— Вы не пользовались этой дурацкой дрянью, но мы имеем в виду ваши естественные запахи, — ее голос звучал настойчиво. — Моя леди, когда сучка в охоте и ищет пару, она же не обливается одеколоном с головы до ног, правда? Она соображает, чем может привлечь кобелей. — Я зажмурилась. — А теперь вернемся к нашим делам. Актрисы бреют подмышки, и Мод беспокоится о ваших, поэтому расстегните блузку и поднимите руки кверху, — я растерянно выполнила ее требование. Марта оглядела меня и покачала головой: — Нет, у нее здесь только легкий золотой пушок — оставим его. Кроме того, мы же не хотим, чтобы его светлость расстроился из-за этого, — она наклонилась ко мне. — А правду говорят, что он весь покрыт волосами?

— Не совсем весь, миссис Витерс, — сказала я.

— Ну, они, наверное, не растут на его...

— На подошвах его ног, — прервала ее я. Обе старушки закатились смехом.

— Вы сегодня шустрая, моя леди. Острая, как нож! Ну, а теперь идите за ширму, разоблачайтесь и надевайте ваш наряд.

— Не рано ли?

— Здесь достаточно тепло. Мы попросим Клару развести огонь пожарче.

И я пошла одеваться. Сначала тонкий шелковый креп, затем нежный розовый атлас — когда он соблазнительно зашуршал вокруг моих бедер, мое волнение возросло, но возросла и уверенность. Завязывая тесемки на золотых туфлях, я чувствовала себя Золушкой, собирающейся на бал.

Я вышла показаться старым леди. Мод стала одергивать и поправлять мое платье, проверяя, надежно ли лямки нижнего белья скрыты под прелестными золотыми цепочками, затем отошла от меня с одобрительным кивком.

— Все в порядке. Теперь взгляните на ваши волосы, их бы нужно немного подстричь...

— Его светлости нравится, что у меня длинные волосы.

— Вы слишком мягки с ним, моя девочка, это ваша оплошность.

Собирая волосы в прическу, и закалывая их шпильками, я прониклась уверенностью, что этим вечером все пройдет как нужно. Я тщательно закрепила атласный пояс и шелковую розу — розу для Лео.

— Я надену бриллиантовое колье, которое мне подарил Лео.

— Не надевайте. Не нужно ничего отвлекающего — безделушек, блестящих штучек, бриллиантов. У вас кожа как спелый персик, мы хотим показать ее.

Я взглянула в зеркало и хихикнула — напоказ было выставлено очень много. Я надела свое обручальное кольцо, они не запретили мне надеть его. Мод позади меня открыла свою вместительную дамскую сумочку.

— А теперь я подкрашу вам лицо. Я это умею лучше, чем Марта.

— Подкрасите?

— Немного румян, краски для ресниц, пудры — ничего изощренного.

— Но не могу же я накраситься!

— Только чуть-чуть, мы не хотим перезолотить лилию. Садитесь сюда, к свету. Марта сделает вам маникюр.

У меня, кажется, не было выбора.

Когда они наконец, отпустили меня, я бросилась к зеркалу. Мод была очень искусной — краску трудно было заметить, но отличие все-таки было. Мои ресницы стали темнее, щеки — розовее, губы — ярче и полнее. Я выглядела словно Афродита с картины Лео, и улыбалась ее свободной, уверенной улыбкой.

— Ох, мисс Винтерслоу, какая вы искусница! — воскликнула я.

— Я выучилась подкрашивать лицо в те дни, когда никто еще и слышать об этом не хотел, — хмыкнула она. — Поэтому я была вынуждена стараться.

Я взглянула на ногти — они были розовыми и блестели, а пять бриллиантов Лео сверкали на моем пальце.

— Спасибо, большое вам спасибо. В дверь постучалась Клара.

— Осталось пять минут, моя леди.

— Зайди сюда, посмотри, — позвала ее Марта. Клара вошла и вдруг остановилась.

— Ох, моя леди, какая вы красавица! Уверенность теплой волной прихлынула ко мне.

— Его светлость уже внизу? — я почти выбежала из двери, но пальцы бабушки Витерс клещами впились в мое плечо.

— Назад! Снятие покрывала должно состояться в Белинге, а не здесь. Молли прислала вот это, — Мод, уже доставала из платяного шкафа длинную черную бархатную накидку. — Она пришила удобный внутренний карман для туфель, положите их сюда и наденьте ваши обычные, да возьмите запасную пару чулок, на случай, если эти порвутся в машине по пути на вечер. Клара, передай его светлости, что она выйдет, когда будет полностью готова, не раньше.

Накидка закрыла меня с головы до ног. Старушки застегнули ее и проверили, весь ли мой наряд скрыт. Мадам де Хайвер даже догадалась пришить капюшон, который я надвинула на лоб, скрыв свое лицо в тени. Я тщательно натянула перчатки и сердечно пожала руки обеим старым леди.

— Удачи вам, моя леди, мы будем переживать за вас. Напоминаем, не позволяйте ему увидеть себя, пока не приедете. А мы пойдем вниз чем-нибудь перекусить — Клара любезно пригласила нас. Идем, Мод.

Я не чуяла под собой ног, пока шла по коридору и спускалась по лестнице.

Старушки зря беспокоились, что Лео увидит меня, потому что он был уже снаружи. Мотор машины работал, сам Лео нетерпеливо ждал у пассажирской двери. Едва я уселась, он захлопнул дверцу, подошел к двери водителя и взобрался внутрь — мы поехали. Он даже не пожелал мне доброго вечера. Вчера я едва ли посмела бы высказаться, но сегодня, закутанная в кокон из черного бархата, с атласными крыльями, плотно прижатыми к телу, я уверенно сказала:

— Добрый вечер, Лео.

— Добрый вечер, — проворчал он в ответ, и мое сердце упало. Когда мы подъезжали к Белингу, оно давно было у меня в пятках. Кроме того, я никогда еще не бывала на званом ужине. До сих пор я так старательно сосредотачивалась на том, как вести себя, когда Лео повезет меня домой, что у меня просто не было времени подумать о том, как вести себя перед началом вечера. Теперь я нервничала и сидела в напряжении, Лео заметил это и спросил:

— Тебе... холодно?

— Нет, но я немного побаиваюсь. Я еще ни разу не была на званом ужине, — поспешно ответила я.

Он помедлил с ответом, но все-таки ответил:

— Несомненно, многие гости будут тебе знакомы. Это — публичный прием, — легким нажимом в голосе Лео дал мне понять, что пока мы будем в Белинге, он будет вести себя как муж. Я немного расслабилась.

Когда последние обороты двигателя заглохли, и машина остановилась у внушительного, украшенного колоннами подъезда, я увидела, что все окна большого особняка залиты светом. Со ступеней быстро спустился лакей, чтобы открыть дверцу машины, позади него возвышался Белинг, такой огромный и впечатляющий, что на мгновение меня охватила паника.

— Лео... — оглянулась я.

— Я подожду тебя в холле, — сказал он, не глядя на меня. С облегчением я почти взлетела по каменным ступеням. Когда я вошла, служанка, ожидавшая гостей в холле, проводила меня наверх, в спальню, служившую дамской комнатой. Я с тревогой открыла дверь, но внутри не оказалось никого, кроме Бернис, горничной леди Бартон. Она с улыбкой подошла ко мне, чтобы помочь снять накидку. Бернис отступила на шаг, и меня согрело искреннее восхищение в ее голосе:

— Моя леди, осмелюсь сказать — вы выглядите просто прекрасно!

Поблагодарив ее, я нагнулась, чтобы проверить чулки — они еще не порвались. Усевшись на стул, я аккуратно надела туфли и надежно завязала тесемки. Золушке пора было выходить на бал.

Встав, я почувствовала себя очень легко — словно бабочка, впервые расправившая, и простершая к солнцу влажные крылья. Я не переживала, что на мне нет панталонов, а юбка так коротка, что из-под золотой бахромы видны обтянутые шелком колени. Я сделала пируэт перед зеркалом, вся в розово-золотом сиянии. Легким прикосновением пригладив волосы, и поправив шелковую розу у пояса, я танцующей походкой пошла к двери.

Моя рука едва прикасалась к перилам, пока мои золотые туфельки сбегали вниз по лестнице. Скользнув по освещенному холлу, мои глаза отыскали широкую черную спину стоящего там Лео. Когда осталось несколько шагов, я ласково позвала:

— Лео!

Он стал поворачиваться, увидел меня — и вдруг замер. Я соскочила с последней ступеньки и чуть ли не бегом направилась к нему. Я улыбнулась, но он все еще молча рассматривал меня.