— Сестра, клянешься ли ты всегда с честью носить звание члена Ордена Рубинового Солнца?

— Клянусь.

— Клянешься ли ты быть верной своему Императору?

— Клянусь.

— Клянешься ли ты не выпускать из рук оружия для защиты своего Императора?

— Клянусь.

Собственно, кроме пафосных обещаний быть верной и носить с честью, в обязанности члена ордена входило только непременное ношение оружия. Всегда, при любых обстоятельствах. Само оружие, кинжал с дарственной надписью от Императора, Алионе вручили на торжественной церемонии. Он немного отличался от эльфийских формой клинка, количество зарядов, а также тем, что при активации режима стрельбы на клинке не загоралась зеленая искра. Для стрельбы она была не нужна, просто эльфы выпендрились.

Помимо ненапряжных обязанностей, на Алиону свалились и некоторые приятные права члена ордена. Ну, во-первых, проистекающее из обязанности постоянного ношения оружия — право находится при оружии рядом с Императором. Потом — парадный мундир за счет ордена. И самое приятное — некоторое денежное пособие «на ведение достойной жизни».

— Приветствуем тебя, наша новая сестра! — поднял бокал Император.

Ну вот, стала сестрой самого Императора…

— Приветствуем, — в тусклых глазах Главы, которыми он посмотрел на Алиону, наблюдались совсем не братские желания. Похоже, теперь она стала ему еще более интересной и можно ожидать планомерной осады.

Девушка пригубила вино, подумав, что, по мнению многих, ее жизнь в этом мире удалась на 1000 процентов. Пожизненное денежное пособие — есть, работа — есть, жилье — есть, тебя знает лично первое лицо государства, второе лицо государства имеет на тебя матримональные планы, ты — героиня Империи…

Что еще нужно для счастья?

Самая малость: чтобы любимый человек пришел в себя, и чтобы ей удалось дожить до этого момента.

И с тем и с другим — пока проблемы.

Профессор Геррен на вопрос, когда будет готово средство, которое позволит оживить Зая, как-то закрутил хвостом, а на прямой вопрос, не ли каких-то затруднений, сказал «Нет, конечно, разве что…», после чего перешел на такую научную феню, что из всей его достаточно длинной фразы Алиона поняла только предлоги, а еще то, что профессор пытается ей соврать.

Правду можно сообщить несколькими словами, ложь всегда многословна.

Хотя, может быть Алиона просто себя накручивает…

Были проблемы и с возвращением на Землю, которое позволило бы Алионе дожить до того момента, когда Зай откроет глаза.

Город Финкаун, не такой уж и маленький, в котором находилась Медовая улица, на которой жил старый медник Бассанай, в доме которого по словам сволочи-Аньки, находился проход обратно на Землю, в Империи был.

А улицы Медовой в нем не было.

Впрочем, этот орешек сотрудники Канцелярии раскололи быстро. Медовой улицы в городе не было СЕЙЧАС, она была переименована еще при Проклятом императоре. В улицу Мечтаний.

А вот медник Бассанай на ней не жил сейчас и не жил никогда.

Из-за чего новое название улицы начинало выглядеть тонкой издевкой…

— Кстати, Али-она, — вдруг вспомнил Глава, — а ведь мы нашли того самого медника.

Было это так: однажды ночью в дверь квартиры старого орка загрохотали кулаками.

Алиона спрашивала Лию — она как-то больше сошлась с ней, чем с Глаей — почему сотрудники Канцелярии выезжают на аресты по ночам и так грохочут в дверь. Из каких-то смутных воспоминаний о прочитанных книгах про события 1937 года ей казалось, что это делают для устрашения. Лиа похихикала и сказала, что может там, где раньше жила Алиона — и для устрашения, а у них все гораздо проще. По ночам: потому что ночь — единственное время, когда человека почти со стопроцентной вероятностью можно застать дома, потому что он не будет на работе/в магазине/бухать с друзьями. А громкий стук — потому что люди по ночам имеют обыкновение спать. И если деликатно постучаться — то будешь скрестись под дверью до рассвета.

Так вот: однажды ночью в дверь старого орка загрохотали кулаками.

На трижды клятой улице Мечтаний, она же — бывшая Медовая, не жил сейчас и не жил никогда никто по имени Бассанай. Алиона мысленно признала, что без помощи Канцелярии — пусть и преследующей свои шкурные интересы в плане получения информации из другого мира — она ни в жисть не нашла бы четырежды клятого медника. Как оказалось, то, что ведьма не может врать своей жертве, когда уговаривает ее на добровольное согласие на переход в мир эльфов — не означает, что она не может назвать улицу — или орка — прежним именем. Ну ладно, найти улицу по ее старому названию она в конце концов смогла бы, а вот найти медника, который уже вовсе и не медник…

Канцелярия прочесала всех живущих на улице Мечтаний, не нашла никого по имени Бассанай — да и с медниками там был напряг — и пошла по длинному пути.

Что было известно об искомом субъекте? Имя — Бассанай. Возраст — «старый». Профессия — «медник». А если проанализировать эти скупые данные — то еще пол («старый» а не «старая») и расу — Бассанай это орочье имя, не человеческое.

Что из этого субъект мог поменять? Имя и профессию. Значит, ищем старого орка. Канцелярия сосчитала проживающих на улице Мечтаний старых орках (возраст взяли с большим запасом — от сорока лет, что и для человека далеко не старость, но канцеляристы решили, что здесь лучше проверить лишнее, чем пропустить нужное), коих нашлось всего-то двенадцать, отсекли тех, кто жил в Фиартене с самого рождения и никогда ни в каких отношения с медь замечен не был. Потом проверили оставшихся троих и выяснили, что орк Лавертуй, который по документам был приехавшим в Фиартен из Ноблессана шахтером на пенсии, никогда в Ноблессане не жил.

Вот после этого кулаки и загрохотали.

Ну и как бы это смогла узнать Алиона?

***

Орка быстро раскололи в подвалах Канцелярии. Он действительно оказался Бассанаем, действительно имел отношение к меди, хотя формально медником и не был, а был гравером, который однажды решил, что деньги у него получаются нисколько не хуже, чем у Императорского монетного двора. Правда, у Тайной имперской стражи имелось на этот счет свое мнение, поэтому орку пришлось на старости лет менять имя и место жительства, и рвать когти в Фиартен, где его и зацапала в свои коготочки ведьма-Анька. Известная орку как Ана. Как она сумела его вычислить — неизвестно, но орку, под угрозой разоблачения, пришлось служить ей хранителем обратного выхода на Землю.

Эти межмировые порталы оказались хитрой штукой.

Во-первых, они были односторонними, то есть, пройти с Земли через портал было можно, а пройти обратно — нет. Но так как Аньке не особо-то хотелось переселяться в гости к замечательным длинноухим ХОЗЯЕВАМ — а она быстро стала бы очередной «игрушкой», эльфы и благодарность плохо сочетаются друг с другом — то ей пришлось заморочиться с созданием двойного портала. Это означало, что для получения возможности двухстороннего сообщения между мирами, должен быть где-то открыт второй портал. Эти два портала связываются между собой — и то как это происходит объяснялось не проще, чем теория струн — и в итоге оба становятся двухсторонними. Вот только после закрытия основного портала — второй закрываться даже и не думал и продолжал работать, медленно затухая в течение примерно так полугода. Собственно, именно для охраны затухающего портала Аньке и был нужен Бассанай, чтобы в портал не провалился какой-нибудь неосторожный лось, грибник или патруль пограничной стражи. Их появление в обычной российской квартире объяснить было бы непросто.

И во-вторых — порталы были связаны не только пространственно, но и темпорально. Закрытый основной портал был закрыт, но след от него продолжал затухать, точно так же, как затухал второй, вспомогательный портал. Вот только след затухал гораздо быстрее, в течение нескольких часов. А порталы оставались связанными. В итоге, тот, кто проходил во второй портал — оказывался не только ТАМ, где еще не затух след от первого портала, но и ТОГДА, когда след еще не затух.