Молчание длилось долго, как сама вечность, и вдруг Валентина поняла, что падает вниз. Только страха не было. Ему на смену пришло спокойствие: вот все, наконец, и закончилось — Александр Заполье исполнил ее просьбу, подарил покой. Исполнил, как и хотел, — не кусая. Подарил в безумном танце покой сердцу и телу. Валентина покорно закрыла глаза, чтобы больше никогда их не открывать.

— Я не мог отпустить тебя без последнего поцелуя.

Она почувствовала тепло его губ и открыла глаза, чтобы встретиться с горящим безумным огнем взглядом. Падение замедлилось.

— Падать со мной намного приятнее, чем без меня. Не находишь? — расхохотался граф злобно.

Она ничего не ответила и снова закрыла глаза.

— Так хочешь спуститься на землю или среди звезд тебе лучше?

— Отпустите меня! — она не открывала глаз. — Пожалуйста! Мне так будет легче, а вам покойнее.

В то же мгновение новые сапоги врезались в мягкий снег. Граф продолжал удерживать ее руку в своей, и Валентина, до конца не веря еще, что не разбилась насмерть, почувствовала, как он вложил ей в ладонь ключи от машины.

— Ты потеряла их во время танца, — сказал Александр Заполье тихо. — Я сейчас три раза спрошу тебя, хочешь ли ты уйти, и если в третий раз ты ответишь мне "да", я отпущу тебя… С Богом! Тина, ты хочешь уйти?

— Да, — ответила она, опуская глаза, но свободной рукой граф тут же взял ее за подбородок.

— Не отводи глаз, когда решается наша судьба. Второй раз спрашиваю: Тина, ты хочешь уйти?

— Да, — ответила она, пытаясь высвободиться из железной хватки

Граф не отпускал ее

— Третий и последний раз: Тина, ты хочешь уйти? — он почти кричал

— Что вы хотите от меня, Александр? — голос Валентины сорвался на крик — Ребенка или меня?

Граф убрал руку с ее лица, а через мгновение разжал и пальцы, удерживавшие ее ладонь.

— Ты можешь спросить меня хоть сто раз, и каждый раз получишь от меня разный ответ Я не знаю верного. Я запутался Ты перевернула мой мир, отняла у мертвого сердца покой и теперь в страхе сбегаешь от мертвого, которому ты нужна, к живым, которым на тебя плевать. Тебе должно быть стыдно за себя, Валентина!

— Мне стыдно… — голос ее дрогнул — За вас Вы, чудовище, разрушили мой мир, и я не верю, что когда-нибудь сумею собрать все его осколки, которые разметало по земле зимним ветром

— Давай построим новый Вместе

— Мне страшно поверить

Она замолчала и сумела поднять глаза к луне

— Во что? — спросил он.

— В сказку В то, что чудовище может стать добрым Что зло может не причинять людям зла Что вампир может не убивать! Да!

— Что "да"?

Она заставила себя взглянуть ему в глаза: они были ярче луны

— Я в третий раз отвечаю — "да" Я хочу уйти от вас, Александр!

Он распахнул перед ней дверцу машины, около которой они стояли и которую она до сих пор не заметила, глядя лишь на вампира А сейчас быстро поднырнула под его руку и опустилась в кресло Молниеносно пристегнула ремень безопасности и вставила ключ в зажигание Машина, конечно же, не завелась

Граф Заполье молча смотрел на ее руку, дергающую в бессильной злобе ключ

— До свидания, Тина

— Закройте дверь, Александр, и не смотрите на меня через стекло Я не хочу, чтобы вы видели, как я плачу

И он исчез А через секунду она зажмурилась от яркого света фар Машина остановилась лоб в лоб За рулем был Эмиль Он молча сунул руку в салон, чтобы открыть капот, подсоединил кабели и скомандовал повернуть ключ Ситроен завелся с первого раза

Не сказав ей ни слова, Эмиль сел в свою машину и уехал Валентина захлопнула дверцу и вытерла слезы концом шарфа Пошел снег Дворники бешено заработали, сметая снежинки с лобового стекла Только слез с глаз смахнуть не могли, а именно они мешали Валентине видеть дорогу

— Выезжай уже, дура! — сказала она сама себе — Ты же почти дипломированная кукольница, так что пора перестать быть марионеткой, пусть даже в руках самого искусного кукловода У тебя вся жизнь впереди Умереть ты всегда успеешь

Она втопила в пол педаль газа и даже не стала сбавлять скорость на повороте Машина уносила ее все дальше и дальше от вампирского замка через лес, через поля, направо, налево, направо и обратно в мир, где нет места сказке

— Что будем делать? — спросил Дору, когда граф вошел в пустую башню

— Ждать, — лицо Александра не выражало ничего — Как говорят, забыл? Быстро сказка сказывается, да не быстро дело делается

— Сколько ждать?

— Если бы я знал! — Александр вдруг усмехнулся — Во всяком случае, пока не поспеют яблоки в саду, ей здесь делать нечего Я могу не сдержаться, а я ведь пообещал Валентине, что она узнает их вкус

— Вы не даете пустых обещаний Если, конечно, это не обещание — не кусаться

Дору расхохотался Зло и противно Граф даже скривился

— Ты — плохой сказочник, а плохие сказочники не должны браться за добрые сказки

Дору перестал смеяться

— В добрых сказках зло всегда наказывают

— Нет, в добрых сказках, чудовище становится добрым

— В добрый путь, papá!

Дору развернулся и вышел. Только тогда граф заметил на кровати оставленное Валентиной колье с сапфирами Он достал его из шкатулки и любовно погладил камни.

— Не переживайте Она совсем скоро вернется и вы украсите ей шею.

КОНЕЦ первой части

На столе в кабинете графа Заполье лежали яблоки. Опадыши. Он строил из них пирамиды в качестве апофеоза любви. Последнее яблоко он водрузил вчера, но не знал, что оно будет последним. Сейчас он шарахнул по столу кулаком — яблоки подлетели в воздух и покатились со стола на пол. Александр опустился в кресло и закрыл бледное лицо дрожащими руками. Потом выдохнул и открыл глаза. На столе осталось несколько яблок. Он смахнул их с папки, в которой лежали акварельные пейзажи его родного Дубровника. В основном, морские. Она была там, на его земле… Валентина сказала ему "нет" так, как может сказать только женщина, которая любит и не хочет признаться в этом даже самой себе.

— Чего вы ждете, рарá?

— Вон! — заорал граф и пульнул в сына яблоком.

Дору поймал его и метким ударом выкинул в распахнутое окно. Удар был настолько сильным, что яблоко угодило прямо в пруд, который высказал свое недовольство тихим всплеском зацветшей воды.

Эмиль куда-то исчез. Посылка с акварелями пришла на его профессорский адрес в Бухаресте.

— Где Тина сейчас? — прорычал Александр свой вопрос.

— Вы про обратный адрес?

На посылке его не было.

— Она в Санкт-Петербурге, — ответил Дору, не дождавшись, когда же отец озвучит мучивший его вопрос. — Привезти ее?

— Я сам. Я умею теперь водить машину.

Граф резко поднялся и шагнул в коридор, потом вернулся, сорвал с себя домашний халат и швырнул на диван. Он оказался накинутым на голое тело, и Дору даже прищурился, потому что ему вдруг показалось, что отцовская грудь ходит ходуном.

— Чем я могу помочь? — спросил он тихо, когда отец во второй раз прошел мимо него.

Но граф ничего не ответил. Он распахнул дверь в комнату, которая служила ему гардеробной, и, вытащив старый чемодан, с которым сто лет тому назад явился в замок Эмиль, швырнул в него пару костюмов.

— Что тебе надо? — обернулся он к двери.

Эмиль протягивал ему солнцезащитные очки.

— Это мне зачем?

— Уберечься от фар встречных машин. Они реально слепят.

Граф кивнул и нацепил очки на голову.

— Ты еще что-то хочешь мне сказать? — спросил он уже с нескрываемым раздражением.

— Пожелать удачи… — проговорил Эмиль тихо, а граф рассмеялся громко и зло.

— Оставь человеческие штучки для своих студентов. Желай им удачи на экзаменах. А моя удача у меня в кармане. Вернее, в моих венах. В них еще слишком много ее крови. Она никуда от меня не денется, приползет ко мне на коленях.