- Аксель, один из недавно повышенных до Семерки. - Гадес холодно улыбнулся. - Я все знаю. За исключением деталей, слишком незначительных, чтобы их запоминать. - Он даже знал, почему у Акселя такие же темные волосы, симметричные черты лица и прозрачные глаза, как у Уильяма.

Аксель был брошенным ребенком, найденным и воспитанным любящей семьей Посланников.

Гадес также нашел Уильяма совсем маленьким - брошенным - и взял к себе.

Эти двое никогда не должны встретиться.

- Я собираюсь сказать. Ты и твоя компания весельчаков... - Аксель подмигнул Пандоре, - ...горячи. Если мы не поубиваем друг друга, я бы хотел узнать тебя лучше. - Она гневно сверкнула глазами, и он послал ей воздушный поцелуй. - Мы уже давно смотрим на "Абракадабру" или как ее название. Там творится серьёзное зло. Что и показала бомба, принесённая сюда одним из королей. - В конце его тон стал жестче.

К тому же у него была непочтительность Уильяма.

Высокий, мускулистый мужчина с белыми волосами, с покрытой шрамами алебастровой кожей и неоновыми красными глазами, подошел к нему. Его звали Ксерксес, и тайны скрывались в его очах. Ужасы, которые он скрывал от своих товарищей.

- Мы держали бомбежку в тайне, никому не говорили, - сказал Ксерксес глубоким и хриплым голосом. Когда-то, прежде чем достиг полного бессмертия, он повредил свои голосовые связки. - Половина нашей Семерки уничтожена. Других повысили в должности и поставили перед ними только одну цель. Ликвидировать Талиесина Анвэла Кансгноса Коннахта. Он один несет ответственность за нашу трагическую потерю. Возможно, он знал, что мы следим за его домом, и решил нас задержать. Там много демонической активности. Но какова бы ни была его причина, он должен заплатить.

Талиесин, младший брат Пьюка.

Через тайные каналы связи Уильям держал Гадеса в курсе всего, что происходило в Амарантии, и даже того, что они застряли в лабиринте. Если Посланники ударят сейчас, Уильям окажется ранен или еще хуже. Пьюк и девушка тоже.

Если с девушкой что-то случится, Уильям обвинит во всем Гадеса.

Кроме того, Гадес хотел завербовать Пьюка - и всю Амарантию - на свою сторону в войне против Люцифера. Скоро у Великого Обманщика не останется союзников.

- Вы не можете уничтожить целую реальность, основываясь на действиях одного человека, - объявил Гадес... несмотря на то, что сам он, по сути, уничтожил целые королевства, основанные на действиях одного человека. Дважды.

Ради Уильяма, он с радостью сменил пластинку. Его сын заслуживал счастья. Это означало, что Амарантия должна была процветать, Пьюк должен остаться женатым на Джиллиан, а Уильям должен благословить этот брак. Он работал над этим.

- Мы можем это сделать, - сказал Ксерксес, сжав кулаки. - И сделаем. Мы не смогли добраться до Талиесина иным путем. Его нужно остановить, прежде чем он взорвет еще один храм или даже весь наш вид.

Вперед вышел блондин. Тейн из Трех.

- Вокруг Сина существуют непроницаемые силовые поля. Если мы уничтожим реальность, мы уничтожим его. Конец истории.

- Да. Конец одной истории, - подтвердил Гадес, - но начало другой. Война, боль, смерть и потери, потому что я не остановлюсь ни перед чем, чтобы наказать всех тех, кто решит действовать против меня таким образом. И давайте не будем забывать о невинных, которых вы будете убивать. Не лицемерно ли?

Послышалось неодобрительное шипение. Агрессивное рычание.

- Вам не нужно встречаться с Талиесином, - добавил Гадес. - Уильям Темный поклялся наказать воина. Сейчас он находится внутри силового поля, направляясь к Талиесину, и его слово так же твёрдо, как камень. Ему просто нужно больше времени.

- Время - не то, что мы готовы предоставить. - Раздраженный комментарий исходил от другого из Семерки по имени Бьорн, мужчины с темными волосами, бронзовой кожей и радужными глазами. - Наша месть должна быть быстрой, и уже прошли дни, пока мы делали все возможное, чтобы быстрее оправиться.

Когда другие Посланники проскандировали "Убить его!", Рэтбоун превратился в черную пантеру, свою любимую форму.

Толпа затихла, а другие князья Преисподней приготовились к битве. Серебряные доспехи заменили кожу Ахилла. В руке Нерона появилась невероятно мощная дубинка. Барон сверкнул зубами - яд капал с его клыков.

В каждом кулаке Габриэля появилось по обоюдоострому топору... одним ударам можно переломать все кости в теле человека. Татуировки на груди Фалона ожили, исчезая с его кожи и окружив его тенями. Хантер и Бастиан исчезли, внезапно став невидимыми невооруженным глазом.

Гадес усмехнулся.

- Вы дадите моему сыну две недели, или мы начнем войну прямо сейчас. Решайте. - Он намеренно не уточнил, имел ли в виду смертное время или Амарантийское. После того, как они договорятся, он сообщит им о разнице во временных пространствах.

- Ты уже воюешь с Люцифером, - сказал Ксерксес, стиснув зубы. - Ты действительно хочешь связаться и с нами?

- Что я хочу и что делаю, редко совпадает. - Он всегда делал то, что должен и когда должен. Как бы это ни было неприятно. Не было такой черты, которую бы он не пересек.

Обе стороны стояли лицом к лицу, оценивая друг друга. Посланники скоро узнают, что ребята из Преисподней никогда не отступают. Они скорее умрут за то, во что верят, чем будут жить с сожалением.

Воцарилась тишина... но только внешне.

Как и Посланники, его люди имели возможность общаться внутри своего сознания.

Нерон: "Чем дольше мы ждем, тем более слабыми они нас считают. Давайте докажем нашу силу".

Пандора: "Всегда так отчаянно рвешься в бой, Нерон. Но часто себя переоцениваешь".

Рэтбоун: "А что ты имеешь против действий, Сладкое Угощение? Не хватает в последнее время?"

Пандора: "Иди в жопу".

Рэтбоун: "Здесь или когда мы вернемся домой? Я в любом случае в деле".

Баден: "Пожалуйста, детки".

Ахиллес: "Кто из вас пил мой латте сегодня утром? Скажите мне, прежде чем я начну вскрывать животы, чтобы проверить".

Бастиан: "У Посланников есть шестьдесят секунд, чтобы принять решение, или я убью всех и вернусь домой. Я оставил женщину привязанной к моей кровати, а ее мужа прибитым к моей стене".

Хантер: "Разве ее муж не наш отец, а женщина не наша мачеха? И разве ты не занимаешься этим уже почти сто лет?"

Бастиан: "Некоторые игры не надоедают".

Габриэль: "Напомните мне не принимать пригласительные в ад на следующее семейное собрание".

Фалон: "Напомните мне разослать пригласительные на следующее семейное собрание".

Барон: "Кто-нибудь хочет захомячить бургер после всего этого?"

Баден: "Моя женщина ждет меня. Если кто-то не начнет действовать в ближайшее время..."

- Очень хорошо, - наконец объявил Ксерксес. - У Уильяма есть около двух недель, чтобы убить Талиесина Безумного.

- Две недели по Амарантийскому времени, - добавил Тейн, и Гадес выдохнул - его план разгадали. - Если он добьется успеха, Амарантия будет жить. Если потерпит неудачу, мы уничтожим реальность и всех её жителей.

Джиллиан наблюдала за тем, как смертельно уставший Пьюк и Уильям добывали сироп из cuisle mo chroidhe. Наконец, их тяжкий труд окупился. И все же, она не была так взволнована своим любимым лакомством, как раньше. Вернее, ее вторым любимым лакомством. Она нашла что-то более сладкое и еще более редкое. Улыбку Пьюка.

"Думаю, что оргазмы меняют жизнь".

Награда Самый Красивый Мужчина достается...

Его лицо просияло. Глаза пылали, а в уголках глаз появились морщинки. Резкие черты лица смягчились. Рот изогнулся, как полумесяц, и показались идеально белые зубы.

"Когда я ещё смогу это увидеть?"