— В кабинете есть каталоги. Выбери время и посмотри их.

— Ладно, — улыбнулась я.

Съев свой обычный апельсин, Лео сказал:

— Я возьму каталоги и принесу тебе в гостиную, чтобы показать за кофе.

Когда я отправилась в детскую за Розой, до меня вдруг дошло, что Лео впервые намеревался пить кофе в моей гостиной без приглашения, которого всегда дожидался раньше.

Мой кофе остыл, пока я перелистывала иллюстрации и подсчитывала в уме суммы, сравнивая стоимость угля со стоимостью лошади и ее содержания — если учесть, что механический плут имеет шесть лезвий вместо одного. Кроме того, очень дорогой была покупка самого механического плуга, поэтому вкладывать в него деньги имело смысл, только если интерес был серьезным. Все это увлекло меня, а Лео был очень внимателен, отвечая на все мои вопросы. Я подосадовала, когда настало время его прогулки с Неллой, и с сожалением закрыла книгу.

— Мне хочется посмотреть на какую-нибудь из этих машин, — сказала я, когда он собрался уходить.

— Это легко. Завтра после обеда я возьму тебя с собой на домашнюю ферму. Мне нужно переговорить с Арноттом, — вставая, Лео добавил: — Как ты думаешь, Розе сегодня захочется прогуляться по розовому парку?

Недавно прошел дождь, поэтому запахи густо наполняли воздух, когда мы вошли в осенний розовый парк. Сначала я подошла к «Эйми Виберт», затем мы пошли от куста к кусту, любуясь остальными розами.

— Я рад, что ты заинтересовалась сельским хозяйством, — внезапно сказал Лео, когда мы возвращались назад, — потому что Истон когда-нибудь станет твоим. — Я удивленно повернулась к нему, но не могла разглядеть его лицо в вечернем освещении, а он пояснил: — У нас большая разница в возрасте, поэтому естественно, что ты переживешь меня.

— Но... Истон принадлежит... ему, — все еще не понимала я.

— Пеннингс и лондонская собственность — Ворминстерское графство, но Истон достался мне от матери, и я могу распоряжаться им как угодно. Поэтому я оставлю его тебе, с условием передачи детям. Ты дрожишь, нам лучше вернуться в дом.

Мы поехали на домашнюю ферму на машине. Туда было далеко, но мы взяли детей с собой — я, конечно, должна была взять Розу, а Флора напросилась с нами. По пути Лео рассказал мне о мистере Арнотте.

— Арнотт — сын одного из самых консервативных арендаторов Джорджа. Он всегда ссорился с отцом, пытаясь провести в хозяйстве новые идеи, пока наконец, не сказал, что с него хватит, и не эмигрировал в Канаду. Он прожил там несколько лет, умудрившись потерять глаз в салунной драке, а затем услышал, что женщина, на которой он хотел жениться, овдовела, и вернулся назад. Арнотт пытался уговорить ее переехать в Канаду — там у него был свой участок, — но она отказалась, и он стал подыскивать работу в Англии. Джордж знал, что мой управляющий собирается уходить на пенсию, и предложил, попробовать молодого Арнотта. Характер у Арнотта нелегкий, но он — великий труженик, а с началом войны его канадский опыт оказался просто неоценимым. Кроме того, он всегда говорит мне, где я теряю усилия впустую, — Лео подъехал к воротам и вышел, чтобы открыть их.

Когда он вернулся, я спросила:

— А она вышла за него замуж? — Лео недоуменно посмотрел на меня, поэтому я добавила: — Вдова?

— Да, в конце концов. Ей было нелегко одной с тремя детьми, — он вышел, чтобы снова закрыть ворота, и не сказал ни слова, пока машина не въехала на двор фермы, разогнав кучку взбудораженных кур и двоих возмущенных гусей. — Без сомнения, Арнотт где-то на полях. Его жена должна знать, где именно.

Я с интересом взглянула на миссис Арнотт, когда та появилась в дверях ухоженного сельского домика. Она была высокой, с угольно-черными волосами, вьющимися вокруг бледного удлиненного лица, и держалась королевой.

— Добрый день, мой лорд, моя леди. Джеймс сейчас в Хай Хэмсе.

— Спасибо, миссис Арнотт. Я хотел бы показать леди Ворминстер местные постройки и технику. Она еще не бывала здесь.

Крошечная копия миссис Арнотт проскочила в дверь и схватила Флору за руку. Они помчались через двор, мы с Лео последовали за ними. Куры снова были здесь, разгребая солому и склевывая зерна быстрыми, резкими ударами клювов. Задира-петух важно прохаживался между ними, топорща сверкающие на солнце перья, и придирчиво разглядывал землю, прежде чем склюнуть оттуда особо лакомый кусочек.

За площадкой, где стояли подводы, располагался сарай. Лео открыл передо мной двери, и я вошла туда. Сначала я не увидела ничего, затем мои глаза привыкли к полумраку, и я в изумлении уставилась на машину для механической вспашки — она была огромной, ее задние колеса были выше моей головы. Лео хмыкнул над моим удивлением и начал объяснять, что к чему относится. Флора со спутницей вскоре ушли наружу к цыплятам, но я была в восторге. Подойдя к ближайшему из двух монстров, я попыталась совместить маленькую картинку в книГе, с этой громадиной.

Когда мы вышли наружу, Лео сказал:

— Она еще больше впечатляет, когда работает. Когда-нибудь тебе следует посмотреть, как с ней управляется миссис Хокинс, — он лукаво взглянул на меня.

— Ты сказал — миссис Хокинс?

— Ее отец, Батти Вильямс, обслуживал машину на пару с Джемом Хокинсом. Когда тот ушел на войну, Джуди Хокинс настояла на том, чтобы работать на ней вместо мужа. Талантам Хокинсов нет конца, — добавил он. — Ее сестра Джаэль заменила своего зятя в мастерской.

— Не верю, ты разыгрываешь меня — особенно с этой Джаэль!

Теперь Лео откровенно смеялся.

— Уверяю тебя, Эми, ее зовут именно так. Вильяме дал своим дочерям примечательные имена, и они, безусловно, их оправдывают. Они обе, естественно, крупные, сильные женщины, иначе не справились бы с этой работой.

Я взглянула на него исподлобья.

— Ты еще скажи мне, что мужа Джаэль зовут Сисера.

— Нет, всего лишь Боб, — усмехнулся Лео. — Кстати, его жена тоже вполне способна разбить палатку в мужском стане. И гораздо лучше выглядит — настоящая Юнона.

— Забавно, что ты это заметил!

— О, я это замечаю, Эми, замечаю. — Я почувствовала, что краснею, а Лео живо добавил: — Как бы ни было, я очень рад, что эти две амазонки прикрыли брешь, — он прислушался. — Я слышу голоса — наверное, мужчины пригнали повозку.

Я последовала за ним на гумно. Несколько скирд соломы были сложены полностью, еще одну продолжали укладывать. Пока я смотрела, как лошади тянут повозку, полную золотистых соломенных снопов, возница увидел нас и снял шапку.

— Добрый день, мой лорд, — я услышала удивление в его голосе, — и моя леди.

Повозку начали разгружать, сильные загорелые руки мужчин ритмично двигались в работе.

— Со стороны это кажется легким, — заметил Лео, — но это квалифицированный труд — уложить повозку так, чтобы в дороге не вышло неприятностей.

— Да, эти снопы нужно складывать на дно поперек, верхушкой к середине — иначе груз соскользнет.

Лео поднял свои густые брови.

— Откуда ты это знаешь, Эми?

— Дедушка говорил, да я и сама видела, когда носила ему на поле еду во время сбора урожая. Он много мне рассказывал о сельском хозяйстве, мой дедушка.

— Хорошо. Теперь это тебе пригодится, Эми. Давай пройдемся в Хай Хэмс к Арнотту.

Флора не захотела идти с нами. Она хорошо устроилась со своей новой подружкой, а миссис Арнотт обещала нам, приглядеть за ними, поэтому Лео взял у меня Розу, и мы пошли по проселочной дороге. Я никогда не была здесь и вертела головой по сторонам, Лео поддерживал мое любопытство.

— Рядом с тем сараем была водонапорная башня, там стоял электродвигатель. К несчастью, его реквизировал ACS — корпус армейского снабжения — но остальные наши моторы оказались неразборными. Строения рядом — это наши мастерские. Сейчас там работает Джаэль Древетт.

— Как она находит время работать по дому?

— У дочерей Вильямса немало талантов, — улыбнулся Лео, — но, подозреваю, домашнее хозяйство к ним не относится. Эти женщины предпочитают работать в других местах. Однако их дети выглядят достаточно здоровыми, даже если простыни, на которых они спят, не безупречно белые. А вот джерсийки, — он остановился у ворот загона. Элегантные светло-бурые коровы за изгородью подняли головы и уставились на нас. — Дома мы пьем их молоко. Я купил их, когда ожидалось... хм, появление Флоры. Я приказал Хиллу регулярно проверять их на туберкулез — однако рад сообщить, что эта скверная болезнь еще не высовывала свою голову в истонском стаде. Открытый воздух — наилучшая защита, поэтому мы держим скот снаружи, насколько это возможно. Правда, Арнотт обвиняет меня, что я балую этих животных.