что уже была здесь – тогда, когда впервые очнулась в теле Алисы.

– А жена не будет против? – насмешливо спросила я в лифте, опираясь спиной на стену кабинки.

– Мы не живем вместе, – ответил Егор и зачем-то притянул меня к себе. Остаток дороги я обнимала его за талию и слушала, как бьется сердце в его груди. А потом створки двери распахнулись, и лифт выплюнул нас в мир лицемерия и приличий длиной в лестничную клетку.

В прихожей Егор помог мне снять верхнюю одежду. В прошлый раз у меня не было возможности рассмотреть его жилище, и теперь я с любопытством осматривалась по сторонам.

Огромная комната-студия казалась еще огромнее из-за удачной планировки. Уютно и светло. Практичное зонирование, отсутствие лишней мебели, встроенные шкафы-купе, строгость прямых линий и никаких ковров. Света бы оценила. Правда, она бы сделала все ярче, квартиру Егора можно было описать одним затасканным названием – пятьдесят оттенков серого. Впрочем, мне нравилось.

– Сварить кофе? – предложил гостеприимный хозяин, я кивнула, и он скрылся за перегородкой, за которой располагалась кухня. Застучали дверцы шкафчиков, зашумела вода в кране, несколько раз клацнула кофе-машина – так по-домашнему уютно, тепло. Из окна, что лишь наполовину скрывали светло-серые жалюзи, плотоядно скалилась ночь. Та самая, в которой я едва выжила.

Хотя… выжила ведь. Почему? Если бы Виктор хотел убить, вряд ли направился к себе в квартиру. Скорее, вывез бы в лес или в поле и бросил бы там. Пока меня нашли бы, весь остаточный след выветрился, и связать нас с Виктором смогли бы лишь косвенные улики.

А теперь Виктора забрали, и мне не удастся с ним поговорить, выяснить причины. Скверно. Думаю, его мотивы многое прояснили бы…

– Иди сюда, не стой у порога, – крикнули мне из кухни, и зверь за окном, желающий сожрать меня, отступил во тьму.

Кухня была небольшой, но светлой. Белые глянцевые шкафы, черная поверхность, блеск начищенного хрома. Нужно взять у Егора контакты дизайнера, когда у меня будет собственная квартира.

– У тебя тут миленько, – похвалила я и присела за стол. Егор поставил передо мной чашку дымящегося кофе и, не дожидаясь просьбы, плеснул туда молока и сливок. Ничего себе, помнит, как я люблю… – Как ты оказался у дома Виктора?

– Я же его подозревал, помнишь? – Он опустился на соседний стул, стянул овсяное печенье из вазочки. В животе у меня неистово заурчало, и я вспомнила, что последний раз ела только салат, в обед, после встречи с Русланом. – Голодная?

– Немного. Подождет, – отмахнулась я. – Ты же на работе был.

– Мне позвонили, – уклончиво ответил он. – Белецкий. Как только ты ушла с Виктором в коридор. Некоторые люди из совета давно копают под Алмазова.

– И тут такая возможность, – догадалась я. – Вот не зря этот Белый никогда мне не нравился!

– О чем ты? Мы едва успели. Еще немного, и Алмазов завершил бы начатое.

– Егор, – назидательно вздохнула я. – Я знаю Виктора не один год. Он бы не стал убивать меня… так. В своем логове, после того, как нас видели вместе. Зная, что его пасут. А ведь не мог не знать, не глупец. Впрочем, даже умные мужики подставляются…

Почему? Зачем он увез меня из клуба?

– Хочешь сказать, Алмазов не виноват? Снова, Яна? По-моему, мы это уже проходили.

– Хочу сказать, что настоящий убийца все еще на свободе.

Егор вздохнул и отвернулся.

– Иногда твоя преданность просто… бесит!

– Это не преданность, – возразила я, – а здравый смысл. Подумай, ты недавно сам говорил, что Виктора подставляют. Слишком навязчиво пихают нам его как главного подозреваемого. Мне кажется, тот, кто это затеял, сегодня добился успеха. Теперь на Виктора повесят все преступления скопом.