— Активируй.

Кракин послушно нажал кнопку. За спиной едва слышно загудел механизм расщепления твердых предметов. Хорошо. Надо еще не забыть уничтожить машину прежде чем они сядут на лайнер. Нигде не должно остаться ни отпечатков пальцев, ни капель крови, ни волоска. Ничего, что смогло бы служить для анализа ДНК.

Разрез стягивался, клетки срастались, и альфа, теперь готовая в большей степени взаимодействовать с окружающим миром, спросила:

— Зачем тебе в детский дом?

Мысленно она уже перебрала несколько вариантов: от самого радикального, что похищенный на самом деле не заложник, а союзник организации "Новое Возрождение" и теперь пытается вернуться к своим через тайных сообщников, до вполне обыденного предположения, что у него где-то здесь есть любовница. Может даже не одна. Но подозрения подозрениями, а все же следовало узнать, что он скажет в ответ. Даже если соврет.

Но Кракин только цыкнул:

— Я на пять минут! — и скрылся внутри здания. Альфа прикрыла глаза. По телу пробежали синие нити. Стук сердца… движется… остановился на втором этаже… бьется быстро, взволнованно. Пятая подняла веки. Осмотрела местность на предмет наличия засады и организации путей отхода. Альфа попыталась через треснутое I-окно, находящееся рядом с панелью управления машиной, загрузить информацию об их местоположении, и то в конце концов выдало план здания с местного городского сайта. Запасных входов и выходов детдом не имел.

Ученый пробыл в помещении около пятнадцати минут. Два раза агент ловила силуэт мужчины в окне второго этажа — он, активно жестикулируя, объяснял что-то собеседнику, находящемуся в глубине комнаты. Долго и очень тяжело объяснял. Затем тяжелая входная дверь открылась, выпуская на улицу хмурого ученого, держащегося за правый бок (у него там просто все отбито или все же ребро сломано?), и… коротко стриженного подростка с тощим оранжевым рюкзаком на спине.

— Это кто? — одновременно спросили альфа и подросток, недоверчиво осматривая друг друга. Мальчик не торопился ни лезть внутрь машины, ни отпускать дверцу, альфа, пересевшая на водительское место, демонстративно положила руку на ключи. Паренек не шевельнулся, только уголок тонких губ презрительно дернулся. Кажется, этот мальчик не торопился покидать место своего обитания. Мужчина ободряюще хлопнул парня по спине. Тот тут же скривился, пытаясь изобразить одновременно и насмешку, и пренебрежение панибратским жестом ученого. И вообще подросток мужчину сторонился, хоть и едва заметно.

— Это моя коллега по работе… Арина, — пояснил Кракин, нервно поглядывая на обоих. — Арина, это мой сын, Влад. Он поедет с нами.

Влад дернул плечом, скидывая руку «отца», и полез внутрь. За неимением мест, паренек уселся на пол между сиденьями, благо тощая фигура вполне позволяла ему там устроиться. Ученый неловко плюхнулся на пассажирское место.

— Без него не поеду, — заявил он мрачно, предвосхищая вопросы и возражения.

Альфа задумалась. То есть причина, по которой г-н Кракин все-таки решил покинуть лабораторию, отнюдь не в теме симпозиума? Не в его связях с «Новым Возрождением» или во внезапно возникшей страсти к какой-нибудь серокожей зиранке, а в… А в чем тогда?

В сыне?

У подростка в ответ на слова отца опять дернулись губы, но он себя сдержал, и язвительная усмешка так и не появилась на его лице. Альфа была вполне солидарна с юношей в его недоверии к словам нерадивого папаши, и эта некоторая родственность взглядов привела ее к выводу, что мальчик вряд ли является сообщником ученого. Она послушно завела машину, чем немного удивила обоих, и повезла своих пассажиров на восток, в зону космических вылетов. Там их уже должен был ждать капитан Пай.

Ее очередная «командировка» заканчивалась через час.

В боку уже почти не болело.

— Сотрудник альфа-5 за кодом 192, вам официально выражается благодарность Совета по внешней и внутренней безопасности за оперативную работу. Г-н Кракин возвращен в военный научный центр вовремя и в приемлемом состоянии. Однако нам не совсем понятны некоторые моменты выполненной вами операции. Ваши действия вызывают вопросы. И не только у нас, планетарного Совета, но и у глав всей Зеенской Федерации Эголюдей. Учитывая ваши способности по проникновению на охраняемые объекты, ваш уровень регенерации и прочие стандартные параметры, становится неясно, зачем было необходимо прибегать к «похищению», приведшему в том числе к ликвидации господина Бергина?

«Господина Бергина». Жирный глупый продажный мертвец — «господин»?

Можно было ответить словами из отчета:

«Согласно полученным данным, стало известно, что господин Бергин собирается передать засекреченную информацию по проекту «Ультрамарин» посланникам террористической организации «Новое Возрождение». С одобрения генералов Ромеро и Легран как основной был утвержден план «Место». Агенту было приказано по следам людей, пришедших за документами, выяснить местоположение г-на Кракина и освободить его из плена до того момента, когда его увезут с планеты Агат. Способ проникновения на вероятную базу противника — на усмотрение агента…» Ну не упускать же было шанс, когда ее так мило прихватили за компанию с Бергиным? Лучшего способа обнаружить местную базу террористов и придумать нельзя.

Можно было бы сказать много чего еще, да. Но альфа молчала. Она всегда молчала. В ответ на благодарности. В ответ на порицания. В такие моменты она чувствовала себя совсем неживой. Неодушевленной даже. Пулеметом, винтовкой, энергопистолетом. Но не эгочеловеком. Пусть и бывшим.

Орудие. Вот кто она.

Но орудие просчитало, что Бергин — уж никак не «господин». Он предатель, следовательно — преступник межпланетарного масштаба. У господ из Совета по внешней и внутренней безопасности ложная информация. Но альфа не должна пререкаться с мудрыми старыми генералами и управленцами. Орудию, по ошибке сохраняющему статус человека, не позволено говорить на подобных собраниях. За орудия отвечают всегда другие. За нее говорил капитан Пай. Всегда. Благодарил за похвалу, «отмазывал» ее, когда ею были не довольны. Слова, аргументы, убедительные доказательства, что ее просчеты — это не внутренняя диверсия и не излишняя глупость альфы, а особенности стратегии — все это подбирал куратор. Собирал, словно мозаику, и предъявлял Совету. Те обычно верили. Но хмурились. Одни пытались не смотреть в ее сторону вовсе, другие всматривались в «орудие» с хищным любопытством.

Орудие. Альфа мысленно повторила это слово еще несколько раз. Оно было… подходящим. Раньше, восемь лет назад, она бы могла сказать: «интересным», «оно мне понравилось». Но у альф нет чувств и нет желаний. Их направляет только воля Совета, переданная через посредника-куратора.

— Это был наиболее оптимальный способ, — горячо возразил капитан Пай, как всегда выгораживая ее. — Данные разведки показывают…

Она молчала. Юный безусый паренек, работавший судя по всему здесь мальчиком на побегушках, торопливо всунул ей в руки плотный лист бумаги с очередными благодарностью-порицанием и умчался в кафетерий распорядится насчет обеда для господ из Совета. Она слышала топот его ног и тихие сетования на «обжорное» начальство, которому вечно все не нравится: то сервировка, то официантки, то цвет рыбы. Она, мол, недостаточно красная.

Разговор тек словно равнинная река — медленно и лениво. Пай умело обходил любые подводные камни. Как всегда, на протяжении этих восьми лет. Генералы кивали и посматривали на часы в ожидании обеда.

— … Мы принимаем эту позицию. Возможно, так и есть, но нам бы хотелось более тихой работы, понимаете? — седой мужчина с десятком медалей на груди задумчиво огладил короткую жидкую бороденку. — Вы должны учитывать последствия шумихи, если она поднимется. Доктор Фолс уверял нас, что его проект даст нам идеальных солдат. Да, то, что получилось — великолепный рывок в науке, но ваши солдаты не идеальны. Альфы ошибаются. Но суть в том, что солдаты такого экстра-класса не могут допустить ошибку — слишком много они знают и слишком часто участвуют в операциях в одиночку. Задачи, которые перед ними ставятся, должны быть выполнены тихо. Если бы Совет хотел поднять в отношении этих дел информационную волну, мы бы послали туда армию или хотя бы космический спецназ, а не одного «уникального» бойца.