Я спала и видела прекрасный сон. Герцог Арвиаль в темной карете держал меня на руках и тихо шептал мне:

— Принцесса, еще немного и мы навсегда будем вместе. Я знаю, что это для тебя так неожиданно, но я постараюсь быть хорошим мужем.

Потом он наклонился и поцеловал меня в губы, чуть приподняв вуальку. Я млела в его руках от таких слов и действий. А когда карета остановилась, Ален взял меня на руки, вынес из кареты и понес в храм. Чуть не замурлыкала, какой сон! Прям как у Пушкина: «И сердце бьется в упоенье, и для него воскресли вновь божество, и вдохновенье, и жизнь, и слезы, и любовь». Мы стояли у алтаря в странных одеяниях «востока» и нас венчали. Единственно, что меня смутило, не были названы наши имена, а сам герцог был как будто под «кайфом», его руки дрожали, когда он надевал мне обручальное кольцо, а когда нам сказали «объявляю вас мужем и женой», он просто свалился кулем на пол. Двое мужчин, бывшие свидетелями на свадьбе, подхватили его и вынесли. Я же отправилась к священнику и потребовала документ. Сон сном, а вот документы даже там надо требовать. Он удивился, так как в это время заполнял «книгу регистраций» (не знаю, как называется такая книга в этом мире):

— Ваш супруг сказал, что сам заберет брачный документ.

— Святой отец, Вы же видели в каком он состоянии? Заберу я, жена ведь его, как никак. И самой бы хотелось прочитать свое имя с новым родовым — Сесиль де Арвиаль, звучит красиво.

Жрец нахмурился и растерянно сказал:

— Но герцог назвал совсем другое имя невесты. Очевидно, передумал. Хорошо, что Вы сейчас сказали. Назовите Ваше полное девичье имя. — Я растерянно ответила:

— Сесиль Анна Мария Морансье де Лариаль, — он, тихо шепча, вписал мое имя в свою книгу, потом заполнил свиток о браке и подал его мне. Мне стало не по себе. Какой-то сон стал нехороший, ну совсем. Едва вышла на улицу, как темный туман окутал мои глаза и разум. Уж лучше так, чем такой сон поганить

Те, кто пьют, говорят, что просыпаться после хорошей вечерней попойки очень тяжко, и еще, что тот, кто не пил водки, не знает вкуса воды. Все это я сейчас испытывала, хотя точно знаю, что накануне алкоголь, даже в малых дозах, не принимала, только сок и морс. Голова гудела, горло пересохло. Было такое ощущение, что пила водку 250 граммовыми стаканами зараз и вместо закуски в рот совала фен, чтобы воздух протолкнул сие питье дальше. Повернулась на бок и застонала от прострельнувшей голову боли, глаза открыть не решалась, боялась, что к этому добавиться и резь в глазах и станет еще больней от солнечного света, который, скорее всего, падал сквозь огромное окно, явно не задернутое шторой, так как был в комнате очень светло — это виделось даже сквозь зажмуренные веки.

Лежала так минут двадцать, борясь с тошнотой, головокружением, болью и с естественными потребностями организма. Последнее становилось все сильнее. Глубоко вдохнула и понемножечку стала приоткрывать веки. Небольшая муть в глазах, качание стен и окна. Понятно одно, что лежу на хорошей кровати, комната достаточно богатого дома. Одежда та же, что и вчера на празднике. Мозг, все еще одурманенный, особо не выделял детали. Меня вчера пытались «вырубить» дважды — это явно. Скорее всего, налили снотворное или его аналог в сок, а потом еще и тряпку на лицо. Передозировка. Меня припирал мочевой пузырь, поэтому пришлось, невзирая на слабость, медленно подняться с кровати и побрести в поисках туалета. Нашла за первой же дверью.

Справив необходимость, заметила таз и воду в широкой посудине. Не знаю, для кого это приготовили, но предположу, что для меня и тут же засунула лицо в холодную воду. Легче. Намочила голову. Еще чуть легче. Туман отступает, но боль, разрывающая и ноющая, не проходит. По лицу, конечно, вся краска растеклась. Кое-как ее смыла и обтерла лицо и волосы каким-то полотенцем. Намочила лежащее тут же небольшое полотенце и, чуть пошатываясь, вернулась в комнату, только не легла, а добравшись до окна, отворила одну створку нараспашку. Тут же стоял на небольшом столе графин, полный воды, и стакан. Тремор не пошел, наливала воду из графина как алкоголик, пила также — судорожно и крупными глотками. Зараз выпила три стакана воды. Слабость резко охватила все тело, еле дотелепалась до кровати, упала мешком, из последних сил перевернулась и шлепнула мокрое полотенце на лоб.

Вот сейчас реально стало легче. Боль не так «долбит» в виски, отходя на задний план, и мозг может оценить ситуацию, не то, чтобы на отлично, но вполне сносно. Итак, что мы имеем. Меня герцог перепутал с Мирнирлиль, но я от него сбежала. Кажется. Дальше. Меня во время побега поймали, сунув тряпку с какой-то гадостью, после чего у меня отключилось сознание. Немного подумала и поняла, что ощущение, про которое говорят «поплыла» у меня появилось сразу после танца, когда я с жадностью выпила пару стаканов морса, а на меня так нехорошо с усмешкой смотрел наследник. Видно, понял мой план, поставил у дыры стражу и меня вырубили.

Застонала. Ведь так плохо, что встать и осмотреться не могу. В Вамриль приехать не могли, однозначно. Значит, мы где-то в моем родном королевстве. А учитывая мое состояние и то, что возле меня нет никого: 1. Это частный дом, хорошо охраняемый и богатый, судя по обстановке. 2. Состояние моего бессознания, по подсчетам моих похитителей, должно продлиться еще долго, иначе здесь бы уже кто-то был. 3. Наследник уверен в своей безнаказанности и в сговоре с кем-то из верхов, не удивлюсь, если не только с бастардом короля.

Стоит вопрос: что мне делать и как избежать брака с лордом Сайсалем? 1. Притворятся, что мне плохо. 2. Как можно дольше «не приходить в сознание». 3. Тайно исследовать дом, в поисках удобного места для «схрона», если вдруг наследнику придет бзик прямо здесь сделать меня своей женой. 4. Подготовиться и сбежать. А сейчас нужно лежать очень смирно, и голова постепенно придет в норму, а позже я попробую найти выход из особняка.

Мысли заплетались, голова все еще немного кружилась, постепенно я опять уснула. Наверное, сказалось и снотворное в огромных дозах, и усталость, и нервы.

Проснулась только после обеда, так как солнце, утром заглядывавшее мне в окно, больше не докучало. Самочувствие было достаточно хорошим, и хотелось есть зверски. Не спеша поднялась с кровати, отправилась в ванную комнату (ванную, потому что в ней стояли ванна, таз для умывания и ночной горшок). Только сейчас разглядела, что здесь есть зеркало. Глянула на себя и сказала: «Слава Богу, меня никто не видел». Тушь и тени так и не отмылись и черными разводами сияли на лице. Если бы вошла служанка, то от меня бы бежала быстрее, чем от злой собаки. Нашла мыло и смыла с себя грим «а ля панда».

Вернувшись в комнату, стала искать, во чтобы переодеться, но ничего не нашла. Зато нашла свиток. Сердце екнуло. Неужели это был не сон? Медленно развернула его и села на то самое место, на которое отгребла опять приключения. Там черным по белому значилось, что герцог Ален Шарль Дриа герцог Ла де Арвиаль заключил брак с девицей Сейсиль Анной Марией, урожденной графиней Морансье де Лариаль такого-то дня, месяца, года. Документ выпал из моих рук. Значит, наследник тут не причем, а меня украл и женился на мне герцог Арвиаль? Так он же ко мне ничего не испытывал, кроме тех поцелуев и танцев. И назвал меня принцессой. Боже! Во что я вляпалась в этот раз!

Наследник престола королевства Вамриль Риносар Сайсаль Мариот довольно растянулся на кровати в съемной комнате трактира, еще раннее утро, значит, можно полежать. Упертую графиню он поместил с Лайирас в другой комнате. Самое большое его желание было вчера овладеть ею прямо в доме графа Меровера, чтобы она уже не сопротивлялась и спокойно ехала, но любовница сказала, что налила снотворное в морс и угостила им графиню, поэтому он отложил.

После танцев она сбежала с другой девицей. Зато вернулась в очень хорошем настроении, а когда он позвал ее прогуляться, даже ничего не заподозрила, пошла с удовольствием. Ему приходилось лишь сыпать комплементами и уводить ее подальше от гостей. Она не сразу поняла, что ее похитили, а когда поняла — начался ад. Что она творила! Трое евнухов пытались ее запихать в закрытую карету, а она так сопротивлялась: кусалась, брыкалась, называла Лайирас предательницей, даже выдавала себя за другую. Но от этого он лишь сильнее возбуждался. Потом ее связали, завязали рот и уложили в карете. Вскоре она уснула. Вот только приехали в небольшую деревню с трактиром. Надо поспать немного и ехать дальше.