— Ты знаешь, кем я был? — старик смотрел прямо в лицо девушки. Его глаза были слегка выцветшими, но такими же синими, как и у племянника.

— Знаю! — мелькнула мысль, что не стоит называть дядьку Грока бывшим начальником полиции. Кто его знает, вдруг об этом не стоит распространяться, а мало ли кто услышит ее слова, — Сидели в кабинете и орали на подчиненных! На большее у вас ума не хватит!

"Что я делаю? — билась мысль в голове, — Я кричу на человека, который старше меня! Да со мной такого не было с девятого класса, да и тогда я кричала на подружку-десятиклассницу…".

Алиона на самом деле никогда не то, что не ругалась, даже не спорила со старшими, предпочитая уступить и отступить. Нынешнее поведение для нее было необычным… Но этот дядька ее вывел из себя!

Наверное, одной из причин гнева девушки было несоответствие внешности и характера Грока. Бывший начальник полиции обладал красивой внешностью, внешностью того типа, которую не портит время и морщины: сухощавый, загорелый, с худым острым лицом. Он действительно походил на старого Индиану Джонса или на ковбоя Мальборо из рекламы… И при этом — такой хам…

Был в жизни Алионы человек с похожим несоответствием формы и содержания. Декан факультета, на котором она училась. Высокий, широкоплечий, со шкиперской бородой, похожий на сурового морского волка… И при этом: отвратительный хам, обожающий доводить до слез студенток и пресмыкающийся перед ректором. Алионе приходилось общаться с ним, до слез дело не доходило, но валерьянку после этого общения она пила флакончиками. Некоторые девушки набирались смелости и высказывали ему в лицо все, что о нем думали, после чего забирали документы. Алионе никогда не хватало духу.

Откуда он взялся сейчас?…

— Какой смелый огонек… — с непонятным выражением проговорил дядька Грок, — Ты меня совсем не боишься?

Он как будто невзначай сдвинул полу вытертой куртки, мелькнула рукоять боевого кинжала, торчащего за поясом.

Возможно, случись нечто подобное в начале ее приключений в мире эльфов, Алиона бы испугалась. Если бы конечно знала, что боевой кинжал в здешних краях — все равно что пистолет. Но сейчас! Она много дней странствовала с Заем по лесам, за ними гонялись эльфы, ее травили собаками, ее ловили, у нее на глазах пытали Зая, угрожали пытками ей самой…

— А без оружия вы опасаетесь разговаривать с беззащитной девушкой?

Дядька прищурился, морщинки у глаз собрались солнечными лучиками… Старик весело расхохотался. Алиона секунду посмотрела на него и неожиданно рассмеялась вместе с ним. Следом присоединился Зай.

Они хохотали втроем, и Алиона чувствовала такое непробиваемое спокойствие и умиротворение, как будто уже оказалась дома.

***

— Огонек… — Зай взял Алиону за руку, — Ты на дядьку не обижайся. Он у меня замечательный, просто любит иногда поругаться. Ты бы слышала, как они с моим отцом встречались: люди начинали думать, что они сейчас поубивают друг друга.

— Да я поняла. Потом.

Алиона сообразила, что дядька Грок больше притворялся крикливым хамлом, чем был им на самом деле. Хамло наорало бы и на нее, а с ней старик разговаривал вполне спокойно. Да и самое начало их разговора: дядька обозвал ее эльфийкой, но при этом даже не дернулся за кинжалом.

Они сидели на уютной кухне, неожиданно уютной для кухни старого холостяка. Чисто, светлые деревянные стены, деревянные же столы и табуреты, яично-желтого цвета. На полках на стенах — аккуратно расставленная посуда. Если бы еще и на окне висели клетчатые красно-белые занавески — это была бы не кухня, а картинка. Но занавесок на окне не было. Вместо них стоял цветок в горшке. Цветок не цвел, только растопырил во все стороны длинные колючие листья.

— И еще, Огонек… — Зай взял ладонь Алионы и стал задумчиво поглаживать пальцы девушки, — Спасибо, что не назвала его начальником полиции. Он ушел с поста… не совсем тихо… И сейчас живет под чужим именем. Так что… И не обижайся на него.

— Не буду. Он у тебя веселый, — девушка осторожно извлекла свою руку из пальцев Зая. Его поглаживания вызывали россыпь искр в крови, заставляли сердце колотиться, как маленького крольчонка, и… И вообще волновали.

Веселый дядька Грок хмуро брякнул на стол две миски, полные тушеной картошки — или чего-то крайне на нее похожего — из вершины каждой аппетитной пахнущей горки еды торчала куриная ножка. Алиона посмотрела на королевскую порцию и поняла, что она, конечно, зверски голодная, но съесть это целиком не сможет при всем старании. Разве что если будет запивать.

— А у вас нет тириса? — спросила она у старика.

— Эльфийское пойло пусть пьют эльфы, — буркнул старик и поставил на стол огромную — на вид литра три не меньше — бутыль с темно-бурой жидкостью.

Алиона задумчиво проследила за тем, как в ее стакан наливалось это адское пойло. Судя по ядреному запаху, стакану осталось недолго: его разъест.

— А чего-нибудь менее крепкого?

— Ты собираешься пить или мыться?

— Отчищать ржавчину я тоже не планировала.

Грок придвинул к Алионе стакан:

— Пей.

Девушка решительно отставила выпивку:

— Нет.

— Пей.

— Нет.

— Пей!

— Нет!

Алионе было смешно. Как будто они играют в игру, двигая стакан туда-сюда, как шахматную фигуру.

— Ладно, — махнул рукой старик, — Как хочешь.

Он потянул стакан к себе. Алиона двинула его обратно:

— А вдруг я все-таки захочу выпить?

— Нет, — тут же отреагировал дядька, — Не захочешь.

— Захочу.

— Нет.

— Захочу.

— Нет.

Стакан опять начал метаться по столу, расплескивая выпивку.

— Захочу.

— Нет.

— Захочу…

— Да хватит вам! — не выдержал Зай, — Ведете себя, как старик и девчонка!

Девчонка и старик остановились и посмотрели на стакан, уже наполовину расплесканный и тоскливо стоящий посреди темной лужицы. Стол, как ни странно, не разъедало.

— Ну что, Огонек, — подмигнул Алионе Грок, — Будешь?

— Да! — залихватски подмигнула ему девушка и подхватила выпивку.

Алионе приходилось в своей прошлой жизни выпивать, и даже напиваться. Но чаще это происходило не потому, что ей так уж этого хотелось, а потому, что она не могла отказать подружкам-коллегам-родственникам. Ей придвигали наполненную рюмку и не обращали внимания на робкие возражения, а Алионе не хотелось никого обижать. Сейчас же она вполне уверенно отказалась от неизвестного напитка, несмотря на то, что дядька Грок был чуточку пострашнее всех ее прежних знакомых вместе взятых.

Жилистый, загорелый старик, возраст которого почти не ощущался, он был веселым, но стоило ему захотеть: и светло-синие глаза тут же наливались таким холодом, такой требовательным приказом, что, казалось, достаточно одного только взгляда, чтобы броситься исполнять. Сразу видно, что Грок — бывший начальник полиции… Интересно, за что его уволили?

Алиона поднесла стакан к носу. М-м… Приятный запах. Против ожиданий, пахло вовсе не сивухой, жидкость издавала сложный аромат, в котором чувствовалась терпкая горечь трав и деревьев…

Девушка поняла, что не против того, чтобы выпить. Немного. Чуть-чуть.

Зачем же она тогда спорила с дядькой?

Алиона обдумала эту мысль. Она совсем недавно научилась говорить "Нет", а это дело непростое, о чем еще Дейл Карнеги говорил. Поэтому и хочется снова и снова испытывать это, доселе незнакомое, ощущение, когда ты не чувствуешь себя вялой амебой, плывущей по течению… Или медузой? В общем, говорить "Нет", когда ты чего-то не хочешь — это здорово. Главное, подумала девушка, чтобы эта твердость в отстаивании своих убеждений — пусть и таких крошечных, как нежелание пить — не переросла ослиное упрямство, когда ты говоришь нет на ЛЮБОЕ предложение, просто потому, что не хочешь, чтобы кто-то подумал, что ты ему подчиняешься.

По-настоящему независимый человек — тот, чьи поступки не определяются мыслями "А что подумают окружающие?".

"Это значит, — подумала Алиона, — что я становлюсь человеком независимым. И немного нахальным. Наверное, это плохо… Но до чего же здорово!"