Едва заметный намёк на нетерпение пробежал по их связи, и он вздрогнул. Её рвение? Его нетерпение? В нём вспыхнуло раздражение. Веками он без проблем игнорировал, хоронил и стирал эмоции. Теперь ему придётся сражаться со своими... и с её?

- Ну. Чего же ты ждёшь? - Джиллиан вздёрнула подбородок. - Прибавь шагу, Пьюки, и постарайся не отставать.

* * *

Шагая рядом с Пьюком и стараясь не обращать внимания на демонические рычания в голове, Джиллиан изо всех сил пыталась сохранить самообладание. В течение часа её муж - "ненавижу это слово" - покинет королевство и оставит её, найдёт Уильяма и заключит какую-то сделку. Возможно. Если Уильям захочет поторговаться. Если нет, Пьюк попытается заставить Уильяма торговаться. Безжалостный человек! Он ожидает, что Уильям начнёт войну с его братом, Сином. Если Пьюк не смог победить его, то, как сможет Уильям? Её друг пострадает. Каким-то образом она должна незаметно уйти с Пьюком из Амарантии и предупредить Уильяма.

- Расскажи мне больше о реальности, - попросила она. Чем больше она знала, тем лучше. - И о магии.

К её удивлению Пьюк согласился.　

- Наши предки утверждают, что три Оракула создали Амарантию в качестве убежища для магов.

- Даже безопасные гавани могут стать зоной боевых действий, да?

Он пожал плечами.　

- Убив человека, овладеваешь его магией. На протяжении веков убивали целые кланы, чтобы украсть чужую магию. Жадность живёт во многих сердцах.

Чтобы обрести собственную магию, ей придётся совершить убийство? Тьфу.

Они взобрались на ещё одну песчаную дюну, и в поле зрения появились два человека и три верблюда. Должно быть, их отвезут в лагерь! Она прибавила шагу. Только когда она встала перед животными, у неё перехватило дыхание. Животные представляли собой что-то среднее между верблюдом, носорогом и кем-то более отвратительным и совершенно пугающим, с рядом рогов, идущих ото лба, вдоль задней части головы, к затылку. У каждого был полный рот острых зубов и смесь меха и чешуи, которые шли черными и белыми полосами, как у зебры. Одно из существ невзлюбило её с первого взгляда... именно то, на котором она должна поехать. Оно столкнуло её, когда Пьюк впервые усадил Джиллиан. Сплюнув песок, она встала.

- Хватит дурачиться, - приказал он. Со всей грацией и мужской уверенностью, он устроился на спине существа и протянул руку.

В непосредственной близости с Пьюком Лжецом, сидящим на монстре-динозавре? "Добро пожаловать в мой кошмар". Хотя она предпочла бы убежать с криком, но приняла его помощь без протеста. Зачем бороться с неизбежным?

Он легко приподнял её, едва напрягшись, но она отказалась, категорически отказалась поражаться. Джиллиан ожидала, что поедет за ним. В конце концов, женщины в Ама-всё-для-мужчин-рантии готовили, убирали и шили, имели своё место. Но Пьюк усадил её перед собой.

- Что это вообще за существо? - проворчала она.

- Химера. - Одна мускулистая, загорелая рука обвилась вокруг талии, чтобы предотвратить очередное падение, и она напряглась. Если он почувствует...

Она может смягчиться. Её тело уже покалывало. Но тогда она взорвётся от ярости! Точно. Наверное.

Она не могла, не станет желать этого мужчину. Ни за что.

Когда другая его рука потянулась вперёд, она приготовилась к драке... но его пальцы даже не коснулись её, а запутались в гриве существа, отправив химеру галопом.

Удивлённый крик сорвался с губ Джиллиан, а окружающий пейзаж расплылся. Она вцепилась в руку Пьюка, почти уверенная, что её ногти режут и рвут кожу и мышцы. Необходимость, а также садистское удовольствие, несмотря на боль в собственной руке. Они двигались с невероятной скоростью, достигнув лагеря всего через несколько минут. Пьюк спрыгнул на землю, поднял её и поставил на ноги. Тошнота подступила к горлу. Голова закружилась, Джиллиан покачнулась... и упала. Её придурочный временный муж наблюдал, в очередной раз, даже не пытаясь помочь.

"Встряхнись. Он уйдёт, а ты последуешь за ним. Ты победишь его в его собственной игре".

Химера побежала прочь, намеренно наступив на руку Джиллиан. Когда кости сломались, она закричала. Острая боль пронзила её руку и сосредоточилась в плече. Рука Пьюка тоже сломалась, но его бесстрастное выражение лица не изменилось.

Когда боль утихла, Джиллиан всхлипнула и прижала рану к груди, но не заплакала. Она больше не будет плакать из-за лечения здесь.

"Ты можешь сломать мне кости, но тебе не сломить мой дух".

- Ты уже исцеляешься. Отгородись от боли и вставай. Увидев тебя на земле, я... - Его глаза сузились, и он оскалил зубы. - Вставай. Сейчас же.

Увидев её такой, он... что? Почувствовал вину за плохое обращение с ней? Не настолько ледяной, в конце концов.　

- Я в порядке, спасибо. И, да. Пошёл ты, - пробормотала она, оставаясь на месте и осматривая процветающую деревню. Повсюду стояли палатки вперемешку с землянками. Несколько ям для костра добавили жара ветру, пламя лизало туши животных, в настоящее время привязанных к вертелам. Дети играли, где только можно. Мужчины ходили только в штанах из овчины, без рубашек. Женщины носили серые шарфы с головы до колен.

У всех была одна общая черта. Они уставились на неё.

- Этот клан состоит из отверженных, - объяснил Пьюк, больше не упрекая её в непослушании. Небольшое послабление. - Они превыше всего ценят силу и презирают слабость.

Ну, значит, Джиллиан стала самой презираемой девушкой в городе?　

"Ура мне".

- Ирландец! - объявил женский голос. - Как вовремя ты вернулся. Я начала думать, что ты умер.

Толпа расступилась, показав мужчину и женщину двадцати с небольшим лет. И, Боже милостивый, они были великолепны. У обоих самые удивительные лавандовые глаза, окаймлённые серебром, волосы цвета расплавленных пенни и кожа на несколько оттенков светлее. Должно быть, они брат и сестра. В отличие от других мужчин в лагере, этот был одет в чёрную футболку с надписью "Зима близко" и джинсы. В отличие от других женщин, эта носила кожаный топ, соединённый металлической сеткой с мини-юбкой в складку. Наряд был одновременно сексуальным и защитным. И у мужчины, и у женщины были короткие мечи, привязанные к их спинам, рукояти которых виднелись за плечами.

"Они великолепны, а я съёжилась на земле".

Джиллиан как можно быстрее вскочила на ноги.

- Это Камерон, хранитель Одержимости, и его сестра Винтер, хранительница Эгоизма, - сказал Пьюк. - Друзья, о которых я тебе говорил. Мои единственные друзья. Камерон, Винтер, это моя... жена.

Джиллиан сглотнула. Одержимость и Эгоизм, а над ними Безразличие... который теперь выражал своё недовольство рычанием. Просто замечательно.

- Привет, - сказала она, проталкивая слово сквозь колючий комок в горле. Ей всегда было трудно знакомиться с новыми людьми, и связь с Пьюком не помогла. Теперь она будет вечно задаваться вопросом, кто придумал, как её перехитрить.

Камерон оглядел её с ног до головы и лукаво улыбнулся.　

- Здравствуй, красавица.

Винтер посмотрела на неё сверху вниз и быстро решила, что она не достойна приветствия. Её взгляд вернулся к Пьюку.　

- Словами не описать, как сильно я скучала. Но цифры могут. Три из десяти. Ты обещал мне золото и драгоценности. Я хочу своё золото и драгоценности. И волшебство. Да, я бы предпочла немного магии. Или много. Определённо много.

Игнорируя её, Пьюк мягко подтолкнул Джиллиан к Камерону. "По крайней мере, я не единственная, кому он молчит в ответ".

- Я ухожу вербовать Уильяма, - сказал он другому мужчине. - Надеюсь, теперь, когда ты познакомился с Джиллиан, одержим её защитой? Она слаба и хрупка, да, но она также ключ к моей победе, золоту и драгоценностям твоей сестры.

- Одержим и впечатлён, - сказал Камерон, широко улыбаясь.

Пьюк напрягся и провёл языком по зубам.　

- Джиллиан нельзя трогать. Никому. Никогда.