– Начинается! – Мэдисон заставила их замолчать.

Эбигейл сидела и смотрела на сестру и Финеаса.

– Это действительно здорово, – слава Богу, Мэгги не записала рекламу, которую сделали они с Грегори.

Белинда захлопала в ладоши.

– Мне нравится. Я так горжусь тобой, Мэдисон.

– И знаешь что? – Мэдисон вскочила на ноги, ухмыляясь. – Вчера вечером я прослушивалась на роль смертного в одну из их мыльных опер. Обычно вампиры играют эти роли, потому что смертные не знают о ВЦТ, но Гордон – он режиссер – сказал, что на экране это выглядит неубедительно, потому что каждый видит, что у них есть клыки. Так что есть хороший шанс, что я смогу попасть на одно из их шоу и стать настоящей актрисой!

– Ух ты, – Эбигейл взглянула на их маму, которая выглядела скорее встревоженной, чем счастливой. – Это действительно интересно, Мэдди.

– Я знаю! – Мэдисон с мечтательным видом сложила руки. – Я могла бы стать настоящей звездой.

– Я думала, по твоим словам, что реклама была притворной, просто для забавы, – сказала Белинда. – Я не знала, что ты серьезно относишься к актерству.

– Я и не думала, что буду так хороша! – воскликнула Мэдисон.

– А как же художественная школа? – спросила Белинда.

Мэдисон пренебрежительно махнула рукой.

– Я хожу туда только потому, что не знаю, чем себя занять. Ты же знаешь, я не очень хорошо разбираюсь в искусстве. Но Мэгги сказала, что у меня есть настоящий актерский потенциал. А Гордон сказал, что я потрясающе выгляжу перед камерой.

– Да, дорогая, – согласилась Белинда, – но это вампирская телесеть.

Мэдисон моргнула.

– И что?

Эбигейл внутренне поморщилась, чувствуя, как у нее опускаются руки.

– Я рада, что ты смогла открыть в себе новый талант, – продолжала Белинда. – Но тебе нужно развивать его среди себе подобных. ВЦТ – это не та среда, которую ты должна посещать каждую ночь.

Мэдисон выглядела ошеломленной.

– А почему бы и нет?

– Все эти волнения в последнее время из—за вампиров – это было очень весело, но... – Белинда вздохнула. – Это прекрасный мир для визитов, но ты не захочешь там жить.

Мэдисон нахмурилась.

– Ты что-то имеешь против вампиров?

– Я уверена, что некоторые из них очень милые, но... давай будем честны, Мэдди. Они мертвы. Я не хочу, чтобы ты связывалась с кем-то из них.

– Но я бы не стала, – настаивала Мэдисон. – Меня никто из них не привлекает, – она перевела взгляд на Эбигейл.

Пожалуйста, ничего не говори, – умоляюще посмотрела на нее Эбигейл.

Мэдисон нахмурилась еще сильнее.

– Я не понимаю, мама. Это на тебя не похоже – быть такой... предвзятой.

– Я не хочу показаться грубой. Я просто не хочу, чтобы у тебя были отношения с кем-то из них. Подумай об этом. Они могут жить веками, верно? Они либо устанут от тебя через несколько лет, либо будут настаивать на том, чтобы сделать тебя вампиром. Как я могу потворствовать этому?

Мэдисон прикусила губу и посмотрела на Эбигейл.

– Некоторые могут подумать, что это романтично.

Белинда усмехнулась.

– Только в фантастике. На самом деле он убьет тебя.

Эбигейл с трудом сглотнула. Ее мама приводила веские доводы. Даже она несколько ночей назад предупредила Мэдисон, что влюбляться в вампира – чистое безумие.

Это было похоже на старую поговорку, над которой шутила ее бабушка. Если ты собираешься влюбиться, то с таким же успехом можешь влюбиться в богатого мужчину. И если она собирается влюбиться, почему не может найти живого мужчину?

Ее плечи поникли. Ей нужно было признать правду. Отношения с Грегори были поистине невозможны. Но как она могла найти кого-то столь же замечательного, как он? Он был всем, о чем она когда-либо мечтала. За исключением вампирской части.

Мэдисон выпятила нижнюю губу.

– Я думала, ты будешь счастлива за меня. Я действительно хочу получить работу на ВЦТ.

Белинда вздохнула.

– Я бы слишком беспокоилась, если бы ты оказалась рядом с вампирами.

Мэдисон фыркнула.

– Но Эбби будет рядом с ними, когда поедет в Китай!

Эбигейл резко выпрямилась и покачала головой.

– Что? – Белинда удивленно посмотрела на нее. – Что ты замышляешь?

Мэдисон поморщилась.

– Прости, Эбби. Я думала, она знает.

Эбигейл бросила на нее раздраженный взгляд, затем повернулась к матери.

– Это исследовательская поездка, вот и все. Всего несколько дней.

Глаза Белинды сузились.

– Твои исследования связаны со мной?

– Все будет хорошо, мама. Вампиры будут там только для того, чтобы защитить меня. Они очень сильные и быстрые. У них есть особые способности, как у супергероев.

– Да, – кивнула Мэдисон. – Это будет похоже на путешествие с Суперменом и Лигой Справедливости!

Белинда нахмурилась.

– Я не думаю, что тебе стоит ехать.

– Мама... – Эбигейл хотела сказать, что делает это ради нее, но это только заставило бы ее мать еще больше воспротивиться поездке. – Мне нужно это сделать.

Глаза Белинды заблестели от слез.

– Милая, мое здоровье – это моя проблема. Ты не можешь взять на себя ответственность за все.

Эбигейл моргнула, чтобы глаза не заслезились.

– Как я смогу жить с собой, если не буду стараться изо всех сил?

В дверь постучали, и агент Секретной службы приоткрыл ее.

– Началась встреча в Овальном кабинете. Президент просит мисс Эбигейл присутствовать.

– Я сейчас приду, – она встала и взяла свой портфель. – Все будет хорошо, мама.

Мать устало вздохнула.

– Надеюсь, что так.

Она помахала Мэдисон, пересекая комнату.

– Увидимся.

– Удачи, – Мэдисон придвинулась к ней поближе и понизила голос:

– Во всем.

Она имела в виду Грегори?

– Спасибо, что не упомянула о нем маме.

Мэдисон с улыбкой похлопала ее по плечу.

– Ты всегда так много работала. Ты заслуживаешь счастья.

Значит, Мэдисон одобрила? Эбигейл кивнула и вышла из комнаты.

Конечно, она хотела быть счастливой, но можно ли найти счастье с вампиром? Она, конечно, чувствовала себя счастливой в объятиях Грегори прошлой ночью, но что, если это ощущение окажется мимолетным? Выдержит ли ее счастье, если оно сделает несчастными ее родителей? Что, если ее мать была права и влечение Грегори к ней угаснет, когда она станет старше? Что, если он ждет, что она тоже станет вампиром?

Она вздрогнула. Целоваться с Грегори – это одно, но быть вовлеченной до такой степени, что он захочет, чтобы она тоже стала вампиром – это действительно страшно.

Она должна прекратить все сейчас же, пока не влюбилась окончательно и бесповоротно. Перестать влюбляться? Холодок пробежал по ее затылку.

Может быть, уже слишком поздно.

Когда Эбигейл вошла в Овальный кабинет, Грегори встал. Его грудь сжалась, и он поборолся с желанием притянуть ее в свои объятия. На ней был лабораторный халат, как будто она только что пришла с работы, а в руке она сжимала кожаный портфель.

– Добрый вечер, – его лицо ничего не выражало.

Она взглянула на него и кивнула.

– Грегори, – она слегка улыбнулась отцу и директору ЦРУ Нику Капрезе. – Надеюсь, я не пропустила ничего важного.

– Мы только начали, – ее отец указал на диваны, затем сел в кресло во главе кофейного столика.

Грегори сел справа от президента и положил папку на кофейный столик. Эбигейл села на диван напротив него, рядом с Капрезе. Должно быть, она старается держаться от него на расстоянии. Надеюсь, это означает только то, что она пытается сохранить их отношения в тайне. Он не хотел думать о том, что она может передумать.

Она положила портфель на диван рядом с собой, затем перевела взгляд прямо на отца.

– Грегори телепортировался прямо в эту комнату из Нью-Йорка, – сказал ей президент. – Очень впечатляет. И он сказал мне, что вы практиковались с ним в телепортации прошлой ночью и все прошло гладко.

Она кивнула.

– Да.

Она нарочно старается не смотреть на него, подумал Грегори.