"Не могу её удержать. Должен отпустить".

"Но прямо сейчас она моя".

Нет-нет. Хватит об этом. Лучше держаться как можно дальше, пока она не забралась ещё глубже под кожу. Поскольку она уже и так там. Но, несмотря на все это, он оставался сильным и свирепым, не показывающим слабости.

Пьюк задался вопросом, поделится ли он и своими скрытыми эмоциями с Джиллиан. Он всё контролировал, кроме желания, а её настроение постоянно менялось... Может быть, а, может быть, и нет. Но в любом случае, её неприязнь к нему была её собственной. Он мог бы её завоевать. А что, если он сможет её удержать? Что конкретно Оракулы сказали об Уильяме?

"Женись на девушке, которая принадлежит Уильяму Тёмному... она - ключ..."

"Приведи свою жену в наши земли и последующую за ней тьму. Только мужчина, который готов жить или умереть за эту девушку, сможет свергнуть Сина Сумасшедшего".

"Только тогда ты получишь всё, что желаешь".

"Но не забудь ножницы Ананке, они необходимы..."

"Другого пути нет".

Пьюк не станет жить или умирать ради неё. "Моё королевство для моей жены? Нет!" Но и Уильям не стал жить или умирать за неё, он позволил бы зелью morte ad vitam её убить. И, в конце концов, он отпустил девушку без боя. Но действия Пьюка, скорее всего, вызвали изменения... верно? Теперь Уильяму нужно понять, какое сокровище потерял. Он будет жить или умрёт ради Джиллиан. Он за неё сразится.

Пьюк сжал кулаки. Если Уильяма убьют сразу же после того, как Син лишится короны Коннахта, Пьюк заполучит свой клан, своё королевство и оставит себе женщину... и вовлечёт всю Амарантию в войну с Гадесом. И Красной Королевой. И Повелителями Преисподней. И самой Джиллиан. Она никогда его не простит.

- Ну? - спросила она, и он понял, что слишком сильно задумался. - Почему я слышу рёв?

Правда её испугает. Но он же должен её предупредить?

- Безразличие вторглось в твой разум, - сказал он.

- Безразличие... демон?

Пьюк согласно кивнул, и она напряглась.

- Во мне живёт демон? - Джиллиан судорожно выдохнула.

- Он всё ещё привязан ко мне, но использует нашу связь, чтобы спрятаться внутри тебя.

- Вытащи его! Достань его прямо сейчас.

Он пытался, хотел, чтобы демон вернулся, но... ничего не произошло.

Джиллиан дёрнула себя за волосы.　

- Он не уходит!

- Не думаю, что ты ослабнешь от эмоций, как это делаю я. Или как делал раньше, - сказал Пьюк. - Считаю, наша связь его ослабила.

Посерев, она обхватила себя руками.　

- До нашей связи ты слабел, когда испытывал эмоции?

- Да. - В этом он никогда не признавался другим, даже своим друзьям, после того, как они становились свидетелями эпизода. Информацию могли использовать против него. - Вот почему я так долго не приходил после нашей первой встречи. У меня не было сил вернуться.

Джиллиан перестала паниковать и немного расслабилась.　

- Это ужасно. Мне очень жаль, Пьюк.

Сочувствует? Ему?　

- Хватит болтать. - Что сделано, то сделано, и он не почувствует себя виноватым. Нет, он не станет. - Пойдём. - Решившись, он поднял её и, удерживая за руку, повёл. - Чем дольше я здесь, тем дольше вы будете разлучены с Уильямом. - Слова ударили сильнее, чем хлыст.

- Ты придаёшь слишком большое значение нашим отношениям. У него сотни любовниц. Может, тысячи. Я всего лишь друг. Или, вернее, была.

- Друзья лучше, чем любовники. Его отчаянное желание спасти тебя из моих зловещих лап будет только возрастать. Он с радостью выторгует твою свободу.

- Хорошо. Допустим, ты прав, и я особенная, - сказала она. - Ты действительно думаешь, что он поможет тебе после всего, что ты сделал?

- Да. Потому что для него, - "для меня?" - твоя безопасность важнее его гордости.

- Просто... отпусти меня. - Теперь она казалась мёртвой. - Для тебя это плохо закончится.

Пьюк остановился, повернулся и пристально посмотрел на неё, но тут его мысли оборвались.

"Потрясающая. Ошеломляющая. Изысканная".

"Дразнящая. Возбуждающая".

"Моя".

"Никогда не будет моей".

Ей шло бессмертие.

Ранее он украл для неё чистую одежду. Порыв ветра - лёгкое белое платье облепило одну сторону её прекрасного тела. Вокруг её утончённого лица развивались длинные пряди волос; когда солнечные лучи ласкали её, пряди блестели разными оттенками коричневого цвета: клён, умбра и корица. Одно прикосновение, и он...

"Нужно сосредоточиться".　

- Уильям, может, и способен превзойти Сина, но твой мужчина никогда не одолеет меня. Мне нет равных. - Пьюк наклонился к ней, коснувшись своим кончиком носа её. - Возможно, ты недооцениваешь всё худшее во мне, потому что до сих пор видела только лучшее. Хочешь ощутить те ужасные вещи, которые я могу сделать?

Она побледнела, но нашла в себе силы держаться.　

- Давай. Покажи тогда мне в себе худшее. Заставь меня тебя возненавидеть.

Он выгнул бровь.

- А ты ещё не ненавидишь?

- Ещё нет, но уже близка.

Если бы она ненавидела его, расстаться с ней было бы легче.

Отлично. Пьюк замешкался на долю секунды, прежде чем вызвать новый слой льда и заморозить все эмоции. Сначала возникнет надежда, потом какое-то подобие нежности. Наконец, желание.

Безжалостно он поднял руку и вытянул указательный палец. Лучше Джиллиан знать, как сложатся их отношения. Если угрожаете его победе любым способом, то пострадаете от последствий.

- О, нет. Только не палец, - сказала она сухим тоном. Свободной рукой он сжал палец в кулак... и сломал кость, как веточку. Джиллиан вскрикнула и прижала раненую руку к груди. Её колени подогнулись, и она упала с агонией на лице, каждый вздох тяжело вырывался. Однако после нескольких минут боли рана зажила благодаря возрасту и опыту Пьюка. Она уставилась на него.　 - Поздравляю, - сказала она спокойно. - Ты превзошёл мои ожидания. У тебя есть моя ненависть и бонусом к ней идёт недоверие. Ты социопат, готовый сломать девушке кость, чтобы доказать свою правоту.

- Да, ты права. Я социопат. Я ничего не чувствую, ничего не хочу.

- Лёд, детка, лёд[1], - пробормотала она.

Может ли она чувствовать лёд через связь?

- Вижу, мы понимаем друг друга, - сказал он.

- Хочешь знать, что делает ситуацию ещё ужаснее? Иногда ты в какой-то степени оттаиваешь.

Он? Оттаивает? Это шокирует. В глубине души разлилось тепло, инстинкт защищать её, никогда не причинять ей вреда. Но он всё равно сказал:　

- Если ты задержишь меня, я сломаю ещё одну кость. Если убежишь, я буду вырезать свои органы один за другим каждую минуту, пока ты не вернёшься. Из-за нашей связи и ты потеряешь органы. И чтобы ты знала, я никогда не угрожаю. Я даю обещания. И всегда их выполняю.

Она зашипела в ответ.

"Трата времени". Когда он двинулся вперёд, у неё был выбор: последовать за ним или задержаться и понести наказание. Джиллиан пошла за ним, хотя и неохотно. Тепло продолжало топить лёд, пока облегчение и чувство вины не просочились сквозь преграду. Он обнаружил, что говорит:　

- Ты будешь очень занята в моё отсутствие. Ты будешь готовить, убирать и шить, как и все другие женщины в Амарантии.

- Мы богаты? - требовательно спросила она.

- Очень даже. А что?

- Тогда я заплачу кому-нибудь, чтобы он готовил, убирал и шил за меня. И когда мы разведёмся - а мы разведёмся - заберу половину твоего имущества.

Сейчас ему захотелось искренне улыбнуться? Невероятно.

- В Амарантии дверные проходы между реальностями вечно движутся. Я приказал своим людям ждать с транспортом в определённом месте, каждый день до моего возвращения, независимо от того, сколько времени прошло.

- Как прекрасно для тебя.

- Ты должна радоваться. Как только мы доберёмся до лагеря, ты избавишься от меня. По крайней мере, на некоторое время.