— То есть, — Элладан замешкался, подбирая слово, — тебя…?
— Молчи! — испуганно прикрикнула на него девушка. Она моргнула и тут же отвернулась. — Я не рассказывала никому прежде, и вы молчите. Я уже достаточно секретов сегодня открыла. Хватит с меня.
Все трое молчали какое-то время, слушая приглушенный хруст веток в костре. Та, которую бросила Сули, перегорела по середине. Одна часть упала на землю, другая — осталась догорать в костре.
— Что будешь делать?
Оборотень нервно усмехнулась.
— Отправлюсь в Мордор. Попрошу помощи у ученика моего создателя, — она немного отсела от костра. Несмотря на то, что дул прохладный ветерок, девушке стало вдруг нестерпимо душно.
— Могла бы остаться здесь — предложил Элладан.
— Да! — прибавил Элрохир уже с большим энтузиазмом. Где-то позади одиноко стрекотал кузнечик. — Чем тебе тут не живется? Или можешь отправиться с нами на север.
Сули медленно и задумчиво кивнула. Вот уже много лет братья-близнецы покидали Ривенделл раз за разом, чтобы уйти на север и там присоединиться к охоте дунэдайн на орков.
— Нет, — покачала головой оборотень с печально улыбкой на сухих губах. — Возможно, я бы и осталась, сложись иначе обстоятельства, но теперь дорога мне в Мордор.
— Кто мешает тебе передумать? Я слышал, отец и Гэндальф задумывали отправить в поход лишь девять Хранителей.
— А я значит десятая? — Сули передала бурдюк обратно.
— Наш брат хочет сказать, — дипломатично пояснил Элладан, — что тебя никто не принудит идти в этот поход, ты могла бы остаться с нами, — и прибавил: — Дома.
Воспитанница Келебриан и Элронда печально покачала головой.
— И кем же я стану, когда откажусь от своего слова? — тихо спросила она. Хелтай всегда учили дочь, что нужно уметь держать слово. Вообще-то за всё время их знакомства оборотень дал девушке только два урока: держи слово и не забывай обиду.
Хелтай никогда не забывал своих старых обид. Он был злопамятен, а порой и мстителен, и месть его была подчас куда страшнее нанесенной обиды. Сули никогда никому не мстила. Наверное, так было из-за того что никто не наносил ей таких обид, за которые стоило бы мстить. А может она по своему простодушию просто пропускала тот момент, когда стоило бы затаить обиду, а после нанести ответный удар. Наверное, дело именно в простодушии. Хелтай как-то сказал ей, что она слишком доверчива и бесхитростна, для волка. Видимо в этом и дело.
***
Оборотень проснулась рано. Даже слишком рано для неё. Вчера с братьями Сули вернулась в город ближе к рассвету этого дня, чем к закату прошлого. Она улеглась спать, сбросив с себя плащ Элладана, и закуталась в воздушные и мягкие одеяла, а утром обнаружила себя прижимающей к груди куклу в зелёном платье — подарок Келебриан сделанный давным-давно. В прошлой жизни.
Ладонь девушки боязливо легла на правое плечо и сползла чуть ниже, к лопатке, там где на светлой коже рассыпались тёмные и светлые точки — её звездное небо. Прикосновение к метке всегда успокаивало, но только если прикасалась сама оборотень, остальным (кто бы то ни был) это было запрещено, но дело тут не просто в прихоти Сули. Всё потому, что чужие прикосновения вызывали лишь боль.
Вставать, как и всегда, не хотелось, но воспитанница эльфов, собрав волю в кулак, поднялась, умылась, оделась и запнулась за выставленную вчера на центр комнаты сумку. Это было напоминание от Сули вчерашней Сули сегодняшней. И сообщение это гласило: «собери вещи к походу!». Сегодняшняя Сули подумала, подсчитала и отставила сумку за шкаф. Завтра или послезавтра соберу, — решила она. Начало похода было ещё не близко, а всё из-за того что придется ждать разведчиков, отправленных Элрондом. Что ж она собраться за это время не успеет?
Девушка надела мягкие тёмно-зелёные штаны из шерсти и такого же цвета куртку поверх простой широкой рубахи. В таком виде она и спустилась вниз, чтобы позавтракать.
День проходил скучно — оборотень маялась, расхаживая из угла в угол. Прошлась по улицам, возвращалась в дом, обходила его сверху донизу и уходила обратно в город. Сули уж надеялась на спокойный и безрадостный день, но судьба решила иначе и завела девушку в беседку, которая когда-то была одним из самых любимых её мест во всем Ривенделле. Здесь, маленькой девочкой, она играла под чутким присмотром Келебриан. Эльфийка проводила с воспитанницей свои уроки — обучала маленькую Сули языкам: письму и чтению.
Беседка уже была занята. Там сидела Арвен. Одна. Ундомиэль читала книгу, а оборотень так и замерла у входа. Эльфийка была на расстоянии вытянутой руки, а лицо её выражало лишь спокойную радость — видимо происходящее на страницах книги пришлось ей по вкусу. Воспитанница Элронда решила уйти и оставить названную сестру одну, но глупая ветка лозы, оплетавшей беседку, попалась под ногу оборотню и со звоном лопнула подобно струне в лютне. Арвен вздрогнула и отвлеклась от книги, взгляд её серых, как и у Сули, глаз, быстро нашёл девушку, растерянную и до безумия напуганную. Было ясно, что Ундомиэль и сама растерялась на несколько мгновений, но тут же взяла себя в руки и сдержано улыбнулась, поднимаясь и закрывая книгу.
— Доброе утро, Сулмендис, — поприветствовала она темноволосую, а той хватило лишь на медленный кивок. Эльфийка обхватила книгу двумя руками, прижав её к груди, и вышла из беседки. Упорхнула словно птица, напуганная шорохом в ветках. Оборотень осталась одна.
Опять.
Она нахмурилась, пытаясь сдержать не пойми откуда взявшиеся злые слёзы и упрямо пошла дальше, так и не зайдя в беседку. Сейчас ей хотелось одного — оказаться в своих покоях.
— Сулмендис!
Этого только не хватало! Сули ускорилась, но не по-эльфийски громкие шаги раздавались всё ближе и ближе.
— Сулмендис, я рад тебя встретить, — с оборотнем поравнялся Леголас, и девушке пришлось отвернуться от принца, лишь бы тот не увидел её слёз. — Ждал вчера вашего возвращения, но видимо вернулись вы поздно. Я хотел спросить…
— Не сейчас, — пресекла его темноволосая. И голос почти не дрогнул, а шаг ускорился.
Лихолесец не отставал.
— Я не займу много времени. Поймите меня, Сули, — продолжал он, — могу я называть тебя Сули? — царевич слышал, что именно так её все и называли.
— Нет! — резко оборотень свернула вправо, сама не зная зачем — её покои в другой стороне. Хотелось, чтобы Леголас отстал. Но воспитанница владыки Раздола опять недооценила гостя.
— Хорошо, тогда Сулмендис, — раздалось за правым плечом. Девушка быстро смахнула слёзы со щёк тыльной стороной ладони. — Пойми, я и представить не мог что когда-нибудь встречу настоящего оборотня! Я считал твой народ легендами, думал вы есть лишь на страницах книг, но вы… вы действительно есть!
— Остроухий, чего ты ко мне привязался? — сейчас хищнице было не до манер и правил этикета. Она была зла, рассержена… подавлена. Оборотню никого не хотелось видеть, а тем более лихолеского принца. Но Леголас будто и не замечал, что его присутствие девушку вовсе не радует. Чего ж пристал?
Ответ был прост и Сули, для того чтобы узнать его, достаточно было обернуться и увидеть неподдельное восхищение во взгляде светлых глаз царевича — восторг от встречи с оборотнем горел в них ярким пламенем. Если бы девушка только знала, как много книг тот прочитал, вылавливая из каждой крупицы информации об оборотнях. Как давно Леголас задавался вопросом, куда делся этот удивительный народ и были ли они вообще эти пугающие и чудесные оборотни. Как мечтал однажды встретить хоть одного. В Лихолесье на его любопытство махали рукой — пройдёт время и он забудет об этой своей бредовой идее. Но времени прошло уже не мало, а Леголас так и не забыл.
— У тебя ведь есть стая?
Сули подняла глаза к небу (точнее к потолку), вопрошая за что ей все это.
— Да, я — оборотень. Да, стая. Да, — темноволосая запнулась, — она есть, — и неопределенно взмахнула рукой, а после вновь повернула.
Леголас незаметно улыбнулся. Было бы неплохо если бы ему удалось уговорить девушку познакомить его с этой самой стаей. Встретить хоть одного оборотня было когда-то пределом мечтаний, но увидеть всех! Странно, что Ламари (советник Трандуила, а прежде и Орофера) так настаивал на нашем скором отъезде, — рассуждал про себя принц. Старый эльф не раз повторил, что Леголас должен отказаться от безумной идеи путешествия в Мордор, да ещё и бок о бок с оборотнем.
