— Я рада, что познакомилась со всеми вами, — повернулась Сули к Мерри, — но мнение моё неизменно, — пожала плечами. — А может быть оно и изменилось. Я не могу дать ответа теперь. Случалось и плохое и хорошее.

Хоббит улыбнулся её словам и положил ладонь на гладь клинка из Могильников, лежащего у него на коленях. В свете костра оружие выглядело особенно устрашающе, и девушка с трудом отводила взгляд от алых бликов на потускневшем металле. Она из раза в раз вспоминала Эклесса. Где-то он теперь? Быть может, оборотень не догнал изгнанницу, только потому, что не смог спастись от огня? Может он пострадал или вовсе… Сули тряхнула головой. Дурные и недобрые мысли.

— Знаешь, как поговаривал мой старик? — взлохматив кучерявые волосы. — Он говорил: коль сомневаешься верно поступаешь или нет, представь себе, как в старости будешь покуривать трубку сидя в своём кресле после плотного завтрака и скажи, с печалью или радостью ты вспомнишь это своё дело, — и смолк, договорив.

— Мудрость его сродни эльфийской, — Сули улыбнулась. — Подобные слова мне отец говорил, Элронд то есть. Там, конечно, не было ни трубки, ни завтрака, но суть была в этом, — девушка прикрыла глаза. — С радостью или с печалью ты будешь вспоминать поход, друг мой?

Мерри подумал немного.

— Думается мне, это будет ни печаль и не радость, а то-то среднее, — хмыкнул, вновь ткнув палкой в полено. — Значит, мы всё делаем правильно, но где-то ошибаемся.

Раздался плеск; Сули резко повернула голову к воде и увидела, как над самой рекой будто проплывали две светящиеся точки — поутру хоббит и оборотень рассказали об увиденном остальным.

— Голлум, — произнес Арагорн, — и идёт он за нами от самой Мории.

Волчьи инстинкты и прежде подсказывали Сули, что рядом с ними кто-то есть, потому девушка неспокойно озиралась, вглядываясь в даль и боясь увидеть фигуру бегущего чёрного волка. За своим страхом, она и не подумала, что чувствует рядом кого-то намного меньше.

— Подстрелить бы его, пока он чего не сделал, — предложил Боромир.

Сули фыркнула.

— Не нам решать о его смерти или жизни, — сказала она, памятуя о словах, сказанных ей Гэндальфом в Мории. На том и решили: не убивать Голлума, а лишь изловить по возможности, тот же, будто прознав об их плане, больше не появлялся рядом, и Сули не чувствовала его.

Все забрались в лодки. Первыми от берега отошли Арагорн, Фродо и Сэм. Хоббиты уселись в лодку, а человек вытолкнул её в воду и только потом забрался сам, подхватив в руки весло. Следом двинулись Боромир с Мерри и Пином. Человек нетерпеливо грёб, будто боясь отстать от Арагорна. Последними на берегу остались эльф, гном и оборотень. Сули сомневалась: плыть ей самой или все же с Братством — и выбрала второе.

— Тебя что-то тревожит? — спросил рыжебородый. Он подметил это в тот же день, когда девушка вернулась, но спросить решил только сегодня. — Вид у тебя уж больно потерянный.

Гимли сидел посередине, между принцем, что правил лодкой, и оборотнем, сидевшей возле носа. Она чуть обернулась и ответила:

— Я обидела своего друга.

Вернувшись к Братству, поутру девушка первым делом пересказала Хранителям о том, что случилось. Как Эклесс пришёл за ней в Лориэн, а потом они бежали на юг, и как заманила оборотня в ловушку из его единственного страха. А вот о том, что стая объединилась с Саруманом, девушка предпочла промолчать.

— Это ты про того оборотня, что утащил тебя против воли? — хмыкнул Гимли.

— Эклесс хороший. Да, иногда он бывает груб, тут уж не спорю, но только тогда, когда это нужно. Обычно он добрый и заботливый старый оборотень, который часто меня оберегал. Один из немногих в стае, кто действительно меня любит. А я вот так с ним… Вдруг он пострадал?

— Думаешь, он мог не выбраться? — заговорил Леголас. — Ты ведь сказала, что тот костер был небольшим.

— Небольшим, — повторила девушка, — но, - она пожала плечами, — у страха глаза велики. Эклесс так перепугался. Я хочу вернуться туда и посмотреть.

— А вдруг он там? — Гимли. — Во второй раз ты так просто не сбежишь.

— И то верно, — согласилась Сули. — Но если бы Эклесс хотел, то давно догнал бы нас. Не так уж быстро мы и плывём.

Девушка вздохнула, прикрыв рукой лицо. Она больше не разговаривала, молча разглядывая то воду, то пустой берег, то синее небо — других вариантов и не было. Руки она сложила на коленях. Сегодня волосы не лезли ей в глаза, при каждом, даже самом легком дуновении ветерка, как это было, скажем, вчера. С этим, утром, помог ей Сэм.

— На вот, — хоббит протянул Сули раскрытую ладонь, на которой лежала длинная и тонкая серебристая лента. Он взял её у эльфов, так, на всякий случай. — Перевяжешь волосы, они и мешать не будут.

Для верности оборотень даже попросила Сэма собрать их в короткую косу и туго скрепить лентой. Хоббит так и сделал, и коса у него вышло на редкость удачная.

Девушка провела по ней рукой и устремила взгляд на берег. Ей вдруг почудился топот. Такой отчетливый и ясный. Если Эклесс всё же нагонит их, то единственным выходом будет бежать, ведь переубедить его невозможно. Оборотень, старый как сама смерть, был невообразимо упрям и верен своему вождю.

В юности, привыкшая к порядкам наследования сложившимся у всего остального мира, Сули думала, что является для стаи кем-то вроде Арвен для эльфов Ривенделла. Тогда она грозилась Эклессу изгнать его за былые обиды. Девушка долго не могла понять что среди оборотней, даже несмотря на родственную связь с вождём, она никем не является. Сули всё хвалилась и высоко задирала нос, за что собратья шутливо прозвали её принцессой, а девушка не понимала иронии в их словах.

В стае понимают силу, а она сильной не была.

***

Их ждёт последний привал. Леголас направил лодку к берегу, и оборотень легко спрыгнула на землю, потянулась — сегодня она весь день провела в обличии человека, отчего мышцы устали и ныли.

Если всё будет удачно, то завтра они доплывут до водопада, а потом… Сули не знала, что будет потом. Арагорн ещё не решил, куда им держать путь дальше: на восток или запад. Лишь Боромир точно знал, что его ждёт и всё упрямо повторял — в Гондор. За последние дни девушка уж наслушалась их с Арагорном споров, сама же ещё не до конца решив, чего хочет. Гондорец звал с собой, но пойдёт ли Сули за ним, если Братство двинется в иную сторону? В этих мыслях и рассуждениях прошел её ужин, но спать оборотень не легла. Хотелось решить всё сегодня.

На плечо легла ладонь. Боромир. Сероглазая вздрогнула и посмотрела на человека, который сел рядом с ней.

— Не можешь уснуть?

— Как видишь — протянул человек и улыбнулся немного не уверенно.

Гимли вдруг забурчал что-то позади и перевернулся на другой бок.

— Какие гномы, оказывается, чуткие создания, — усмехнулась девушка. — Я-то думала их сложно разбудить.

Боромир положил руку поверх её ладони, лежащей на колене, и чуть сжал, чем вызвал бурю мурашек по телу. Уже давно Сули не испытывала подобных чувств от одного лишь касания. Это было сравнимо разве что… девушка фыркнула. Разве, что с тем, как Леголас коснулся метки.

— Анариэль, — начала темноволосая и посмотрела на гондорца. Тот тепло улыбнулся, заслышав имя возлюбленной и, не отрываясь, смотрел на реку, — она хорошая. Мы были с ней почти что сестрами в детстве. Я хорошо её знаю и потому уверенна, вы будете счастливы вместе. Пусть Ани и эльфийка, но с ней ты точно не соскучишься, — и улыбнулась, положила голову ему на плечо, прикрыла глаза.

Он коснулся губами её лба и прошептал тихое: — Спасибо.

Так спокойно стало вдруг. Плеск воды, шорох листьев и они, вдвоём у самого берега реки. Первая звезда зажглась где-то на небосклоне, но ни Сули, ни Боромир не увидели её. Мужчина взял ладонь девушки и обхватил своей; оборотень затаила дыхание.

— А я ведь тебя на руках носила, — она усмехнулась, почувствовав как гондорец обратил на неё свой удивленный взгляд. Боромир не понял, шутит подруга или он сам чего-то не помнит. — Я вспомнила об это ещё в Мории, — очнувшись после удара о стену, девушка потеряла память, а вернув её, вспомнила даже то, что давно забыла. — Это случилось в мой последний визит в Гондор. Тебе тогда года три было, не больше. Не знаю уж от кого ты убегал, но спрятаться ты решил за мной, а потом назвал мне своё имя и велел отвести домой, — Сули подняла голову только ради того, чтобы увидеть выражение лица мужчины, которое менялось чуть ли не с каждым её словом. — Не хотела рассказывать тебе прежде. Да и повода не было. Сейчас его тоже нет, но почему-то захотелось рассказать.