Лена, сидевшая на стуле рядом, встала, устало потянулась и, попрощавшись со всеми, медленно пошагала к палатке. Разговоры о планах, расчёты еды и караулы совершенно её не интересовали, как могла бы не интересовать, скажем, политика по телевизору ещё до войны. Автомат так и висел на её плече. Пожалуй, от его веса хрупкая девочка устала больше чем от проделанной за весь день помощи по лагерю.

После того как маленький силуэт скрылся в темноте, Борисовна подхватила безымянного под локоть и, заявив, что нужно поговорить, потащила к лестнице, ведущей на первый этаж. Она села на ступеньку, предложила жестом тоже-самое сделать и парню.

— Ты на самом деле такой тормоз и не понимаешь, чего она хочет от тебя?

Заявление повергло безымянного в глубокое, но кратковременное раздумье.

— Она хочет научиться обращаться с оружием.

Но такое предположение женщину не устроило ни коим образом.

— Ага! Затвор передёргивать, да ствол смазывать!

— Это она уже умеет! — заявил парень с нотами гордости за Лену.

В руках женщины появилась сигарета, как обычно — словно из воздуха, чиркнула спичка, последовала первая затяжка с медленным выдохом.

— Ну ты даёшь… Я конечно понимаю, что память тебе отшибло, но гормоны там и… Инстинкты все эти тебе отшибить не могло ведь? Что мне половым воспитанием с тобой заниматься? — она сверлила вопросительным взглядом собеседника, не понимающего о чём речь, а он закивал, неправильно поняв сарказм.

…Не понимаю, чего она так злится то…

— Блин, ну не в том я возрасте, чтобы пацану молодому про ЭТО рассказывать… — сообщила куда-то в темноту внизу ступеней, выдыхая дым.

— Не понял, — с какой-то грустью в металле голоса сообщил здоровяк и добавил уже более уверенно — Мне нужна обычная одежда на завтра, поудобнее плаща и не броская. С бандитами контакт нужно наладить.

На такое у Борисовны взлетели брови.

— Ладно, самоубийца-девственник, найдём мы тебе одежду, я уже и не удивляюсь твоей дурости, к головорезам в пасть лезть… Короче, вот, возьми. Если Лена что-то странное делать начнёт — отдашь ей, сама разберётся, — и вложила в широкую ладонь пачку презервативов. Он попытался рассмотреть, что это, но в темноте не очень-то вышло.

— И не смотри на меня так. Всё! Вали спать! — женщина встала и побрела к огню — Товарищи, отбой! Встаём с первыми лучами Солнца!

Люди не сразу стали расходиться, кто-то остался сидеть ещё час, а одна женщина и вовсе решила составить компанию ночной смене караульных.

Безымянный, как обычно согнувшись, зашёл в палатку Юрия. Внутри — темень. Расстелив свой плащ, он улёгся и подложил под голову руки. Миша спал в госпитале, а Юрий сегодня как раз дежурил, в палатке была только девочка.

— Спишь? — Лена робко нарушила тишину тонким голоском, точно птичка чирикнула.

— Нет пока, — он постарался прошипеть, не сотрясая ночную тишину своим басом.

— Я тебе совсем не нравлюсь? — последовал совершенно неожиданный вопрос.

…Чего это она…

— Нравишься. Ты смелая, сильная, много чего пережила, стараешься быть полезной, не унываешь, — парень неуклюже попытался подбодрить Лену, однако скрип его шёпота прозвучал крайне не естественно.

В темноте раздался шорох, несколько босых шажков и шуршание спальника, тащащегося по полу. К комбинезону прильнуло тепло трепещущей груди, она легла рядом на плащ и укрыла их обоих, уже нагретым ею расстегнутым спальником. На девочке было, что-то лёгкое и тонкое, она умостилась с боку и положила голову на твёрдую грудь, одну ногу упёрла в его стопы.

Безымянный не шевелился.

…И как понять, что такое странно… Это уже даже слишком странно, как по мне…

— Ты как неживой. Расслабься, спим всё-таки, — она перевела руку с его груди на ребра, и оттуда, уже поглаживая, на талию. Через её тонкую футболку, парень почувствовал, как быстро бьётся маленькое сердце, от этого сердцебиение участилось и у него. Лена сильнее прижалась к шероховатому комбинезону лицом и прямо под её щекой чудо-облачение стало эластичным и податливым, а спустя ещё несколько неуловимых секунд, девочка смогла бы поклясться, что лежит на голой коже, ничем не защищённой.

…Что ж так тесно то стало…

Парень опустил руку к своему поясу, расстегнул бляху и, стащив с себя ремень с набедренной повязкой, выбросил его из-под спального мешка в центр палатки.

Он не мог определить, сколько прошло минут или даже часов, не смотря на до сих пор не подводившее чувство времени, но Лена уже давно мирно сопела у него подмышкой. Большая рука обняла спящую девочку за плечо, боясь пошевелить пальцами на хрупком тельце.

Здоровяк стал потихоньку успокаиваться, мысленно кляня Борисовну, и вскоре сон не заставил себя ждать, окутывая каждую клеточку исполинского тела едва ощутимой вуалью тёплого приятного небытия.

…Какое странное чувство беззаботности…

По-летнему тёплый ветерок сорвался лёгким дуновением в лицо, словно пытаясь разбудить обратно в суровый холодный умирающий мир. Но грудь налилась воздухом, сладким от запаха густой сочной зелёной травы и полевых цветов.

…М-м-м… Блаженство…

Парень открыл глаза, но тут же прищурился от удара слепящего ультрамарина. Небо. Только бесконечная голубизна и несколько тоненьких, но длинных, через весь небосвод, полосок перистых облаков.

Ещё одно дуновение ветра чуть посильнее. Где-то неподалёку, со стороны головы, зашелестела листва.

…Неужели… Это был всего лишь дурной сон…

Парень поднялся и согнул колени, и, немедленно обхватив их руками, в печали опустил на них голову.

…Нет, это был не сон, а это всё — как раз-таки сон…

Его тело было не материальным. Руки, ноги, туловище и, наверное, голова — просто тень, прозрачная и трепещущая эфирная сущность, местами темнее, местами светлее.

Тень встала над травой, доходящей ей до колен. За спиной зашелестел редкий лесок с изящными молодыми деревьями, впереди раскинулась рельефная, но не слишком резкая степь, безмятежно играющая волнами густых трав.

…Так вот оно как было…

В паре сотне шагов появилась другая тень, беззаботно шагающая без чёткости и уверенности в движениях, скорее даже праздно переваливающаяся с ноги на ногу. Сзади неё всё мгновенно тускнеет, трава желтеет, из-за горизонта появляются грозовые облака, особенно контрастно выглядящие на фоне светлого неба и сочной зелени.

У второго призрака на ветру встрепенулись и поплыли, развиваясь по воздуху, длинные волосы, наверное, доходящие до пояса или может даже до бёдер. Она, именно «она», повернула голову и замерла, как будто удивившись. Спустя секунду размышлений, развернулась всем корпусом и целеустремлённо зашагала к эфирному телу парня, ещё быстрее затягивая небо за собой свинцовым одеялом.

Расстояние до незнакомки сокращалось, жизнь в степи угасала. Тень парня вытянула вперёд руку, словно призывая остановиться.

…Почему я не могу издать ни звука?… Стой! Прекрати это!…

Вот вторая бестелесная фигура остановилась всего в пяти шагах от парня. Это действительно была тень девушки, да ещё и с весьма соблазнительным контуром фигуры — узкая талия, широкие, но не слишком полные бёдра, насколько возможно судить — высокая объёмная грудь.

Она завела руки за спину, сквозь прозрачное тело — видно, как взяла одной кистью запястье другой.

Жёлтая растительность позади уже почернела на половину, начиная от горизонта. Этот тлен постепенно приближается к границе между зелёным и жёлтым.

Раздался треск. Ещё и ещё, всё чаще и чаще. Мужская фигура обернулась. Ветер сзади него качал объятые пламенем кроны редких деревьев. Огонь бушует везде, куда хватает взгляда. Раскалённый, ещё горящий пепел летит с ветром к небу, очерняя несколько полосок облаков. А разнесённые в стороны искры, поджигают другую, мелкую, растительность.

…Нет… Нет!…

— Нет! — парень вскрикнул, и тот час поднялся в сидячее положение. Палатка. Перепуганная Лена немедленно села рядом, не успев толком проснуться.