— Мы были в большом храме, — наконец объявил он в полный голос.

Как успело повестись, у людей, слышащих его впервые, полезли глаза из орбит. Он продолжал:

— Все его обитатели пали от болезни. Вполне возможно, что мы втроём тоже заражены, — парень сделал паузу, все присутствующие в изумлении замерли.

— Это… Это та что на Городке… Собор? — уточнил тот же мужчина.

— Да, она самая. Все солдаты погибли, одного еле живого нашли, но он тоже долго не протянул. Кожа всех трупов избита язвами была, — дал более развёрнутый ответ Андрей.

Повисла тишина.

— Мы на ночь там останавливались… Сегодня перед рассветом вышли, — обречённо сообщила женщина с младенцем на руках.

— Все живы и здоровы там были… Большинство правда спали… но кто провожал — все бодрые, — её поддержал другой мужчина.

Такая разница между увиденным и услышанным повергла троицу в ступор.

— Э-э-эм… — протянул Андрей, обращая свой взгляд на спину безымянного, а тот словно бы и почувствовал — обернулся.

В глазах гиганта ясно прочиталась растерянность. Присутствовавшая Даша как-то нервно скрестила руки под грудью. Оно и понятно: гости уже вошли в контакт с постоянными обитателями лагеря и, если хворь передаётся по воздуху, уже наверняка…

— Это что выходит? — каркнула Борисовна — За пару часов, какая-то зараза взвод здоровых мужиков поломала? — и тут же отшатнулась от детей, делая несколько шагов к баррикаде.

— Поздно уже, — медик поспешила обрадовать её.

— Слышь, ненаглядный. Ты у нас специалист известный, может их химией какой-нибудь военной потравили? Поднапряги мозги, авось чего вспомнишь, — в голосе Борисовны послышалась не свойственная ей жалостливость.

…Химическое оружие… Химическое оружие… обладает свойством выветриваться, некоторое как раз за считанные часы, но и в зависимости от концентрации в воздухе… Может иметь резкие запахи… Некоторые типы оставляют после себя мелкий порошок на поверхностях… Ничего такого не было — пол зеркальный, запах только трупный… Солдат около алтаря прожил дольше остальных… Почему?… Средств применения химического оружия тоже нигде не было, но мы не осматривали помещение детально… Кожно-нарывного действия… Кожно-нарывного действия?… Биологическое оружие?… Биологическое оружие… У него есть инкубационный период… И скрытый период…

— Все кто здесь есть, дальше первого этажа не поднимаются. Пришедшие, дальше баррикады не заходят. Мы втроём побудем около выхода! — команда отгремела на весь первый этаж.

Противников идеи не было, но обретённое плачевное положение сильно придавило дух людей.

— Николай, крикни наверх, пускай вам сбросят пару бутылок с водой, несколько консервов на всех и мой плащ.

Приказ был выполнен незамедлительно, сверху спросили что случилось, а Коля в панике замахал руками и заорал — «Стой стрелять буду!»— просто не найдя чего-то более подходящего для быстрого объяснения. Даша поспешила поправить товарища по несчастью:

— Девчат, не спускайтесь. Ребята могли какую-то заразу из церкви принести, от неё там все погибли. У нас теперь карантин. И кружку мою скиньте.

Скоро по ступеням скатились консервные банки и бутылки с водой, ещё через минуту на пол плюхнулся свёрнутый в рулон тяжёлый плащ, в нём, медик обнаружила замотанную кружку.

— Умеете вы обрадовать… У нас же туалет на первом этаже! — женщина сверху усмехнулась, по голосу — вроде бы дочь Борисовны — К моей матери прокажённых не подпускайте!

Коля в ответ громко отшутился:

— Это ещё кого к кому!

Свёрнутый плащ полетел дальше — от баррикады к выходу. Подобрав скомканный свёрток, парень стал одевать его в рукава.

— Э… Э… Это! — внезапно ожил одноглазый. — Там в церковь девушка на рассвете пришла… На ней плащ… Один в один… Как твой… Ваш…

В помещении снова повисла тишина. Тусклый свет от керосинки и дневной от входа дали возможность всем присутствующим оценить одеяние лидера. Выжившие переглядывались.

— Не припомню, чтобы там девушки водились, — напрягся Андрей.

— А тебе лишь бы баб побольше! — незамедлительно отреагировала его сестра, но молодой человек никак не отреагировал на подкол.

…Не задался денёк…

— А чего вы притихли так? — одноглазый попытался прояснить внезапную тишину.

Хозяева лагеря посмотрели сначала на него, потом на задумавшегося безымянного.

— Нужно развести огонь для ребёнка, — сообразила Даша, вырывая всех из прострации.

Для гостей были найдены листы картона, их постелили вдоль стены слева от баррикады, рядом развели небольшой костёрчик для обогрева, люди почувствовали себя в безопасности и расслабились, но мысль о неизвестной болезни никому не давала покоя. С обратной стороны от баррикады таким же образом разместились обитатели лагеря, для которых подъём наверх был временно закрыт. А может и не временно.

Чуть ближе к выходу, упёршись спинами в стену, на куске стеллажа, вытащенного из торгового зала, сидели брат с сестрой и гигант в плаще. Время от времени они перекидывались редкими фразами. Хоть командир и старался говорить шёпотом, скрежет его голосовых связок эхом отдавался в самые дальние углы супермаркета. Гости поначалу реагировали, чуть ли не на каждый звук, так и скрипящий ржавчиной, но вскоре он им то ли надоел, то ли они сочли не вежливым заглядывать в рот человеку, старающемуся им помочь.

— Что думаешь, знакомая твоя или совпадение просто? — равнодушно брякнул Андрей.

В ответ, здоровяк пожал плечами:

— Вряд ли это совпадение, учитывая детали происшествия в посещённом ею месте, — он скорее произнёс мысли в слух, чем ответил.

— Знали бы — осмотрели бы все трупы. Может она тоже где-нибудь там, в углу валяется или в боковых помещениях, например, — заключил Андрей.

— Молодой человек… Извините… — безымянному позвала женщина с ребёнком, её хрип сразу обратил на себя внимание остальных бездельничающих выживших. — Ваш голос… Не знаю, как сказать правильно. Та женщина, о которой мой муж сказал, она постоянно молчала. Солдаты к ней приставать пытались, но она молча выворачивалась, они не серьёзно конечно, а так… Заигрывали грубо. А она ни звука не издавала, да вглубь церкви пройти хотела, но её не пустили при нас. В общем-то — странная. Вот. Мы её только перед уходом видели, минуту всего, а что там дальше было — кто ж его…

Парень скупо кивнул в благодарность, поняв, что краткий рассказ окончен.

Время тянулось. Кто-то сверху сбросил игральные карты. Борисовна прошла ко вскрытому кассовому аппарату и выгребла из него мелочь, которую какой-то мародёр не посчитал нужным брать. Выжившие стали резаться на деньги, хохоча и громко звеня монетами. Спустя ещё около часа решили ужинать и ложиться спать. Усталость не одолела только брата с сестрой и командира.

— Нужно будет перебить бандитов, — согласился парень. — Если до утра доживём — это будет план на завтра.

Среди людей со внутренней стороны баррикады сразу началось оживление, они вытягивали головы и вслушивались в завязывающуюся у троицы беседу.

— О, до чего скука молодёжь доводит то, а?! — демонстративно восклицал и засмеялся кто-то из мужчин.

— Я не с вами разговариваю! — парень резко и агрессивно парировал невежливый комментарий, но сразу осёкся и заметно мягче добавил — Можете отдыхать.

Внезапная эмоция напугала не только комментатора, всполошились и пришельцы, а наступившую тишину — в самую пору бы назвать гробовой, лишь трещащий углями костёр не даёт этого сделать.

…Чего это я…

Когда стемнело, время пошло чуть быстрее. То там, то тут люди начинали потихоньку засыпать. Из недр первого этажа раздался здоровый храп.

Андрей уснул, откинувшись на стену, сестра лежала на его коленях лицом вверх и громко дышала через распахнутый рот, пожалуй — не слишком подобающе для девушки. Безымянный посмотрел на караульного за баррикадой, их взгляды встретились. Резкий кивок заставил охранника выпрямить спину и немного взбодриться.

Тьма понемногу усыпляла бдительность уставших глаз. К тому же, насыщенный день дал много пищи для размышлений. Из-за чего погибли солдаты? Кто та женщина в таком же плаще, или это просто совпадение? Как пройдёт предстоящий бой с бандитами?