Мне требуется больше часа, чтобы закончить это, а затем я возвращаюсь назад, очень осторожно ступая по самому краю тропинки, чтобы не оставить новых следов — чтобы он не понял, что мы сделали. Мне требуется много времени, чтобы вернуться к Ноа, и, оказавшись у ручья, я вижу его прислонившимся к дереву, с опущенной головой и закрытыми глазами.

Я бегу вперед. Страх сжимает мое горло.

— Ноа! — кричу я, падая перед ним на колени.

Я трясу его за плечи и дрожу, паника сжимает мою грудь. Нет.

Ноа распахивает глаза, и я облегченно выдыхаю.

— Я просто отдыхал, Лара, — хрипит он.

Слезы льются по моему лицу; я не могу их контролировать. Они стекают по моим щекам ручьями.

— Я решила... я подумала…

Он протягивает руку и берет меня за подбородок.

— Я в порядке. Все будет хорошо.

Я киваю, всхлипывая, пытаясь сдержать рыдания. Ноа сдвигает пальцы к моей челюсти, затем скользит вверх, пока он не обхватывает мое лицо.

— Мы выберемся отсюда.

Не знаю, верю ли я этим словам.

— Лара? — зовет Ноа. Я смотрю на него снизу вверх.

Три офицера позади нас позволяют мне предаться воспоминаниям, почтительно отступая назад.

— Нам нужно спуститься вниз по течению. Это может занять некоторое время, но именно так мы нашли пещеру.

— Откуда вы узнали, что там будет пещера? — спрашивает сержант.

— Мы просто предположили. И оказались правы.

— Умно.

Я пожимаю плечами.

— Не совсем. Он догадался. Но на какое-то время у нас появилась надежда.

Я смотрю на Ноа, и наши взгляды встречаются. Мы понимаем.

— Дадите нам минутку?

Уолтерс кивает, и они с двумя другими мужчинами находят бревно, чтобы сесть. Ноа подходит ко мне, обхватывает мое лицо ладонями.

— Ты невероятная, сильная, ты умница. Я знаю, как тяжело вернуться сюда. Я чувствую это, слышу это, я дышу этим, и мне хочется как можно быстрее бежать отсюда. Но ты, ты чертовски храбрая...

Я приподнимаюсь на носочки и целую его, долго и глубоко.

— Этот ублюдок дал мне второй шанс, Ноа, — шепчу я, отстранившись. — У этих детей не было шанса. Дело не во мне.

— У меня от тебя захватывает дух, — шепчет он, поглаживая большим пальцем мою щеку. — Точно так же, как в первый вечер, когда я встретил тебя. Ты свела меня с ума тогда, ты сводишь меня с ума сейчас.

— Только в этот раз я не настолько глупа, чтобы отпустить тебя, — выдыхаю я, обхватив его лицо ладонью.

— Я никогда больше не позволю тебе сбежать. Я должен был остановить тебя. Должен был бороться сильнее.

— Мы боролись, мы держались друг за друга, а теперь давай просто будем вместе.

— Договорились, — бормочет он, снова целуя меня, прежде чем подозвать мужчин.

Я шагаю в воду, и мы двигаемся теперь гораздо быстрее, чем когда были здесь в прошлый раз. Нам требуется несколько часов, чтобы добраться до большой заводи перед пещерой. Я останавливаюсь, осторожно двигая ногами в воде, чтобы не утонуть. Офицеры тоже в воде позади нас. Я уверена, что другой вход в пещеру идет с поверхности, но мы не нашли его.

— Я не могу идти дальше, — говорю я. — Не думаю, что найду в себе силы снова на них посмотреть, но это та самая пещера. Мы подождем вас тут.

— Мы понимаем, — говорит Гарри, один из офицеров, который был с нами с самого начала.

— Просто поднимитесь и пройдите через водопад, — предлагает Ноа. — Мы подождем у ручья.

Они кивают и исчезают в водопаде. Я подплываю к краю, вылезаю на знакомый берег и сажусь, проводя пальцами по мягкой сухой земле.

— Ты в порядке? — спрашивает Ноа, усаживаясь рядом со мной.

— Мы выбрались, — говорю я. — Несмотря ни на что, мы выбрались. Было так много мгновений, когда я верила, что мы не справимся. Я почти сдалась, потому что думала, что у нас нет шансов. Но вот мы здесь.

— Вот мы здесь, — говорит он, взяв меня за руку. — Твоя Ба сейчас так бы тобой гордилась.

Моя нижняя губа дрожит, и он протягивает руку и берет меня за другую руку.

— Она бы гордилась, Лара. Она верила в тебя сильнее всех остальных. Если бы была здесь, она бы всем сказала, что знала, что ты справишься.

Я тихо смеюсь.

— Она бы так и сказала. Она бы гордилась. Ты прав, она была бы рада увидеть, что я снова обрела себя, но я сделала это не для нее. Я сделала это для тебя.

— Тебе потребовалось много сил. Я твой должник, Лара, — говорит Ноа голосом, полным эмоций.

— Не думаю, что когда-нибудь полностью прощу себя за то, что случилось с Ба, но я приняла это и поняла. Я пыталась отгородиться от себя самой из-за того, что случилось, но там была только часть моей вины. Мы оказались не в том месте и не с теми людьми. Как и тогда, с Брайсом. Иногда ты не можешь контролировать судьбу, что бы ни делал. Я не должна была отказываться от себя самой. Я должна была выучить этот урок и идти дальше.

— Ты сейчас это и делаешь. Это все, что имеет значение.

Я прижимаюсь к нему.

— Я так часто думала, что мы умрем, а теперь мы просто сидим здесь, в месте, которое было нашим кошмаром, и говорим.

— Здесь красиво, правда?

— Чертовски красиво.

— Он думал, что раскусил нас, — говорит Ноа, скользя большим пальцем по моей ладони, которая лежит в его руке. — Он был уверен, что знает, как мы будем себя вести, что будем делать.

— Мы доказали, что он ошибался.

Ноа сжимает мою руку.

— Мы доказали, что он ошибался.

Два года спустя

Я улыбаюсь Ноа, который держит на руках нашу дочь. Она агукает, когда смотрит на него, размахивая пухлыми ручками. Я придвигаюсь ближе к ним, останавливаюсь у спинки дивана и наклоняюсь, прижимаясь губами к шее Ноа, а затем наклоняюсь и беру руку Бесси, позволяя ей сжать свои крошечные пальчики вокруг моих. У нее папины глаза. Если честно, она — копия Ноа.

Само совершенство.

— Ты сегодня не пойдешь в участок? — говорю я, прижимаясь носом к его шее и вдыхая его запах.

Он вздыхает.

— Нет, сегодня целый день проведу дома с моими девочками.

— Хм, интересно, как мы можем его провести?

Ноа фыркает и поворачивается, прижимаясь своими губами к моим.

— Все будет зависеть от твоей дочери.

— Моей дочери? — Я хихикаю. — Значит, она моя, когда капризничает, но твоя, когда хорошо себя ведет?

Он ухмыляется.

— Именно.

Я тянусь к пульту дистанционного управления, включаю телевизор, и на экране появляется репортаж. Все та же история, что и в последние несколько недель. Ею забиты все каналы и вся пресса в стране.

— Снова, — говорит Ноа напряженным голосом.

— Да, — бормочу я, отпуская его и обходя диван, чтобы сесть рядом. — Не понимаю, почему кто-то хочет сделать из ужаса, который пережил, какой-то повод для славы.

Тело Ноа напрягается.

— И я. Я бы с радостью провел остаток своей жизни, никогда не вспоминая о том, что произошло в том лесу. И уж точно не стал бы писать об этом книгу.

Я скрещиваю ноги и смотрю на экран. Молодая девушка, Марли Джекобсон, недалеко от Денвера, штат Колорадо, была недавно похищена серийным убийцей по прозвищу Наблюдатель. Говорили, что она сбежала после того, как убила его. Однако то, что произошло потом, потрясло мир. В одночасье из безымянной жертвы она превратилась в известного писателя и заработала миллионы, когда вышла книга о ее испытаниях.

— Я слышала, что это ее мать написала книгу, — говорю я, глядя на экран. — Посмотри, какая она несчастная.

На экране Марли идет по улице, опустив голову, а ее мать следует за ней, улыбаясь и махая в камеру. Девушка хромает; судя по тому, что я читала, убийца ломал ей ноги. Она совсем молодая. И, судя по моему собственному опыту, пережить что-то подобное — это настоящий кошмар. Как бы мне хотелось обнять ее и сказать, что все будет хорошо. Никто не заслуживает такого.