Хани оглянулся через плечо.

— Ещё нет. Я надеялся, что он останется внизу, пока Малачи не придёт сюда и не разберется с этим.

Все трое из нас подскочили, когда одна из дверей в задней части комнаты с грохотом распахнулась. Это был Страж — тот самый, которого я ударила ножом.

— Мне сказали, что Малачи был вызван, — пророкотал он.

— Амид, по протоколу мы должны вызвать капитана при захвате живого Мазикина, — сказал Билал извиняющимся тоном.

— Я сам допрошу это создание, — прорычал Амид.

Он снял с крючка на стене связку отмычек и завертел их в руках. Найдя нужный, он вставил его в замочную скважину двери моей камеры.

Билал положил руку на плечо Амида.

— Сохраняй контроль над собой.

Амид отдёрнул руку.

— Я буду допрашивать. Держу пари, я смогу заставить тварь раскрыть свои секреты ещё до того, как Малачи переступит наш скромный порог. Тогда-то он поймет, кто контролирует ситуацию.

Хани посмотрел на Билала и покачал головой.

— Пойдём что-нибудь поедим.

Билал выглядел недовольным, но лишь проронил: "Малачи будет недоволен".

Моё сердце упало в пятки, когда я увидела, как они исчезли за дверью в дальнем левом углу комнаты.

Амид рывком распахнул дверь моей камеры и сделал несколько осторожных шагов внутрь. Я лежала неподвижно, но не могла полностью скрыть дрожь от полной беспомощности и испуга.

— О, хорошо, — злобно фыркнул Амид, — ты проснулась. — Он схватил меня и поставил на ноги, едва не вырвав руку из сустава. — Давай кое-куда пройдем, где мы сможем поговорить, только ты и я.

Амид вытащил меня из камеры и толкнул перед собой. Я могла лишь ставить одну ногу перед другой. Головная боль просто убивала меня.

Своими ручищами он схватил меня за руки из-за спины. Горячая смола воспоминаний начала пузыриться в пещерах моего разума. Я тряхнула головой, стараясь сосредоточиться на происходящем. Я прекрасно понимала, что мне понадобится вся моя смекалка и хитрость, чтобы выбраться из этой ситуации живой. Я сразу же поняла, что трясти головой после того, как ты только что получила сотрясение мозга, очень глупая идея, и меня почти унесли волны тошноты, обрушившиеся на меня.

Амид грубо подвёл меня к двери слева от нас и, сомкнув руку на моем горле, он рывком распахнул дверь. Некоторые из плотных, липких пузырьков воспоминаний лопнули, и я дёрнулась, когда Амид резко встал позади меня. Затем он пнул меня прямо в основание позвоночника. Я приземлилась боком на грубый цементный пол и наспех вскочила на ноги, но казалось, мои позвонки разлетелись на куски, и я не могла стоять прямо. Пол вдруг показался очень привлекательным.

Я попятилась к задней стене, когда Амид стал наступать.

— Я сказал, что просто хочу поговорить, — объяснил он, протягивая руку. — Я сниму с тебя намордник и перчатки, а ты станешь милым маленьким монстром, договорились? Расслабься, Мазикин… я дам тебе то, что ты хочешь.

Я стояла неподвижно, пока он расстёгивал мои путы. Как только они исчезли, я попятилась прочь.

— Спасибо, — сказала я.

Я постаралась проложить между нами как можно большее расстояние. Комната была большая, но не настолько, чтобы это устраивало меня.

— Как твоя нога? — спросила я, а сама взглядом скользнула по стенам.

Единственным выходом была дверь, через которую мы только что вошли. Амид хмыкнул в ответ и посмотрел на меня с выражением, которое было тошнотворным сочетанием веселья и ненависти.

— Кстати, — добавила я, продвигаясь на несколько дюймов ближе к двери, — просто чтобы прояснить ситуацию, меня зовут не Мазикин, а Лила.

Он прищурил глаза и опустился на одно колено, чтобы вытащить из ножен охотничий нож.

— Можешь называть себя как хочешь, — он впился в меня пристальным взглядом и подтолкнул нож в мою сторону, заставив его скользить по полу. — А теперь… попробуй ещё раз порезать меня.

Вот чёрт.

Поскольку у меня не было выбора, я подняла нож с пола. Интересно, вонзится ли он в мою плоть в ближайшие несколько минут? Это казалось весьма вероятным.

— Я думала, мы собираемся поговорить, — сказала я, и понадеялась, что голос мой прозвучал дружелюбно. — Сожалею о твоей ноге. Ты вроде как застал меня врасплох. Инстинкт выживания, знаешь ли. Ничего личного.

Я поплелась в сторону, пытаясь найти путь к двери, лишь бы оставаться вне его досягаемости. Он снова хмыкнул и направился ко мне. Дерьмо. Этот парень собирался убить меня, а я понятия не имела, почему, кроме того факта, что я сбежала в первый раз, когда он попытался это сделать. Это было похоже на случай ошибочного опознания — он продолжал называть меня Мазикин, а я не имела ничего общего с теми людьми с мечами, которых убил другой Страж. Я присела на корточки (отчасти потому, что не могла стоять прямо) и поняла, что мне некуда идти. Теперь он стоял между мной и дверью.

Какое-то безумное мгновение я размышляла, может ли быть загробная жизнь после загробной жизни. Когда он убьёт меня, куда я отправлюсь? Я уже была мертва. Разве одной смерти недостаточно? По мне так вполне достаточно и одной смерти. Отчаявшись отсрочить свою, казалось бы, неизбежную вторую смерть ещё на несколько мгновений, я вскинула руку и со всей силы метнула нож.

Амид явно не ожидал, что я совершу нечто настолько дерзкое. С тупым удивлением он посмотрел на нож, теперь уже торчавший из его живота.

Мне потребовалось меньше секунды, чтобы понять, что рана недостаточно глубока, чтобы замедлить мерзкого носорога, но я уже заковыляла вдоль края стены, прежде чем он вытащил клинок из своего живота. Хотя я ожидала, что в любой момент почувствую этот нож меж рёбер, я просто не могла избавиться от привычки выживания.

Он рассмеялся.

— Это был хороший трюк, Мазикин. Но надеюсь, что у тебя есть что-то получше.

Как жалкий краб, я метнулась к краю комнаты.

— Нее. Есть ли шанс, что ты мне поверишь, если я ещё раз скажу, что я не Мазикин?

— Неа, — передразнил он. Двумя широкими шагами он преградил мне путь к двери и метнул нож в самый дальний угол комнаты. — Не хочешь попробовать ещё раз?

— Нет.

Я отпрянула назад, оказавшись в ловушке.

— Как жаль.

Он резко ударил меня кулаком в бок, отправив прямиком на пол. Я рухнула, и все мои умные словечки улетучились. Не в силах дышать, я рассеянно гадала, не пробили ли рёбра, которые он сломал, лёгкое. Амид схватил меня за лодыжку и дёрнул к себе.

— Вставай, Мазикин.

Я даже попыталась подчиниться, что угодно, лишь бы он не ударил меня снова. Но на его взгляд я двигалась недостаточно быстро. Он схватил меня за волосы и рывком поднял на ноги, а затем прижал спиной в угол, склонившись надо мной. Туман его дыхания обволакивал меня, увлекая назад во времени.

Я лежу на животе в темноте, и вес его тела вдавливает меня в розовые простыни.

Нет. Только не снова. Это больше не повторится. Мой кулак взлетел вверх и соединился с носом Амида, в это же время другой рукой я потянулась к его дубинке. Я вырвала дубинку, когда он отшатнулся, и переложила её в левую руку, потому что не могла поднять правую руку выше плеча. Я сделала отчаянный прыжок с разбегом и ударила его дубинкой по лицу. От хруста у меня по руке пробежала дрожь. Амид взревел от боли. Я бросилась к двери и добежала до неё как раз в тот момент, когда он бросился на меня.

Я успела ударить в дверь и позвать на помощь только один раз, прежде чем он снова схватил меня. Он ударил меня головой о дверь и отбросил назад, от чего я врезалась в стену. Я попыталась замахнуться на него дубинкой, но не могла дышать. Я ничего не видела. Я просто беспомощно замахала руками. Я услышала, как хрустнули кости в моём запястье, когда он вывернул мою руку, державшую оружие, но боль не накрыла меня полностью, пока он не прижал меня снова к стене, заведя мои руки за голову.

Я кричала о помощи, о милосердии, о мести. Я была прижата лицом, бёдрами и коленями к шлакоблоку, утопая в панических воспоминаниях. Я была там, но меня там не было. Несмотря на мою безумную борьбу, мой разум был неумолим — он легко регистрировал тошнотворное давление тела Амида, пока тот прижимал меня к стене. Нет. Нет.